Николай Бершицкий - Вечная Битва: Семь дней Апокалипсиса
Увидев, что цертонец вознес руку с «клинком», сверхвоин высвободил из правой ладони сноп молний, образовавших собой нечто наподобие короткой пики. Резко подняв оружие, он парировал удар стража, а затем сразу нанес туше. Острие из молний пронзило живот цертонского воина, и земля под ногами стража залилась темной кровью.
— Месть империи настигнет тебя! — выкрикнул второй страж, глядя, как Гром отшвыривает в сторону его сослуживца, продолжающего хрипеть и плевать кровью. Он резко протянул руку к бронетранспортеру и сузил змеиные глаза. Машина затряслась и неохотно поднялась в воздух. Цертонец двинулся к Грому, ведя над собой транспорт, и когда страж уже собирался метнуть броневик, сверхвоин заметил, что машина находится прямо над головой врага. Не долго думая, он швырнул в стража молнию. Разряд попал точно в цель, а именно в грудь темного воина. От этого попадания цертонец изогнулся, и его лицо исказилось от жуткой боли, пронзившей насквозь все тело тысячей игл. Его ноги подкосились и, схватившись за правый бок, куда передался разряд, он потерял контроль над транспортом. Машина рухнула с небес и вдавила темного стража в землю, а хлыст, который цертонец удерживал в другой руке, взмыл кверху и при падении растянулся по броневику, затронув энергоблок. Броня блока в долю секунды расплавилась, высвободив сокрытую внутри энергию. Резкий выброс привел к детонации, и вся машина с грохотом разлетелась на части. Яркую вспышку должно быть было видно за километр.
— Отлично, — пробормотал Гром, глядя на полыхающие обломки. — «Мало того, что с центром я не свяжусь, так еще и половина этой чертовой планеты будет знать о моем присутствии» — продолжил он мысль уже про себя.
Окинув холодным взглядом, место взрыва в последний раз, сверхвоин побрел к оставленным цертонцами спидерам. Усевшись на первый попавшийся, Гром посмотрел в сторону холмов, изрытых огромными воронками. «Тут явно поработали цертонские Лучи Смерти» — подумал сверхвоин. — «Хм, готов поспорить, что они обстреливали город. Надо бы проверить, не осталось ли там чего-нибудь, через что можно было бы выйти на контакт с Валаром». Спидер приподнялся с земли и с тихим гудением сорвался с места.
Глава 8
Треугольная оливкового цвета десантная капсула тантов плавно приземлилась на площадке тигилонского дворца. Из открывшегося люка вышла группа людей — сам король Гано не стал высаживаться во дворце, объяснив это неотложными делами в другом месте. Вондар не стал расспрашивать божество о его намерениях, а остальным было все равно, куда собирается отбывать Гано, главное, его не будет во дворце.
Ксандор первым спустился с корабля. Он повертел головой, высматривая кого-то, а затем удивленно произнес:
— Я думал, что нас будет встречать Нигаэль. Почему-то мне это не нравится.
— Вероятно, он еще не воротился, — предположил Вондар. — Нам стоит пройти в Зал Правосудия и подождать его там, а если уж вторая группа будет сильно задерживаться, Лукиус сможет нас проинструктировать. Продолжим без них.
Они прошли через шлюз, дальше по коридору и ступили в большой лифт. Стоящий внутри солдат-клон надавил на кнопку последнего этажа. Лифт зажужжал и двинулся к вершине дворца.
Ксандор никак не мог отделаться от неприятного чувства беспокойства, возможно навеваемого отсутствием Нигаэля в дворцовом порту, а может нависшей угрозой скорой гибели всего Мироздания. Чтобы развеяться, воин начал водить взгляд по лицам своих друзей, стараясь оценить их мысли. Вондар был погружен в глубокие думы, худое лицо с широкими скулами сильно сосредоточено, взгляд прикрытых веками усталых карих глаз направлен вглубь себя, проходя сквозь дверь лифта и отражаясь от невидимого зеркала. Ксандор перевел взор на приятеля. Акуан усердно копался в портативном компьютере, глаза сверхвоина быстро бегали с одной строчки на другую, большой палец перескакивал с клавиши на клавишу. Из его тихого шепота Ксандор предположил, что Акуан выясняет местонахождение Обигала.
«Сверхвоины вообще славятся самообладанием» — мысленно пояснил воин сам себе и продолжил наблюдения.
Грок с демонстративным наплевательством ковырял мизинцем в ухе, прищурив левый глаз и слегка высунув кончик языка. Орк явно нашел там что-то очень интересное и старался это вытащить, еле слышно нецензурно ругаясь. Ни о каких мыслях речи идти и не могло.
«Что ж, каждому свое» — согласился Ксандор. Насмотревшись на Грока, а на это не потребовалось много времени, воин перешел к более приятному занятию — созерцанию Эландры. Лицо девушки было печально, от чего казалось еще прекраснее, чем обычно. На вдумчивые глаза Эландры спадали две вьющиеся пряди, чуть прикрывая их.
Невольно взгляд Ксандора переполз на брата девушки, стоящего рядом с сестрой. Курт выпустил по одному лезвию на каждой руке и старательно точил их друг о друга, скорее не столько для придания им остроты, сколько для собственного отвлечения.
Воин взглянул на мигающие цифры над дверью, оставалось еще полсотни этажей. Решив занять себя чем-нибудь еще, он подошел к инийцу и задал давно преследовавший его вопрос:
— Слушай, как тебя… Курт, да? — парень, не обернувшись, кивнул. — Я давно хотел узнать еще у Эландры, но все не до того было. Откуда у вас эти штуки в руках? Вы ведь тоже люди, но я не встречал, доселе, ни одной расы, входящей в человечество, с чем-либо подобным.
— Одна такая раса была, — продолжая заниматься своим делом, ответил Курт. — Сейчас ее уже не существует. Раньше на Продисе жили не одни инийцы. Тут есть своя история.
— Ну, я не тороплюсь. Уж коли нам предстоит сражаться с Армагеддоном и его слугами плечом к плечу, я хотел бы знать о тебе больше. Не хочется запоминать тебя как простого убийцу.
— Пожалуйста, мне тоже некуда спешить, — загадочно улыбнулся Курт. — Обо мне лично, вы ничего нового не узнаете, кроме того, что уже успели услышать ранее, а вот про лезвия рассказать могу. Инийцы были духовными людьми. Я не случайно сказал «были», на данный момент все переменилось. Они сумели установить прямые связи с космической силой и развить свое сознание так сильно, что познали множество потенциалов тела и души. Кое-что сохранилось в нас до сих пор, например, способность к левитации. Все было просто прекрасно, если бы не одно «но». Я не стану вдаваться в подробности, скажу только, что некоторое утверждений кое-кого из древних пророков касательное половых отношений трактовали неверно — перепутали «до» и «после», в результате чего и без того немногочисленное потомство, что характерно для высокоразвитых рас, стало появляться еще реже. Существование всей расы встало под угрозу, да жаль тревогу забили слишком поздно. Десятилетия неверного поведения привели к перестройке организма…
— И все же у истории был хороший конец, раз ты и твоя сестра передо мной стоите, — Ксандор приподнял краешек губ.
— Вполне логично, — согласился с бесспорным заключением иниец. — Старейшинам обреченных родов пришлось пойти на единственный приемлемый вариант — слиться с сильно отстающей в развитии и более молодой цивилизацией. Впрочем, я напрасно сказал, что это была цивилизация, скорее подойдет определение «дикие разрозненные племена», примитивные, но очень плодовитые. Они жили в природной среде в условиях постоянной борьбы, и природа же наделила их средствами выживания: отлично развитой мускулатурой, невероятно прочным скелетом, а также костными наростами на запястьях, для защиты и охоты. Никто не знает, почему, но эти существа, также являющиеся людьми, упорно не желали развиваться, однако выбора не было. Результатом такого союза стала абсолютно новая раса, сочетающая в себе черты и тех и других. Многие возможности развитого инийского мозга были бесследно утеряны, на их место пришла сила, животная агрессия, которую не все сумели обуздать, даже по сей день, и наросты на костях рук. Прошли сотни тысяч лет и в ходе эволюции эти наросты постепенно разделились на пять лезвий-когтей, отодвинулись чуть назад по руке, а затем ушли под кожу в образовавшиеся межкостные пазухи…
— И как это действует, прости за интерес.
— Немного похоже на механизм кошачьих когтей. Лезвия держаться на костях в предплечье очень прочными и эластичными хрящами, создающими сгиб. Специальные мышцы плотно облегают нижнюю часть когтей, придавая им силу и мешая оторваться при первом же ударе. Мышцы выталкивают лезвия и возвращают их обратно. Помимо этого стоит заметить, что кости инийцев сильно отличаются от ваших, к примеру.
— Можно на «ты», — внимательно глядя на Курта, обронил Ксандор. Рассказ инийца весьма заинтересовал его.
— Весьма приятно, что я больше не вызываю у тебя того отторжения, — обрадовался парень. — А если о костях, то ты уже мог обратить внимание, что на вид их невозможно отличить от металла. На прочность тем более. Хоть лезвия и тонки, они почти никогда не ломаются и остры, как заточенный алмаз.
