Владислав Глушков - Возвращение в будущее
Один только Василий вздохнул с облегчением, за сегодняшний вечер, за целостность заведения и персонала можно было не переживать. В таком сопровождении друзья наверняка покинут его кабачок как добропорядочные граждане, без драки и через двери.
— А что вы думали, только вам можно по кабакам шастать, — первая нашлась, что ответить Ольга. — Нет, муженёк, теперь так будет, ты в кабак, и я тоже. Только вот в следующий раз другой выбирать буду, а ещё мужиков туда соберу.
— Понятно, значит, выпить захотелось? Чего тогда к нам не присоединились? Что под плащами иноземными попрятались? — Перешёл в атаку Алексей. — К вашему сведению, милые дамы, мы всегда ведём себя благопристойно, и безобразий не нарушаем. А всё, что про нас рассказывают в городе, это поклёп и грязные инсинуации. Вот так.
— Ал, да я так Ольге и говорила, что максимум, на что вы способны, так это напиться до беспамятства, да подраться, а она не верила, вот решила проверить.
— Ну что проверила? — Владмир понемногу приходил в себя.
— Проверила. — Не собиралась сдаваться Ольга.
— И что?
— Ничего.
— Тогда марш за наш стол, и чтобы не позорили нас больше, — он ласково, но ощутимо подтолкнул жену в направлении, откуда они только что пришли.
— Да мы вообще-то собирались уже уходить, — попыталась та воспротивиться мужниному приглашению.
— Ничего не знаю, — был неумолим тот.
Пришлось идти, и начавший было угасать вечер, продлился с новой силой. Глубоко за полночь разошлись по домам. А на утро была назначена Княжеская охота.
Глава 17
«А поутру они проснулись», кадры именно из этого фильма, мелькали в глазах у Алексея, когда он насилу поднялся с кровати, пошёл в купальню, принял контрастный душ. Нет, ничего не помогало, и хотя вечер, а точнее глубокая ночь. Закончилась вчера вполне чинно и благородно, выпито всё-таки было много. Голова раскалывалась и только лишь одна мысль о предстоящей охоте приводила в состояние полного ступора. Но делать было нечего. Приглашение Князем высказано лично и сказаться больным не получится. Алесей оделся и вышел в столовую. Катерина уже сидела за столом, и пила чай с ватрушками.
— Присаживайся дорогой. Чай горячий, кофе?
Что-то в середине взбунтовалось от одного вида пищи, и перед глазами возник большой кувшин с холодным квасом, потом его сменила огромная кружка огуречного рассола, затем клюквенный морс и так далее. «Чего я хочу?» — Спросил он сам себя, — «да ничего», — ответил внутренний голос. Алексей покрутил головой, при этом он заметил стоявшую в дверях Матрёну. Его несчастный, умоляющий взгляд упёрся в пожилую женщину.
— Не говори ничего господин, я и так всё понимаю, сейчас принесу.
Она развернулась и ушла, через несколько мгновений, появившись вновь с тем большим запотевшим кувшином, который Алексей только, что видел перед глазами. Золотистая жидкость потекла в высокий стакан, от чего тот моментально покрылся испариной. Большими глотками он осушил стакан и тут же налил следующий. Резкая, кисло-сладкая жидкость с запахом ржаного хлеба немного привела организм в порядок, расставляя все мысли по местам. Жена, только молча, наблюдала за этим процессом. Говорить что-либо было бесполезно, и она это знала. Головная боль немного отступила, сосредоточившись где-то в затылке и уже можно было жить.
— Так, и что нам сегодня предстоит?
— Как что? Ты разве забыл? Княжеская охота. И должна тебе сказать, что если мы не выедем, тот час то мы опоздаем, а Его Светлость, ты сам знаешь, этого не любит.
— Тогда что мы сидим? Поехали. Кони где?
— Кони стоят оседланные, возле дома. А ты, дорогой ничего не забыл?
— А что?
— Как что? С чем ты охотиться будешь?
— А разве мне тоже обязательно?
— Всем приглашённым обязательно. Так что будь добр, возьми оружие.
— И что мне надлежит с собой взять? Кажется, Владмир вчера говорил, что меч недопустим на охоте.
— Вот именно, постарайся выбрать себе пару, а то и две кинжалов, да покрепче и поострее.
— Ах, да помню, пойду, выберу.
С выбором кинжалов он немного задержался. Потом никак не мог пристроить их так, чтобы было удобно и, в конце концов, Катерина поняла, что они катастрофически опаздывают, но Алексей с этим не согласился. Он пустил коня галопом, не обращая ни малейшего внимания на редких в этот час прохожих. И на княжеский двор они влетели в самый последний момент, когда эскорт уже был почти сформирован, занимая предназначенные для них места.
— Ну, ты и красавец, — толи восхищённо, толи возмущённо произнёс, оказавшийся рядом Владмир.
— А что? Что-то не так?
— Ты в зеркало на себя смотрел с утра?
— Нет, как-то не пришлось, что не так говори скорее.
— Да морда вся помята. Ты что вчера пьянствовал?
— Не пойму, ты издеваешься надо мной. А не ты ли затеял вчера эти посиделки? Я к нему как к человеку, за дельным советом, он это всё превратил в попойку, а теперь ещё и издевается, эх братец, не посмотрю на дружбу, надеру тебе, когда-нибудь зад.
— Это ещё надо посмотреть, кто кому надерёт, — весело ответил гвардеец, пуская коня шагом, — поехали, вон уже все тронулись. Хорошо, хот Его Светлость тебя ещё не видел, может, пока до места охоты доедем, отойдёшь. На, вот из фляги хлебни, полегчает. — И он протянул мученику большую флягу, — только сильно не прикладывайся.
— Что там? Мне бы пивка, сейчас, а то квас принёс некоторое облегчение, но это совсем ненадолго.
— Пивка, это ещё что за дрянь такая, тоже в вашем мире придуманная?
— Пиво, это не дрянь, это живительная влага. Можно сказать Божья роса в такие моменты.
— А ну да ты ведь у нас теперь полубог. Так будешь пить? Или я заберу. — Он потянулся за флягой.
— Но, но. Я тебе заберу. Сам сказал лекарство. — И Алексей приложился к фляге, делая большой глоток.
— Так, понятно, значит, вы вчера опять без меня сабантуй устроили, — сзади совсем неожиданно, так, что Алексей чуть не захлебнулся, появился Никадим. — А ты господин Владмир теперь господина генерала не иначе как моим настоем отпаиваешь.
— Ты, это чего так неожиданно, мальчишка. Так и захлебнуться не долго. И от чего это он твой?
— А мой он потому, что я его составил, а господин Владмир, самым бессовестным образом выкрал у меня рецепт и теперь производит в неимоверных количествах, вот только, спасибо ему не додумался ещё начать им торговать. — Пояснил молодой маг.
— Слушай, замечательная идея, я ею, пожалуй, воспользуюсь.
— А вот это у тебя уже не получится. Вчера я его запатентовал, так, что теперь ты преступник, господин главный гвардеец. И ежели, продолжишь производство, я Его Светлости пожалуюсь.
— Вот шельмец малый.
— Не шельмец, а блюститель собственных прав.
Настой был действительно чудотворный. Ушедшая после кваса боль потихоньку начинала вылезать из затылка, и растекаться по всей голове, но напиток сделал своё дело, загнав её в самый дальний угол и окончательно уничтожив. Голова прояснилась, мысли начали двигаться ровно и правильно.
— Погоди, «Малыш» пугать жалобами. Давай лучше подумаем над коммерческой стороной твоего настоя.
Вслед за ясностью мыслей, стало пробуждаться и тело. Тонус в мышцах пришёл в норму, Алексей взбодрился, и уже монотонная скачка не отдавалась во всех органах болью и нудотой.
— А что тут думать-то?
— Подумать здесь есть над чем. Полномасштабного производства тебе одному не потянуть. Ведь так?
— Это да.
— Так на чём ты можешь получить выгоду? Продать патент? Это разовая продажа, деньги закончатся и что тогда?
— Ну, ещё чего придумаю.
— А если нет? Я тебе предлагаю, создаём совместное предприятие, у Владмира есть земли, где можно построить завод и выращивать травы, у меня есть средства, на которые всё это можно построить, у тебя есть патент. Так вот, строим, налаживаем производство и вперёд. У нас постоянный доход, не зависимо от того работаем мы или нет, а дальше можешь придумывать, что угодно, главное, что бы от этих придумок коммерческий смысл был.
— В принципе, — немного подумав, ответил молодой маг, — я согласен. Но что если не пойдёт?
— Вот-вот, правильно мыслишь, оказывается ты прирождённый коммерсант. А мы первоначально исследование проведём, так сказать рекламную акцию. Владмир, «Малыш» говорит, ты там у себя уже достаточно этого чудо-зелья наварил.
— Есть немного, но только ля личных потреб.
— Вот для личных потреб, точнее для общественных, мы его у тебя и конфискуем.
— Да у меня совсем немного, — попытался возмутиться гвардеец.
— Немного, это сколько?
— Три бочки всего.
— И он называет это немного. Оставим тебе на опохмелку два кувшина, и не возмущайся, хватит, остальное всё сдаёшь в новое предприятие, если, конечно желаешь принимать участие.
