Александр Бауров - Нойоны. Черный дождь
– Фарсал был ему как сын, это можно понять. Тебе не кажется, что ты слишком мнителен? – Солмир отпил ещё чаю.
– Нет, я уверен, что Ранкх хитростью заставил Риланта и Эллезара служить своим вероломным планам, не ставя о них в известность. И я уже не раз слышал, что все мои факты косвенные и прямого свидетельства предательства в Белом круге нет. Но при последних событиях в Эрафии и Лордароне они появились.
Алагар изложил рассказ Ивора о своем пленении Кип-де-Зулом и побеге из Тамил-Азота от герцога Карла. О том, как они чудом избежали встречи с нойоном.
– Значит, – подвел итог глава разведки, – у самих нойонов в Темном круге раскол. Они хотят удавить друг друга ещё до войны. Они хотят иметь оружие друг против друга, опасные факты, что так же страшны, как их могильные клинки.
– Ты считаешь, часть нойонов и правда хотела нам помочь?
– Нет, я этого не говорил, но кто-то из них из кожи вон лезет в вожди. Все остальные этого боятся. И тут я выяснил, наконец, кто предатель. Я сообщил о миссии Ивора только вам и Ранкху. И вот, сами видите, какой был результат…
Солмир нахмурился.
– Так и на меня можно подумать…
– Бросьте, вы не подходите ни по одному другому параметру. А он по всем! И, кроме того, как только в моем расследовании стала проявляться линия предательства высшего уровня, сразу ощутил именно его давление. Давление на всю мою организацию.
Перед последней встречей в Валтаре Ранкх лично говорил со мной. Все закончилось мирно, без прямых угроз, но он дал понять, что все внутренние расследования это его дело. Указал на субординацию, как говорят люди. И сразу по моему возвращению в Рейхавен начался какой-то бедлам. Травля моего ведомства. Торговая ассоциация заявила, что я за ними шпионю и виноват в гибели в Кревланде их представителя Тойранада. Мол, я заставил его заниматься делами, не связанными с торговой миссией, чем вызвал бунт орков. Но Тойранад просто идиот, хотя и герой войны с людьми. Они все там разбазарили, разорили – и в результате Кревланд под руководством Крага Хака. А меня просто хотят выставить виновным!
Кто же прав, думал Солмир – Ранкх или этот эльф?
Маг испытующе посмотрел на Алагара. Тот говорил с запалом, краска прилила к лицу, на шее выступил пот. Мысли читать не стоит, он сразу почувствует. С другой стороны, а вдруг он прав? Этот свихнувшийся, съехавший с катушек эльф прав, и все то, на что они с Теодором закрывали глаза, списывая на темперамент мага огня – на самом деле спланированная измена. И роль его связи с сумеречными, канувшими в пучину при гибели Зейлота, не ясна. Надо поговорить с их заточенным послом, с Малегиром. Обязательно поговорить. Если он прав, то опасность велика. Ранкху подчиняется треть наших сил. Где же истина?
– Так вот, – продолжал Алагар, – идет сущая травля. Совет блокирует мои действия и всякие потуги, особенно после того разговора с Ранкхом. Он объявил Эллезару и другим, что начал собственное расследование, и через два дня големы с послушниками изъяли у меня все артефакты и свидетельства, собранные по делу силидского передатчика. Я подал протест в Совет. Рилант вызвал меня и потребовал, чтобы я его отозвал. Угрожал, что я выбиваюсь из ряда вон и все, что касается нойонов, это дело белых, а не наше. Старшие эльфы никогда не поверят, не рискнут даже подумать, что Ранкх может быть в сговоре с нежитью!
Солмир хотел сказать, что его это прямое утверждение тоже раздражает, но промолчал.
– В конце концов, я решил упереться и публично высказать свое обвинение. Это моя последняя защита. Три дня назад в Совете поднят вопрос о моей отставке с поста руководителя. Подозреваю, сразу за этим последует арест и помещение в ледяную башню, в самый разгар битвы с врагом…
– А что, Совет так легко будет убедить в твоей некомпетентности? Раньше ты не давал повода им в тебе усомниться!
– Конечно, нелегко! Совет долго и планомерно раскалывали, сперва даже не могли поднять вопрос, но Эллезар по указке, сами понимаете кого, давит и давит. Мне сложно этому противостоять. Скорее всего, через неделю меня отстранят. Потому я здесь, чтобы передать вам то, что знаю, так как не уверен, что смогу долго пользоваться свободой передвижения. Кроме меня, в курсе всех моих дел в разведке, только Ивор Итон, я постарался сократить до минимума круг посвященных.
Алагар умолк, несколькими резкими глотками допил чай до конца и бережно поставил чашечку на стол, налил снова.
– И ты, вероятно, ждешь моего совета? – прохаживаясь вокруг стола связи, поигрывая в руках посохом, заметил Солмир.
– И помощи, – добавил разведчик.
– Совет это лучшая помощь. Я вот что скажу, как я понял из твоего рассказа, для того чтобы победить, сначала нужно сдаться!
– Я не…
– Не перебивай, – строго заметил маг, – как ты думаешь, если ты придешь к Риланту и Эллезару и скажешь, что всё прекращаешь, что не готовишься ни к каким публичным обвинениям, вопрос о твоей отставке они снимут?
– Наверняка, или перенесут. Но это же полная капитуляция! Ко мне тут же придут ваши волшебники-недоучки послушники, големы и все подчистую вынесут. Я ничем уже не смогу им противостоять! Мне нужно на деле от всего отказаться.
– Ты ведь сделал копии, – поиграл пальцами с подаренным кристаллом Солмир, – у вас большая страна, под каждый куст не заглянешь! Просто тебе надо сменить акценты, дело в Валтаре тебе все равно не раскрыть. Если ты прав, не приведи Велес, то чем ближе подойдешь к разгадке, тем скорее встретишься со смертью. Они выставят тебя предателем или умалишенным. Оставь окончательное дознание правды мне! Я прекрасно понимаю, какова угроза. Во всем этом есть одна неизвестная нам величина, и тебя я попрошу выяснить этот вопрос. Как только ваши эльфийские вожди хоть чуть-чуть от тебя отстанут.
– Что же это за вопрос?
– Сингмарцы! Я знал, что эта проблема назреет, но не в столь резкой форме. Они же были в том здании с нойонским передатчиком, которым пользовался предатель?
– Да, они там были и все время его обслуживали, пока он работал. Но нойон убил всех, не оставив нежелательных свидетелей. Возможно, они просто видели того, кто слал сообщения в страну пепла.
– Так вот я и весь Арагон хотим выяснить позицию Сингмара по поводу нашего похода. Я договорился о встрече с их так называемым вождем Лей Рином.
– Они согласились?
– Да, ты отправишься туда после капитуляции в Совете и заставишь Сингмар как минимум соблюсти нейтралитет.
– Но как это сделать?
– Не мне тебя учить! Войди к ним в доверие. Ты будешь на самом деле обижен на то, как с тобой обходятся в Рейхавене, покажи, будто симпатизируешь им. Они сами должны дать тебе понять, кто им помогает здесь, на севере. В критический момент войны с нойонами им будет нужен союзник вроде тебя. Кроме того, дай мне ответ ещё на один вопрос. Оллин Эй-Той просил меня выяснить, что нам известно о деятельности их канцлера Рууда, и я не смог дать вразумительный ответ, это не к лицу магу. Я не могу понять, как из наших архивов исчезли…
– Я уже занимался этим, – дерзко перебил его Алагар, – здесь тоже все сходится, записи были изменены или изъяты по просьбе мага огня Ранкха. Где он их теперь держит, должно быть известно вам!
– Это прескверно. Я постараюсь их разыскать и понять, чем же он руководствуется в своих действиях…
– Ваш маг огня жаждет власти! Он полностью уподобился нойонам! – резко заявил Алагар, тряхнув пучком черных как смоль волос.
– Все переменчиво…
Они проговорили ещё долго, и под утро разведчик вылетел обратно в Рейхавен, искать примирения с Советом Правды, капитулировать и ещё больше таиться.
А Солмиру оставалось думать. Сам он был четко уверен в том, что среди Белого круга действует изменник. Ввиду последних событий список подозреваемых сузился до двух лиц. Это были Ранкх и сам Алагар.
В то же время маг не забывал о Гримли. Спустя неделю утомительных дневных тренировок и яростных споров о бытии мира приблизился день, когда ему следовало проверить юного чародея на прочность разума и нервов. Заодно узнать, как сильно в нем то невидимое зерно света, что так ярко горело, но не давало нащупать себя в астрале.
Гримли с самого утра был как-то необычайно задумчив. За обедом он спросил Солмира, может ли он написать письмо Аделаиде и своим друзьям, чтобы побольше узнать о том, что происходит в Эрафии.
Солмир только улыбнулся и сказал, что после их скромной трапезы следует прогуляться.
– Но я должен написать ей, учитель!
– Всему свое время, она тоже может тебе написать.
Спустя десять минут они уже шли по тропинке, ведшей сквозь старый хвойный лес с мягким ковром мха и пряным ароматом грибов, всюду повылезавших после недавних дождей. Гримли был мрачен. Когда он соглашался учиться, Солмир предупреждал его, что первым испытанием будет одиночество. Потом, говорил маг, Аделаида и близкие друзья смогут присоединиться к тебе. Вот уже больше месяца он здесь. Там, на юге гремит война. Время пришло и, по словам самого Солмира, силы Арагона и союзников выступают в последний поход против нежити – чтобы разгромить нойонов в их логове. Осень во всю вступала в свои права, и он уже так долго не видел Адель! Теперь вот маг запрещает ему писать. Почему, какая глупость, ведь это ничем не может повредить обучению?
