Андрей Васильев - Дороги судеб
Но, как это ни печально, лес же и стал причиной гибели всех или почти всех ее спутников. За следующие несколько дней кто-то погиб от когтей диких зверей, двоих буквально разорвало на клочки какое-то жуткое существо, пожаловавшее ночью и как будто сотканное из мрака, зато с длинными кривыми когтями, несколько человек отбилось от их группы, здоровенный же зеленый мужик, последний ее спутник, позавчера утонул в болоте. Да она и сама думала, что не выберется из леса, но вот – вышла на его край. Полина добавила: она невероятно опустошена морально, до такой степени, что, наверное, смирится даже с рабством, так она от всего устала.
Она не могла нам не то что указать место, где этот каганат находится, но даже и приблизительно назвать направление. «Посреди степи» – и все. Блуждание по лесу окончательно сбило все ориентиры и без того запутавшейся женщины. Единственное, что было понятно, – от границы леса каганат отделяет минимум пятьдесят-шестьдесят километров, судя по затраченному группой беглецов времени. Хотя это настолько приблизительно, что даже говорить не стоит.
– Зеленого мужика жалко, – прагматично заметила Настя. – Видать, орк был. Или тролль. Нам бы такой пригодился.
– Жалко, – согласился с ней я. – Н-да, невеселая история. А народу они хомутают, стало быть, много?
– Очень, – подтвердила Полина. – И тут, и в степи.
– Непонятно. – Наемник почесал лоб. – Как они так быстро организовались и где покупателей нашли?
– С покупателями и в самом деле неясно, – отозвался Голд. – Действительно, больно быстро они появились. А вот с остальным… Порог адаптации восточных рас куда выше европейских. Инстинкт выживания и непритязательность к внешним условиям у них в крови, они изменения реалий быта принимают умом гораздо быстрее, понимаешь? Есть транспорт и наладонники – хорошо. Нет – ну и ладно, были бы лошадь и звезды. Нет и их – на своих двоих куда надо дойдут, не проблема. И это в то время, когда среднестатистический европеец или американец будет сидеть и ждать спасателей, причем до той поры, пока от голода не окочурится. Азиатам же для того, чтобы перестроить мышление, надо не год, не месяц, им и суток хватит. Вон, на Джебе нашего посмотрите, наглядный пример.
– Да это не только у них так дело обстоит. – Я показал на Азиза. – Вон еще один образец подтверждения этой теории. А наш брат… Вспомните флористку, которая отказалась растения под практический смысл подводить, орала, что они существуют только для красоты.
– А, это которую мы тогда в крепость не пустили[9]. – Настя поняла, о ком я говорю. – Было такое.
– Так ведь речь даже не о том, что она лютики-цветочки жалела, – продолжил я. – Она не хотела переламывать себя, за прошлое цеплялась. Делать то, что мы просили, для нее означало бы только одно – признать ту свою жизнь законченной. И еще согласиться с тем, что здесь все будет не так, как она хотела бы, а это для нее было совсем недопустимо. А вот для тех, кто в каганате, – это даже не проблема. Они просто сразу сказали себе: «Этот мир такой. Значит, будем жить, как требует этот мир». И все. И живут.
– Но это же страшно, – пробормотала Милена. – Вы только вслушайтесь в то, что рассказала нам Полина. Там же рабство, насилие… Там… Нацизм.
– Ну да, – пожал плечами Голд. – А ты как хотела? Чтобы все новые сообщества виноград выращивали и просо сеяли, а также жили собирательством? Так сказать, утопический мир? Не будет этого. Или ты всерьез полагаешь, что мы стволы добываем только для обороны от агрессора?
Несколько «волчат» дружно засмеялось. Милена поежилась.
– Не забудь еще о том, что кто-то у них этих рабов покупает, – напомнил я ей. – То есть кто-то еще уже воспринимает работорговлю нормальным делом.
– Я слышала о том, что за рабами приходят откуда-то с севера, – неожиданно сказала Полина. – Надсмотрщики называли этих покупателей: «Люди из-за Огненного кольца» или «Люди из-за Гряды». Что за люди, что за Огненное кольцо, что за Гряда? И был еще кто-то, кто покупал рабов, но про них я вовсе ничего не знаю. Слышала только, что их интересовал «специфический товар», это назвали так. Но в чем специфика – без понятия.
– Такой гнойник – и почти под боком. – Наемник тяжело вздохнул. – Плохо.
– Сто раз говорено уже: по-другому не будет, – жестко ответил ему Голд. – Нет тут друзей, одни враги кругом. Может, за Большой рекой еще похлеще народ обосновался, мы просто не в курсе.
– Но это вообще за гранью! – Милена даже встала, сжав в кулак одну ручку, и ткнула указательным пальцем другой в степь. – Это же чистое зло!
– С чего ты взяла? – удивился я. – Никакое они не зло. Потенциальные враги – да. Но вот в плане «хороший-плохой»… Милен, нет тут таких, тут все выживают, как могут и как умеют. Мы тоже, знаешь… Вот случись такое, что тогда, в том первом рейде, у люка, мы с другими людьми, возможно, тоже очень хорошими, столкнулись бы лоб в лоб? И все – тот, кто возьмет верх, забирает приз. Поверь, там замес такой бы пошел, что ты! Палками, ножами, зубами, до того момента, пока кто-то бы не победил. И раненых победители добили бы, просто потому, что вопрос стоит незамысловато: или мы, или нас. Если кочевники выбрали такой путь, значит, он их устраивает. И, кстати, если ты не заметила: он вполне эффективен.
– То есть ты, Сват, одобряешь их поступки? – Милена уперла руки в бока и уставилась на меня, глаза ее странно блестели. – Рабовладение, издевательства, геноцид?
– Ничего такого я не говорил, – медленно покачал головой я. – Было сказано, что подобный путь развития имеет право на существование, но это не означает, что я его одобряю. Особенно деление по национальному признаку, это перебор. Это и впрямь где-то рядом с фашизмом. Но как политический шаг – вполне разумный ход, хотя и не слишком практичный.
– Есть общий враг, – покивал Голд. – Классика.
– Кошмар. – Милена плюхнулась на траву рядом с Полиной, которая снова начала тихонько грызть кусок мяса. – Вы страшные люди.
– Не без того, – признал Голд. – Но мы хотим выжить, а значит, надо адекватно оценивать ситуацию, без излишней рефлексии. Она все портит, поверь мне, девочка.
– Ну а если мы их встретим? – Настя уставилась на меня. – Надеюсь, поступим прагматично?
– Так пиф-паф будет, – весело ответил ей Крепыш. – Воевать будем.
– Если представится возможность не воевать, то не станем, – холодно возразил ему я. – Если получится поговорить, то надо это сделать непременно, так что первыми огонь ни в коем случае не открывать. Только в ответ. А так: «Стоять, ни с места, руки в гору». И самим не подставляться.
– Боже ты мой! – Милена даже побледнела. – О чем с ними говорить?
– Обо всем, – за меня ответил ей Голд. – О ценах на товар, о том, что они берут как плату, кого видели, чего знают. Кровь им пустить мы успеем всегда, сначала надо узнать о них как можно больше.
– А если вам раба предложат купить? – невероятно саркастично спросила Милена. – Купите?
– Обязательно, – заверил ее я. – Хотя многое зависит от цены и от того, кого продают…
– Ты шутишь? – У магессы сегодня явно был день открытий.
– Ни капли. – Я усмехнулся. – Все зависит от предложения. Мил, и это тоже нормальный и трезвый расчет. Они нам правду не расскажут, а вот их бывший раб – запросто. И очень может быть, что он окажется куда наблюдательней Полины.
– Плюс это может быть мастеровой, – заметил Голд. – Или хороший специалист в какой-то области.
– Они берегут мастеров и ими не торгуют. – Полина тем временем доела мясо. – В первую очередь тех, кто работает по металлу и по дереву. Они сразу опрашивают всех пойманных, кем те были в той жизни. Меня назвали «мусором».
– Вы в полиции работали, что ли? – удивился Одессит.
– «Мусор» – в смысле, бесполезная, – пояснила Полина. – Я была архитектором.
– Ну не знаю, – теперь удивился я. – Человек, который умеет построить дом…
– Не умеет, – вздохнула Полина. – Я обрабатывала чужие проекты и создавала пространственные модели, оформляла их для презентаций.
– И без соответствующей техники ничего не умеете, – закончил за нее Голд.
– Да, – развела руками беглянка. – Так что я мусор. Хотя там таких, как я, большинство.
– Вот что, Полина. – Я переглянулся с Голдом. – Мы не благотворители, но не вижу причин, по которым бы вы не могли присоединиться к нам. Если сами этого хотите, разумеется.
Да, как полезная человеко-единица она была практически бессмысленна, особенно в данной ситуации, в полевых условиях. Но как источник информации себя пока не исчерпала, уверен, что мой консильери по дороге вытащит из нее еще много всякого разного про каганат, причем такого, о чем она и сама не подозревает. Он это умеет. А там видно будет, что с ней делать. Руки есть, ноги есть – разберемся.
