Джек Бергман - Олеся Шеллина
— Но, что же мне делать? — Шиван явно расстроилась и растерялась.
— Да что хочешь, но лучше всего последуй моему совету — падай на свою койку и спи. Мы завтра утром свалим, а ты сможешь из хозяина компенсацию за моральный ущерб стрясти.
— И когда это мы стали на «ты»? — я лежал с закрытыми глазами и только по тому, что голос Шиван стал громче, определил, что она немного приблизилась ко мне.
— А вот прямо сейчас. Будь добра, почти коллега, не мешай спать. Я уже сутки на ногах и прошлую ночь поспать не удалось. Клянусь, мы не маньяки и не извращенцы... во всяком случае я с агентом Нарамакилом, насчет Гайера не уверен. Но приставать к тебе точно никто не станет. Впрочем, если наше соседство тебе неудобно — можешь пойти права покачать, только без меня.
— Почти коллега? — в голосе девушки прозвучало любопытство, разбавившее растерянность и легкий испуг.
— Ты не отстанешь, да? — я открыл глаза и приподнялся на локтях. Она действительно стояла недалеко от моего лежбища. Я отодвинул куртку и показал значок, закрепленный на ремне. — Джек Бергман, старший детектив убойного отдела четвертого полицейского участка славного города Сити. Теперь я могу уже заняться своим делом, то есть отвалиться до утра?
Серые глаза округлились, когда сыщик с лицензией какого-то там королевства рассматривала полицейский жетон. Я скептически цокнул языком и снова упал на подушку.
Шиван неслышно отошла в сторону и принялась о чем-то тихо переговариваться с Нарамакилом. По тому, что она говорила довольно почтительно, было ясно — эльфов в Королевствах как минимум уважают. Я не старался услышать, о чем они говорят: приглушенный свет в комнате и монотонный бубнеж, идущий фоном, подействовал на меня лучше любого снотворного, я сам не заметил, как отрубился.
— Бергман, — тихий голос звал меня, и я не мог противиться его власти. Тем не менее, я сопротивлялся, сопротивлялся из последних сил, и каждый шаг к зовущей меня женщине девался мне с трудом. — Ну что же ты так сопротивляешься, дурачок? — послышался серебристый смех. — Не хочешь идти? — я с усилием покачал головой. — Тогда оставь это дело!
Налетел ветер, и мне на лицо упала тонкая полупрозрачная белая ткань. Я почувствовал, что тянущие меня куда-то узы слегка ослабли, и я воспользовался этим, сделав несколько шагов назад. Ткань, попавшая мне на лицо, теперь была повсюду, она словно кружевная паутина свисала сверху многорядными каскадами, но потолок этого странного места я не мог разглядеть. Пытаясь раздвинуть ткань руками, я чувствовал, что все сильнее запутываюсь. Тогда я начал вырываться. Я разрывал нежную материю, отбрасывая прочь обрывки, и бежал, бежал, бежал. Бежал практически наугад. Внезапно ткань, пытающаяся закутать меня и не пустить дальше, закончилась, и я выскочил в какую-то комнату. Огромное полутемное помещение, освещенное только пламенем, которое горело вокруг большого каменного алтаря. За пределами огненного круга стояли люди в балахонах и монотонно читали что-то, напоминающее молитву. И тут мое зрение словно сделало рывок: вот только что я разглядываю эту фантасмогоричную картину как бы со стороны — стоя в проходе, из которого я только что вышел, и вдруг я стою прямо перед алтарем и в моей правой руке зажат великолепный кинжал, с которого капает кровь распростертой на камне жертвы. Бросив взгляд на тело, я едва не заорал, отбрасывая кинжал в сторону — у лежащего было вырезано сердце. Я перевел взгляд на свою левую руку и увидел, что держу это сердце, которое все еще продолжало биться, и моя рука была залита кровью. Чувствуя, что еще немного, и потеряю сознание, я перевел взгляд на жертву, пытаясь разглядеть лицо. Когда же мне удалось это сделать, я отпрянул, и едва не упал в огонь, горевший вокруг алтаря, на котором лежал, глядя мертвыми глазами в потолок — Джек Бергман, то есть я сам.
Я проснулся, резко сев в постели, с бешено колотящимся сердцем и замершим на губах криком.
— И приснится же такое, — я встал, постоял немного и двинулся искать ванную.
Предусмотрительный эльф, на Гайера я бы не рассчитывал, оставил в комнате пару ночников. Но, скорее всего, он сделал это не от безграничной заботы о ближних, а для того, чтобы не просыпаться ночью, будучи разбуженным отборным матом и звуками падения запнувшихся в темноте тел.
Ванна была занята, в ней спал Гайер. Сначала я не понял, зачем он вообще залез в нее с подушкой, пока не подошел поближе. От нашего эксперта несло свежим перегаром такой интенсивности, что я почувствовал острое желание закусить чем-нибудь остреньким. Похоже, мы неправильно поняли про красотку за стойкой. Судя по блаженному выражению, застывшему на морде Гайера, его сняли, напоили и как следует им попользовались. Надо будет узнать, может, ему еще и заплатили за услуги, так сказать. Тогда я с него с чистой совестью сдеру его долю за номер и возможные расходы в пути.
Постояв и философски порассуждав над храпящим телом о несправедливости этого мира, я поплескал на лицо холодной водой, борясь с острым желанием включить ледяной душ прямо на этого козла. В итоге победило человеколюбие, которое откуда-то просочилось и пинком разбудило мою уже давным-давно уснувшую совесть. Закрыв кран, я отвернулся от Гайера, стараясь дышать через раз.
Полотенец не было. Похоже, что в этой дыре не слишком уж и заботились о комфорте клиентов. Или оно было одно на всех, и его еще до нашего вселения использовала Шиван?
Перед тем как выйти из ванны, я взглянул в зеркало: на меня смотрел мужик лет тридцати с короткими волосами, цвет которых я называл просто коричневым, а Карен когда-то обзывала их как-то по-научному, но я не запомнил, как именно. Еще у меня были светло-карие глаза, перебитый и неправильно сросшийся нос и щетина, которая совсем меня не красила.
— Красавец просто, — в углу зеркала появилась рожа, которая скривилась, глядя на меня. Понятно, говорящее зеркало, скорее всего, контрабанда, они совсем недавно появились на рынке Сити, когда один из магов Гильдии захотел порадовать
