Михаил Гвор - Поражающий фактор. Те, кто выжил

«Рассуждаю, как будто уже согласился, — подумал Иван, — а ведь согласился. Деваться некуда...»

Распад Таджикии на мелкие кусочки начался мгновенно и идет полным ходом. Во всяком случае, Ахмет Ахмадов на пару с младшим братом успели не только провозгласить себя верховными баши, но и поднабрать народа. И даже начать акции подавления недовольных. Председатель пасрудского колхоза что-то с братьями не поделил и послал их подальше. Вот туда и приперлось полсотни джигитов на трех УАЗах и двух «шишигах». Сила приличная, на данный момент, и для самой банды. Не зря же ее возглавил лично Ахмет.

Но толковых спецов у нападающих нет. Бывшие «братки» и околоуголовная шпана. И за то спасибо. А то, повадились наши, из уволенных, в криминал уходить... Или это только в России?..

В кишлак джигиты ворвались ночью. Тем не менее, аккуратно взять не сумели. Местные мужики все на заработках, но ружья почти в каждом дворе есть. А стрелять в горах даже дети умеют. В конце концов, с крестьянами бандюки справились. Но полтора десятка своих потеряли. Озверевший Ахмадов отдал приказ кончать всех. А дальше его условно подчиненные сорвались с катушек и помчались добивать уцелевших, насиловать и грабить! Мальчик на коне прорвался только потому, что никакого охранения по периметру кишлака выставлено не было. Хлопца заметили, даже стрельнули вдогонку пару раз, и на этом бы дело и закончилось. Но рядом оказался Ахмет, который и отрядил в погоню первых попавшихся бойцов на УАЗе.

Погоня собиралась так долго, что догнать мальчишку они уже не могли. Зато серьезно озлобились по поводу своего неучастия в дележе барахла и женщин. И встреча с группой Пятраса пришлась как нельзя кстати. В эфемерности НАТОвской защиты литовцы убедились быстро. Через считанные минуты парней кого застрелили, кого зарезали, а «сладкий белий шлюха» пустили в употребление... И проспали собственную смерть.

В итоге, в Пасруде осталось меньше трех десятков джигитов, в массе своей неумелых и необученных, одуревших от крови, убийств и насилий и, вдобавок, разбросанных по всему кишлаку.

А в активе семеро. Альпинисты весьма удивили в коротком бою. Положив пулеметный расчет, Потап не успел вмешаться в быстро кончившуюся рукопашку. Зато успел многое увидеть. Во-первых, дочь. Не зря гоняли девчонку на тренировках, ох не зря. Кошкой вспрыгнула на спину насильнику и хладнокровно перерезала ножом горло. Мягко и ласково. Вся в сестру двоюродную, что в Новосибе сейчас. Дай Бог, живая...

Во-вторых, Леха. Такой же прыжок на спину, но вместо удара — легкий тычок рукой куда-то в район шеи. Куда именно, Потап не разглядел, но эффект был нужный. Клиент жив и без сознания. Когда только фингал успел поставить? Видимо, позже. Позер...

А в-третьих, Олег. Единственный, кто схватился лицом к лицу, пусть противник и не успел подняться. Потап ждал реакции мирного человека, никогда с дракой не сталкивавшегося — перехода в борьбу. Или попытки удара ножом, так ведут себя неопытные люди, впервые оказавшиеся с оружием в руках. Наконец, киношного приема какого-нибудь ногодрыжества. Олег ударил очень просто. Но быстро и эффективно.

Машку майор сумел-таки под благовидным предлогом спихнуть в лагерь. Альпинистов стоит причислить к бойцам. Так что есть две вполне приличные тройки. Вооруженные. Господин баши был столь любезен, что не забыл прислать нам оружия. А спасателя можно поставить за пулемет на подстраховке. Или на удалении машины посторожить.

В общем, авантюра из авантюр, но надо решаться. Потому как потом справиться с этой бандой будет намного сложнее...

Владимир прервал размышления и кратко выложил всё это отряду. Возражений не возникло. Постановка примерных задач. Разбивка на тройки. И два УАЗа неторопливо направились к Пасруду.

Никогда бы не подумала, что так может быть. И что может произойти нечто подобное. Война эта нежданная — негаданная. Да и всё остальное. Страшно. На самом деле — очень страшно.

Уже не раз ловила, мягко говоря, очень удивленный взгляд Андрея.

Я ведь знаю мужа лучше, чем он сам. В шоке мой дорогой и любимый. В не проходящем шоке. Хоть и корчит из себя отморозка донбасского, марку держит и все такое, самурай доморощенный...

Конечно, никому не расскажу, как он в первую ночь выл. В смысле, в первую после... Так-то, ночью, спит. Ну, не только, конечно. С этим делом тоже в порядке все, не сомневайтесь. А тут — разошелся прямо: во сне так орал и зубами скрипел, что пришлось переползать в кабину. Ваньку потеснять. Ефрейтор же, так при нас и остался, с неопределенным статусом. То ли порученец-ординарец, то ли Андрюшин младший брат. Еще по дороге подобрали пацана, кто-то из родичей кого-то из многочисленных Шмелевских друзей. Паренек неплохой. Только тоже в шоке до сих пор. Но, молодец, этого не отнять, сходу бросился завалы разгребать. А когда бандюки приехали с визитом вежливости, рвался, понимаешь, в бой, глазами посверкивая. Пришлось оставить на «охране» нашего «детского сада». Пусть хоть один мужик относительно взрослый будет при детишках...

Ну, слава Богу и Богам, пронесло нас сегодня, разорвали их как Бобик грелку. Я тоже стреляла. И, между прочим, попадала. Зря, что ли, норму на первый разряд выполнила? А сто метров с оптикой... Можно на выбор в любой глаз бить. Или яйца отстреливать, как Урусов приговаривает. Не любит он людей. И вообще, злобности повышенной. Когда ночью зубами не скрипит...

Только слишком все неожиданно случилось. Да, говорила уже, и еще не раз повторю. Шло к тому, все видели. Но мы же, в глубине души вовсе не волки и не обезьяны со свиньями, а самые настоящие страусы, которые предпочитают голову в песок и ничего не видеть. Так, действительно, проще.

Пока не настает, «полный ахтунг, треш, угар и содомия». Тоже мужнина присказка. Что в городе сейчас творится — не хочу даже представлять. И тем более, думать о том, что будет дальше... Вот так, по очереди с мужем и истерим, потом старательно пряча опухшие глаза. Словно никто ни о чем не догадывается.

Во, а куда это муженек мой намылился, с нахмуренной рожей? И полон за ним тащат, ровняя щетинистыми мордасами колдобины на дороге. Уточнить бы надо, а то начинаю подозревать, к чему там все придет... Крови я давно не боюсь. Еще с Махачкалы... И Андрею, кстати тоже побриться пора...

Маленькая женщина, до сих пор кажущаяся подростком, просунула кисти под ремень винтовки, чтобы та не колотила по спине. Оглянулась вокруг, и побежала наперерез скорбной процессии, оглашающей окрестности жалобным воем и подбадривающим матом, пополам с глухим звуком ударов прикладами и берцами.

Говорят, после первого убийства переживаешь такое, что хочется в петлю лезть. Не знаю, не было. Ничего не было, кроме ненависти к этим нелюдям. Может от вида того, что они творили с прибалтами. Первого бил, чтобы убить, знал, что убиваю, и убил. Как таракана прихлопнул. Никаких эмоций не возникло. И то, что пленным обещал, сделал бы.

А уж после того, что увидел во дворах Пасруда... Женщины со вспоротыми животами... Старик, прибитый гвоздями к стене дома... Младенец с разбитой головой... Я такое только в книгах читал, про зверства гитлеровцев в сороковых... Но те хоть завоеватели были, на чужой территории. А эти... Своих, таких же таджиков... Стариков, женщин, детей... Мужиков в кишлаке почти не было, все в России, на заработках...

Не тошнит меня и блевать не тянет. Нет слабости в ногах или дрожи в руках. Злость есть. Холодная, расчетливая. Как робот я. Только логика, никаких эмоций, никаких посторонних мыслей. Цель одна: перебить этих зверей. Всех. Иду в тройке с Малышом и Прынцем, прикрываю ребят, как они же и показали, меняю позиции, в своё время капитан на военкафедре учил, и стреляю этих тварей. Убивать их! Всех перестрелять! Чтобы ни одна скотина к лагерю ближе, чем на сорок километров не подошла... К Наде моей... К Санечке... Хорошо, что карабин взял, а не автомат. С винтовкой привычнее.

Все-таки, они почуяли опасность, сбежались к магазину, где стояли машины, и попытались организовать там что-то типа обороны. Тем лучше, не надо гоняться за ними по всему кишлаку. Их и осталось-то всего пятеро. Всех вижу прекрасно. И расположены... Пиндец вам, козлы! Отстреливаюсь, как по мишеням на «стойке»: две секунды на выстрел и никаких дополнительных патронов. Уж больно большие мишени, хоть и слегка подвижные.

Оказывается, еще один есть! Ишь как вопит! Сдается он... Размечтался, сволочь! Примеряюсь его грохнуть, но Стас перехватывает карабин: «Допросить нужно».

Ну, нужно, так нужно. Вытаскиваю нож... «Не здесь, наверху допросим». Парни скручивают клиента и кидают в кузов их же шишиги. Хорошо, наверху, так наверху... Всё одно, тебе не жить, паскуда.