Михаил Ахманов - Путь на Юг
— Нет. Они летали в небесах, летали в пламени и громе… — Это было сказано нараспев и так торжественно, что Одинцов понял: его кузен цитирует древнюю сагу.
Летали в небесах! Ну и ну! Похоже, в этом мире не соскучишься, решил он. Летали, да еще в пламени и громе! На ракетах или реактивных самолетах? В древности? Но в древнюю эпоху Айден еще не приблизился к Средневековью или Античности, и здешние аборигены, скорее всего, не знали ни колеса, ни металла, ни мореплавания. Может, пришельцы из космоса их посетили?
— Эй, брат! Очнись! — Ильтар коснулся его руки, прервав размышления Одинцова. — Ты удивлен? Но мало ли что нисходит с небес, — продолжал вождь. — Например, боги… и тоже с изрядным грохотом, когда начинаются осенние бури. С ними, конечно, не потягаешься… Но Древние все же не имели божественной власти, и наши предки оказались сильнее… или хитрее, если хочешь. И потому мы здесь, — он широким жестом обвел степь, — а они там, — Ильтар ткнул пальцем вниз, в землю.
— Расскажи! Расскажи о них!
Хайрит покачал головой.
— Все в свое время, братец, все в свое время. Сейчас речь о другом… — Он склонился с седла в сторону Одинцова, задумчиво потирая бритый подбородок. — Скоро ты увидишь моего почтенного родителя Арьера, песнопевца нашего Дома… Старшая сестра твоей матери была его женой, принесла ему четырех сыновей и скончалась в прошлую зиму. Трое братьев моих пали в сражениях в Восточной Хайре… Тяжелая судьба у моего старика! — Вождь сокрушенно нахмурился, потом остро взглянул на Одинцова. — Но у твоего — еще хуже! Он потерял жену много лет назад, а потом и свою голову… Хвала Семи Ветрам, что тебя оставили в живых! Даже мы, на севере, за морем, слышали, как тяжела десница императора…
Не глядя, Ильтар протянул руку за спину, вытащил бурдюк и отхлебнул обжигающей медовухи, местного напитка. Потом протянул бурдюк Одинцову.
— У вас говорят: да будет милостив Айден к ушедшим на Юг, — пробормотал он. — А знаешь, почему на наших отцов свалилось столько горя? Потому, что они выбрали в жены сестер из Дома Осс… Красивые и нежные у них женщины, ничего не скажу, но часто с несчастливой судьбой. Да минует и меня горе, ибо я тоже взял девушку из оссов, ласковую, как луч весеннего солнца… — Он помолчал, затем тихо добавил: — Пока Священные Ветры к нам благоволят; жена уже подарила мне троих, и все живы.
— Как ее имя? — спросил Одинцов, слегка удивленный; прежде ему казалось, что северный родич не верит в приметы.
— Имя? Женщину у нас зовут по мужу, девушку — по отцу. Жена Ильтара — вот ее имя! А еще Хозяйка, ибо я вождь Батры, и она хозяйничает там — и в моем сердце! — Хайрит усмехнулся. — У нас гостит ее сестра, дочь Альса по прозвищу Тростинка, если ты такой любитель женских имен.
Неожиданно он подмигнул Одинцову, явно намекая, что братец может получить возможность еще раз сразиться с соперником из клана Осс, только на сей раз в постели. Видимо, до супружества хайритская молодежь, и юноши, и девушки, пользовалась свободой. Одинцов понимающе усмехнулся в ответ, но лицо Ильтара уже было серьезным.
— Я говорил, что ты увидишь моего отца Арьера. — Он махнул рукой куда-то на север, к горам, постепенно выраставшим на горизонте. — Ты теперь сирота и по закону Хайры стал его сыном… — На миг вождь задумался, потом продолжал: — Да, отца ждет большая радость, ибо исполнилось без всяких трудов то, чего он так жаждал.
Внезапная догадка мелькнула в голове Одинцова. Он поднял глаза на Ильтара и спросил:
— Так ты собрался в этот поход ради меня? Для того чтобы найти родича?
— Да, Эльс. Твой разум быстр, и ты уже понял, что мы не бросаем своих в беде. Я возглавил отряд, потому что месяц или два мы должны провести в Айдене, пока готовится остальное войско. Там, с десятью хайритскими сотнями за спиной, я смог бы вытащить тебя из любой темницы… Но Семь Ветров судили иначе — ты сам приплыл к берегам Хайры!
Оба надолго замолчали. Ветер шелестел в изумрудной траве и листьях деревьев, копыта скакунов глухо били о землю, в бездонной небесной синеве, где-то под самим оранжевым апельсином солнца, заливалась птица. Тархи шли рядом, так близко, что иногда колени всадников соприкасались. Покачиваясь в седле, Одинцов размышлял о превратностях судьбы, столь нежданно подарившей ему отца и брата. Какие еще сюрпризы готовит этот мир? Древние, летавшие в небесах в пламени и громе… дочь неведомого Альса из Дома Осс по прозвищу Тростинка… таинственный путь, проходящий под горами… Кажется, скука ему не грозит.
Он протянул руку и сжал запястье Ильтара:
— Спасибо… брат!
Тот чуть смущенно улыбнулся, но вдруг его лицо разительно переменилось: улыбка исчезла, в глазах полыхнул огонь, черты окаменели.
— Пригнись, Эльс, пригнись! Живо!
Не рассуждая, Одинцов распластался на широкой спине Баргузина, и в тот же миг над ним прошелестела арбалетная стрела.
— Вперед! — выкрикнул вождь хайритов и бешеным галопом поскакал в степь. Вороной тарх ринулся следом. Приподнявшись в седле, Одинцов разглядел далекую цепочку их каравана и трех шестиногов с всадниками, возникших внезапно на опушке ближней рощи. Они двигались наперерез ему и Ильтару, с каждой секундой наращивая скорость. Длинные гибкие тела чужих тархов змеями мелькали над высокой травой, вспыхивали солнечными отблесками лезвия челей, и ветер доносил дикий воинственный клич: «Арра! Арра!»
— Берегись стрел, — произнес на скаку Ильтар. Одинцов, крепко сжимая поводья, свалился на бок своему скакуну, в воздухе вновь прогудел арбалетный болт, и тут он понял, что они с Ильтаром вовсе не убегают от нападавших, а мчатся к ним во весь опор. Неприятелей было шестеро, они сидели парами на трех пестрых тархах и на первый взгляд ничем не отличались от воинов Домов Хайры. Только когда до них осталось метров пятьдесят, Одинцов разглядел длинные, свисавшие до ключиц усы, бритые черепа, кожаные доспехи и ремни упряжи, разрисованные яркими белыми узорами. Хайриты, но другие, мелькнуло у него в голове, и в этот момент Ильтар приподнялся, упираясь ногами в стремена, и спустил крючок своего арбалета. Длинноусый воин, скакавший впереди, ткнулся лицом в гриву тарха, хайрит на заднем седле, бросив оружие, схватил поводья. Но другие бойцы не дремали — над плечом Одинцова пропела стрела.
Он потянул левой рукой клинок с эфесом-щитом. В правой уже раскачивался чель.
— Руби! — во все горло рявкнул Ильтар. — Руби, брат!
Они столкнулись с нападавшими. Это случилось так быстро, что Одинцов успел сделать только два движения: подставить клинок под удар чужого челя и рубануть своим. Широкое лезвие пришлось между плечом и шеей воина; захрипев, он откинулся назад, рухнул с седла и исчез в траве. Всадники на пестрых тархах как тени промелькнули мимо, и сквозь грохот копыт Одинцов расслышал торжествующий вопль Ильтара: «Трое! Мы уложили троих!» Темная цепочка каравана, маячившего впереди, раздвоилась, потом рассыпалась мелкими точками — оттуда к ним спешила подмога.
Сбоку раздался голос Ильтара:
— Поворачивай, Эльс! Они не уйдут!
— Почему? Их осталось лишь трое…
— Это дикари с востока. Длинноусые! Для них уйти побежденными — позор!
Одинцов дернул узду, и его вороной, описав широкий полукруг, послушно развернулся. Они снова мчались на врагов, стремя в стремя. Те уже сидели в передних седлах и, пронзительно гикая, крутили в воздухе лезвия челей. Отступать никто из них не собирался, хотя за спиной уже был слышен клич приближавшихся воинов Ильтара. Видимо, счеты между Востоком и Западом в этой степи были давними, кровавыми, не допускавшими компромиссов.
Выпад, звон клинков, хищный блеск стального острия, разрезавшего куртку… Чель метнулся, будто собираясь выпрыгнуть из руки Одинцова, ужалил длинноусого под ребра, свистнул над крупом его скакуна. Впереди опять пустая степь. Светит солнце, ветер колышет травы, трепещут листья на ветвях деревьев, греются в тепле светила пологие холмы…
Напасть еще раз враги не успели — люди Ильтара были уже близко, и залп из арбалетов покончил с длинноусыми. По дорожкам примятой травы Одинцов и Ильтар съехались с воинами Дома Карот, остановившись рядом с пестрыми тархами. Три окровавленных трупа свисали с седел, но животные вели себя спокойно — должно быть, привыкли к крови и запаху смерти.
Вождь хайритов хлопнул себя по колену:
— Далеко они забрались в наши земли! В засаде сидели, а как увидели, что двое тащатся позади отряда, решились атаковать. Срубить пару голов по-быстрому… А вот не вышло! Не вышло! И теперь они копыта дохлого тарха не стоят!
— Саранчи, — произнес воин постарше, разглядывая узоры на упряжи и доспехах. — Их клан кочует в низовьях Извилистой реки. Давние недруги! — Он бросил взгляд на Ильтара, и тот, насупившись, пояснил Одинцову:
