Газлайтер. Том 26 - Григорий Володин
— Милая, что думаешь насчёт того Горгона? — спрашиваю невинно, но с интересом.
— Порвууу… — шипит хищница, зрачки сужаются.
— Хм, ну, а вдруг он тебе подошёл бы, ну, не знаю, в качестве Отца выводка?
Змейка поворачивает голову. Медленно. Очень медленно. И так на меня оскаливается, что даже ветер во дворе притих.
— Мазака-ара-ара!
— Понял, понял! — поднимаю руки. — Просто предположил теоретически. Забыли!
Змейка идёт на меня, угрожающе тяжело. Срочно сменить тему. Срочно, мои перепончатые пальцы!
— А может, кофе попьём?
Змейка замирает, разворачивается и мигом направляется к кофемашинке внутри «Бурана». Смотрю ей вслед, выдыхаю:
— Едва спасся, — бормочу себе под нос.
Сзади кто-то хихикает. Настя, конечно.
— Спасся, ага, — фыркает она. — И заодно отхватишь уже десятую кружку кофе за сегодня, Даня.
Кружка на самом деле предстояла уже одиннадцатая. Попив кофе, мы с Настей, Красивой и Змейкой загрузились в личный транспорт и направились в Невский замок. Впереди тёплое освещение башен, узнаваемый силуэт стен, предвкушение мягкой постели и любимого бардака.
Уже на подъезде к воротам раздаётся странный ритмичный звук:
— УХ-УХ-УХ!
Настя дёргается, настороженно оглядывается:
— Это что ещё такое?..
— Это Костик, — отвечаю спокойно. — У него новый апгрейд.
Выходим во двор. Костик парит над стеной в своём стандартном маршруте. Но теперь у него на шее болтается бронзовая голова филина. Огромная рыжая болванка, с выразительными бровями и хищным клювом, которая еще и ухает в такт полёту.
Очевидно, звуковая руна на голове активирована в «публичном» режиме.
Тут же появляется сам автор веселья — сияющий, гордый собой Гумалин.
— Правда, круть, шеф?
Из дома как раз выходит Лена — как всегда прекрасная, с лёгким макияжем, но усталая. Сначала смотрит на летающее недоразумение, потом на меня.
— Круть-то круть, — устало говорит она, — но можно, пожалуйста, хотя бы чуть-чуть потише?
— Сделай, Трезвенник, — улыбаюсь. Подхожу к жене, обнимаю, притягиваю к себе. — Как ты?
Она вздыхает, уткнувшись в моё плечо. А потом уже мягко, с теплом:
— Лучше. Теперь, когда ты вернулся.
Тем временем Гумалин мрачнеет, задумчиво смотрит вверх:
— Шеф… а как мы теперь его снимем? — мрачно спрашивает Гумалин. — Мы еле голову прикрутили — поймали его, когда он пролетал мимо сторожевой башни. Сейчас точно без тебя не справимся. Нужна помощь.
— Попроси рептилоидов, — лениво отмахиваюсь. — Костик их не тронет. Он их ещё помнит зелёными и мирными… — добавляю с ухмылкой. Хотя шучу, конечно.
На деле умертвие строго запрограммирован не вредить своим. Да и вообще весь его дневной патруль — больше для красоты. Слишком уж много вокруг туристов, чтобы настраивать Костика на охрану.
Пока казид ворчит, Лена прижимается ко мне. Но лицо у неё всё равно тревожное, и я уже по одному дыханию понимаю: сейчас будет о деле.
— Что-то случилось?
— Всё по-прежнему, — вздыхает она. — Кира всё жалуется на финансы. Реабилитация альвов, восстановление Междуречья, зачистка от гулей — всё это ложится тяжёлым грузом на кошелек. Особенно Междуречье… оно вообще обойдётся в круглую сумму. И это при том, что сама война почти ничего нам не стоила — боеприпасы были Воробьёва, оружие тоже. Но восстановление, налоги, дотации, компенсации… Всё это — уже наши заботы. И убытки мы начали нести задолго до победы.
Она поднимает взгляд, серьёзный, сосредоточенный:
— Нам бы поскорее запустить Международный портал. Чтобы покрыть расходы уже в этом году.
Эх… столько зарабатываю. Столько предприятий на мне висит. Мстиславские отдали кучу активов, римские премиальные виноградники приносят стабильный доход, мясо с Боевого материка уходит тоннами. А всё равно — как в песок. Едва удаётся держать род на плаву. И если бы не эти самые предприятия… давно бы уже пошли ко дну.
Хмыкаю, погладив жену по спине:
— Да, сделаю. Но сначала надо взять Южную обитель. Пока она стоит — ни о каком спокойствии и стабильной логистике речи не идёт.
Подходит Рюса Зеленый Коготь, тащит мешок в руках — тяжёлый, судя по виду, но несёт будто ничего не весит. Физик же.
— Скоро тебе доспехи сделают, — говорю с усмешкой. — А то что это за разведка у нас — голая летучка?
— Доспехи, Посланник Птицы?.. — он останавливается, почесывает чешуйчатый затылок, мешок перехватывает на другую руку. — А как же манёвренность?
Настя отзывается сразу, с лёгкой гордостью в голосе:
— Даня это предусмотрел. У вас будут лёгкие доспехи. Даже гигантские копья из того дерева — и те почти невесомые. А уж панцири — подавно.
— Снежный ясень, — киваю. — Он тебя не утянет, не бойся. Разведка у нас будет и манёвренной, и бронированной.
— А когда? — загорается рептилоид.
— Как только Пень сделает, — перекидываю проблему на плечи друида. Теперь его Рюса достанет, ну и ладно. Пень и так ничем сильно не занят. Учить Лакомку друидизму уже почти не требуется, она сама кого хочет научит.
Поворачиваюсь к Рюсе:
— А что с нежитью, кстати?
Он ухмыляется, ставит мешок на землю, развязывает тугую горловину и, аккуратно — как трофей, как знамя, — достаёт оттуда массивный драконий череп
— Всю нежить зачистили, Посланник Птицы: — докладывает он с гордостью. — Нежить, что бродила по лесу, истреблена. А голова вот она.
— Отлично, — довольно говорю. — Надо будет сдать её в Невский музей.
Настя тут же удивляется:
— Подожди, Даня. А как же Паскевич? Он же, как только узнает, сразу музей ограбит. Заберёт череп себе. Он за ним же посылал нежить в лес!
Улыбаюсь:
— В том-то и задумка, жена моя.
* * *
Временная резиденция княжича Дмитрия Паскевича, Невинск
Дмитрий Паскевич, известный как Тёмный Попутчик, сидел на скамье в саду своего временного убежища — доме на окраине Невинска. Ночь была тихой. Но в голове у него царил гул: мысли о Филинове не давали покоя. Чёртов мальчишка оказался слишком ловким, слишком сообразительным. Один провал за другим. А ведь если Филинов не достанется ему, то и Король Теней вряд ли чего-то добьется.
В сумрак вошли его гвардейцы. Старший подошёл первым — с мешком в руках..
— Мы достали череп, Ваше Сиятельство, — произнёс он почтительно.
