Император Пограничья 2 - Евгений И. Астахов
— Ах, молодость, молодость, — снисходительно заметил он. — Всё-то вам чёрное либо белое, а жизнь-то она всё больше серая, Прохор Игнатьевич.
Я не стал спорить — какой смысл? Аристократы этого мира привыкли к интригам, компромиссам и полумерам. А я — нет. Для меня враг всегда остаётся врагом, пока ситуация не изменится кардинально. Чаще с его гибелью. Тогда он становится просто никем.
— Давайте вернёмся к делу, — предложил я, меняя тему. — Я погашу долг итальянца. Не могли бы вы попросить вашего человека посадить врача на ближайший конвой до Владимира? И желательно договориться с главой конвоя, чтобы они завезли его по пути в Угрюмиху. Как и говорил, все расходы я вам компенсирую.
— Разумеется, — легко согласился граф. — Это не составит труда. Как только врач будет в пути, сообщу вам точные сроки прибытия.
— Буду признателен, — ответил я. — И не забудьте о кинжале.
— Как можно! — с наигранным возмущением воскликнул Бутурлин. — Жду с нетерпением. Как и Лиза вашего визита, разумеется.
На этой ноте мы попрощались, и я отключил магофон.
Откинувшись в кресле, я перебирал в памяти полученную информацию. Альбинони, несомненно, представлял интерес. Талантливый хирург, даже без магического дара, мог принести огромную пользу Угрюмихе. А его конфликт с Уваровыми… что ж, это даже забавно. Чем больше у нас общих врагов, тем проще нам будет найти общий язык. Оставалось дождаться приезда итальянца и лично убедиться, что он подходит для моих целей.
Закончив с разговором я переключился на следующую задачу в списке дел на день.
На столе передо мной лежал револьвер, найденный в тайнике старосты. Я покрутил его в руках, ощущая непривычную тяжесть и холод металла. В моём мире человечество ещё не дошло до такого оружия — арбалеты считались вершиной военной мысли, а здесь… Здесь даже у вороватого деревенского старосты имелось нечто, способное без всякой магии отправить человека на тот свет одним движением пальца.
Барабан, спусковой крючок, рукоятка — всё было одновременно и простым, и сложным. Замечательный образчик инженерной мысли. Однако меня интересовал не просто факт обладания новым оружием. Для моего Таланта Оружейной трансмутации требовалось нечто большее — глубинное понимание каждой детали, каждого механизма и функции. Нельзя создать то, чего не понимаешь.
С детства я привык досконально изучать каждое оружие, попадавшее в мои руки. Это было не просто увлечением — а жизненной необходимостью. На поле боя выживает тот, кто лучше владеет своим оружием, а чтобы в совершенстве владеть, нужно понимать его природу. В моём положении это вдвойне важно: Мой Талант давал мне преимущество только при условии, что я до мельчайших подробностей знал, что создаю.
Невозможно воплотить в металле то, чего не представляешь в голове. Боевой лук, арбалет, меч, копьё — все они стали продолжением моего тела лишь после сотен часов тренировок и изучения. Револьвер должен был пополнить мой арсенал, расширить спектр возможностей и, в конечном счёте, укрепить защиту Угрюмихи. А кроме того, понимание принципов огнестрельного оружия открывало передо мной новые горизонты — возможно, со временем я смогу усовершенствовать конструкцию или создать более мощные модели, соединив технологии и магию.
Начнём с теории…
Включив магофон, я вошёл в Эфирнет.
Поисковый запрос «устройство револьвера» выдал множество статей, чертежей и инструкций. Я выбрал наиболее подробную, с пошаговой схемой разборки и сборки по визуально схожей с моим оружием модели.
Тут выяснилось, что для этого мне потребуются специализированные инструменты, которых у меня, конечно, не нашлось. Зато они, возможно, имелись у кузнеца. Так и оказалось, ведь ружьями и винтовками в деревне владели многие. Фрол, конечно, подивился, зачем мне мелкие отвёртки, биты и выколотки но предоставил без возражений.
Согласно инструкции, первым делом необходимо проверить, что оружие не заряжено. Открыв барабан и убедившись, что он пуст, я приступил к разборке. Открутил боковую пластину, извлёк барабан, отделил спусковой крючок от рамки. Каждую деталь я клал на расстеленный перед собой платок, стараясь запомнить последовательность. Мелкие винтики и пружины — отдельно.
Ствол с нарезами внутри, ударно-спусковой механизм с курком, спусковой крючок, шептало, пружина боевая, барабан с каморами… Я повторял названия деталей, фиксировал их функции в памяти, ощупывал каждый элемент. Здесь всё имело значение — толщина металла, форма, сопряжение деталей.
Через час, когда оружие лежало передо мной полностью разобранное, я достал лист бумаги и начал зарисовывать каждую деталь. Не будучи художником, я всё же старался передать пропорции максимально точно, подписывая каждый элемент и его назначение. Особенно тщательно я прорисовал ударно-спусковой механизм — сердце револьвера.
Сборка заняла почти втрое больше времени, чем разборка. Дважды мне приходилось заглядывать в инструкцию, когда пружины не становились на место. И всё же когда все детали наконец соединились в единое целое, я испытал удовлетворение от проделанной работы.
Теперь пришло время практики. Взяв револьвер и коробку с патронами — их было всего двенадцать, на два полных барабана — я вышел на задний двор, туда, где кончался огород и начинался лес. Установил на пне небольшой чурбак.
Первым делом я внимательно осмотрел патрон: латунная гильза, капсюль, порох внутри, свинцовая пуля… Загрузил барабан шестью патронами, ощущая, как тяжелеет оружие с каждым новым зарядом.
— Ну, посмотрим, — пробормотал я, принимая стойку, которую видел в инструкции.
Револьвер лёг в правую ладонь, указательный палец на спусковой крючок, левая рука поддерживает правую снизу. Прицелился. Сделал глубокий вдох, задержал дыхание и плавно нажал на спуск.
Грянул выстрел! Оружие дёрнулось вверх, отдача ударила в запястье сильнее, чем я ожидал. Чурбак остался стоять — первый выстрел ушёл выше цели.
Любопытно.
Второй выстрел я произвёл, уже корректируя прицел с учётом отдачи. На этот раз пуля прошла слева от цели. Прогресс. Ну почти.
Третий выстрел оказался точным — пуля зацепила самый край чурбака, заставив его пошатнуться. Стрельба давалась всё легче, и к шестому выстрелу я уже чувствовал уверенность в каждом движении.
Перезарядил барабан, продолжил эксперименты: стрельба с разных расстояний, с одной руки, из разных положений. Я фиксировал вибрацию ствола, поведение барабана после каждого выстрела, изменение баланса оружия по мере опустошения барабана.
Никакой необходимости сохранять патроны я не видел, ведь брать в бой оружие, которым не владеешь, подлинное безумие. Так я хотя бы попрактикуюсь и позже приобрету в городе боекомплект. Возможно, владение этим револьвером мне никогда и не понадобится, но ведь и тонфу я когда-то изучал просто из любопытства, а в первую ночь в
