Макс Острогин - БОГ КАЛИБРА 58
На больной ноге вокруг всех этих коряг не проскачешь.
Но скакать пришлось.
Жнец отставал от меня на полкруга, я старался это расстояние поддерживать. И считал. Через десять минут я сбросил спальник и рюкзак. Стало полегче, и я смог продержаться еще десять, хотя расстояние между нами уменьшилось.
Еще через три минуты я оставил карабин, против жнецов он был совершенно бесполезен.
Сброс карабина позволил мне даже отыграть минуты три, наверное. Я понимал, что жнец меня рано или поздно, конечно же, догонит. Когда между нами останется метров двадцать, я прыгну в падь. А потом посмотрим. А пока я сжимал зубы и хромал. Через боль, через вспухающие сухожилия. Считал. Оставалось недолго.
Недолго… И положение ухудшилось снова. Из кустов вывалился другой жнец. Точно такой же, как первый, только зеленым соком перемазанный.
Никогда двух сразу не видел…
Один за спиной, другой передо мной.
В голове зазвенела дурацкая мысль – как они делить-то будут? Если оба настроились уже…
У жнецов таких мыслей не возникало, оба уверенно продвигались ко мне. Тут уже размышлять было некогда, я осторожно ступил на лед и оттолкнулся. Несильно, чтобы не уехать к центру.
Жнецы встретились. Мне бы очень хотелось, чтобы они встретились и начали истреблять друг друга. Чтобы в разные стороны полетели железные клочья, чтобы поганая их черная – наверное, что черная – кровь расплескалась по сторонам. Но чудес не бывает, я, во всяком случае, не видел ни одного.
Они остановились. В нескольких метрах друг от друга. Не прекращая всего этого смертоносного вращения железа. Затем повернулись в мою сторону. Ступать на лед они явно не собирались, но тут земля под зеленым жнецом поползла, осела, он подвернулся и грохнулся на зеркало.
Я крикнул.
Это выглядело смешно – жнец старался подняться, у него не получалось.
Очень быстро выяснилось, что радовался я совершенно рано – жнец бил по сторонам своими секирами, размахивал конечностями. При этом он медленно сползал ко мне. Я же застрял почти в центре пади и выбраться из нее не мог никак.
Второй жнец остановился, замер на камнях, смотрел на нас. Не знаю, может ли он там смотреть, наверное, чем-то может. Думал.
Перемазанный зеленым соком приближался. Между мной и жнецом оказался голем. Жнец сползал, два поганца встретились, голем со своим шаловливым желудком распространился в мелкорубленые удобрения, некоторые вполне мерзкие куски попали на меня.
До жнеца было совсем уже близко, и что делать, я не знал. Разрезать одежду на полоски, сплести из них веревку и привязать ее к топору времени уже не оставалось. Да вообще времени не оставалось – минуты через три жнец сползет ко мне окончательно.
И опять я не испугался. Не знаю почему, не испугался. Тропарь решил прочитать. Напоследок. Тропарь Победы, он мне сильнее нравится. Особенно где погань, раздавленная сияющим железным сапогом Света, отступает в панике и захлебывается собственными испражнениями.
Начал читать про себя, затем разошелся и пустился выкрикивать, обращаясь к жнецу и всей погани, своими смрадными дыхалами ухудшающим качества нашей атмосферы. Да, я не пугался, но в смерть почему-то в этот раз верил. И ее близость не добавляла мне хорошего настроения, поскольку я волновался, что не успел еще заслужить себе место в Облачном Полку, и из-за этого меня отправят в какой-нибудь второстепенный гарнизон, где дожидались своего часа праведники второй категории.
Жнец разрубил прилепившегося ко льду голема, последними в разные стороны полетели конечности.
Оставалось совсем ничего, и я уже думал перехватить покрепче топор и встретить жнеца достойно, погибнуть в бою.
Но произошло непонятное. Что-то вжикнуло, из развалин к жнецу протянулась огненная полоса. Она пробила жнеца насквозь, ударила в лед и срикошетила в кусты. От удивления я едва не выронил топорик.
Жнец на секунду замер, все его смертоносное железо остановилось, лезвия и секиры распластались в разные стороны, он собрался и начал двигаться снова, и тут же его ударило еще одно огненное копье.
На этот раз оно не вылетело с противоположной стороны, а застряло внутри, жнец забился сильнее и тут же взорвался. Превратился в круглый огненный шар, в разные стороны брызнула сталь, ножи, и оранжевая плесень, и огонь, густой, прилипчивый.
Второй жнец не успел отступить, в него тоже ударила пылающая стрела. Этот взорвался сразу. Точно так же, как первый, громко, рассыпав искры и разметав железо.
Четвертый выстрел ударил между руинами.
Все.
Из зарослей напротив выбралась Алиса. Ее игрушечное оружие дымилось, сама Алиса выглядела вполне довольно.
Спасла меня второй раз. Здорово. Нет, в этом месте все наоборот происходит. Это я должен ее спасать, а не она меня. Ладно, освоимся.
– Нет, я все-таки не понимаю, ты псих или из Рыбинска приехал?
Я промолчал.
– И то и другое, – заключила она. – Все понятно. Первый раз тебя не убедил, и ты решил попробовать еще разочек. Ну как?
– Об косяк, – ответил я.
– Да еще и злой. А что ты там кричал, а? Кто там должен в собственных какашках захлебнуться?
Слышала, как я читал тропарь. И теперь надсмехается.
– Кто должен – тот захлебнется, – заверил я. – Ты сомневаешься?
– А ты удачливый, – не ответила Алиса. – Сразу трех рубцов подманил. Я их давно уже не видела, они забавные.
Забавные? Жнецы забавные?
– Знаешь, я люблю по ним пострелять, только в последнее время они редко встречаются, истребили всех.
Понятно. Они тут на них ради развлечения охотятся, а жнецы не дураки, я убедился, они в нашу сторону все переправляются. Им через этот их МКАД перебраться ничего не стоит.
– Ну что? – задорно спросила Алиса. – Будешь там сидеть или ко мне все-таки?
– Все-таки, – сказал я.
– То-то. Иди ко мне, глупый Калич, и будешь жив, сыт и здоров.
Я не стал с ней спорить. Усталость чувствовал. Алиса кинула мне веревку, я уцепился, и Алиса легко вытащила меня на берег.
– Отлично выглядишь, – она бродила вокруг меня, трогала пальцем. – Весь в навозе. Хотя тебе, наверное, не привыкать… Слушай, там я третьего прожгла, он, кажется, не взорвался. Посмотри. Вон там.
Под обрушенной стеной лежал жнец. Распоротый на две половинки, я успел заметить, что внутренности у него черные, как полагается у погани. С вьющимися серебряными нитями, с красными сгустками и с гроздьями чего-то бледного и на вид живого.
– Нож у тебя есть? – спросила Алиса.
– Нет уже, сломал.
– Радуйся, Калич, теперь у тебя будет лучший нож во всем мире. Надо секиру подобрать. Давай, иди.
Вблизи жнец выглядел тоже не очень. Ободранно.
Меня затошнило. Давно не ел, к тому же я прекрасно помнил, что случилось с Гомером. Не люблю поганых жнецов.
– Ладно, вали отсюда, – Алиса схватила меня за шиворот, отшвырнула от жнеца. – Я сама.
Она сняла с пояса длинный, чуть загнутый нож и принялась ковыряться в обломках-останках, разбрасывая куски и железки по сторонам, рассуждая о моем, в основном безрадостном, будущем. Что тут все не так, в сто сорок раз опаснее, некогда карасей разжевывать, в оба надо смотреть – иначе раз – и ку-ку, даже кляксы не останется. Что даже опытные люди то и дело гибнут, потому что все постоянно меняется, сегодня проход свободен, а завтра в нем тридцать три затяга. Что нечего мне было, бестолковому, сюда и соваться, а если уж сунулся, то имей мозги слушаться опытных товарищей… Ну, и так далее.
Иногда, между этими причитаниями Алиса поглядывала на меня. Сначала я думал, что просто так, потом уловил интерес. Что-то нужно. Недаром она вернулась.
И я решил сделать первый шаг. Пусть думает, что я чувствую себя обязанным.
– Может, ты меня тогда и проводишь? – спросил я.
– Ага, – фыркнула Алиса, – сейчас! Распровожалась вся! Делать мне больше нечего, всяких там Каличей провожать…
Я вздохнул. Алиса быстренько моргнула в мою сторону.
– У меня есть порох, – растерянно сказал я.
– Жуй свой порох, никому он здесь не нужен…
Я шмыгнул носом, поглядел на Папу.
– Вшига твоя тоже не нужна, – предупредила Алиса. – Со- всем-совсем.
Сделала вид, что задумалась.
Сделал вид, что расстроен.
– Ну, ладно, – брезгливо поморщилась Алиса. – Так и быть, я тебе помогу. Древние говорили, что если угораздило тебя спасти чью-нибудь никчемную жизнь, то и дальше тебе придется с ним возиться. Ладно. Только куда тебе? В какое-то определенное место, или просто заглянул, погулять?
– Да я не знаю куда…
– Зачем пришел-то?
– За невестами.
Алиса замерла с открытым ртом.
А потом принялась смеяться.
Гла ва 8
Улица Уткина– Так каких тебе, говоришь, невест требуется?
Мне бы хоть каких, хотел сказать я. Можно даже не совсем первого сорта. Можно одну – с чего это я вдруг об остальных заботиться должен? Они струсили и не пошли с нами, а Ной вообще, предал меня почти. Себе невесту найду – и в леса. Будем жить-поживать, заслужил. Пусть не очень красивую, все равно.
