В тени молнии - Брайан Макклеллан
Нанетт вытаращила глаза. Несколько мгновений она смотрела на Адриану, а потом выбежала из кабинета, оставив там Монтего, Демира и его мать. Когда дверь захлопнулась, гнев покинул Адриану. Ее плечи поникли, она обошла вокруг стола, села в директорское кресло и опустила голову на руки.
– Я так понимаю, голосование прошло успешно, – заметил Демир.
Мать ответила ему острым взглядом:
– Коалиция малых семей-гильдий едва продавила постановление о помощи голодающим кашти. Дорлани были против. Теперь они в ярости. Это не первая их попытка унизить нас и явно не последняя. Монтего, ты ударил Джеппера?
– Да, мэм.
– Случайно, – тут же вмешался Демир. – Джеппер пытался встрять в его драку с Келонкоалтом.
Адриана поморщилась:
– Стекло их всех подери. Кошмар какой-то. Заманили моего сына в ловушку, заставили меня прервать встречу с Супи и отцом Ворсьеном. Я раздавлю эту придурочную наставницу, но Дорлани теперь не уймутся несколько месяцев. Будет еще труднее сохранить коалицию. Стекло вас всех дери. Ты, – ткнула она пальцем в Демира, – никогда больше не должен попадаться в такую ловушку. Ты лучше их. Умнее их.
– Прости, мама, – сказал Демир и кивнул.
Адриана устремила на Монтего пристальный взгляд. Мальчик напрягся, ожидая наказания. Но Адриана продолжала изучать его. Молчание затягивалось, и с каждой секундой его внутренности все сильнее скручивались от волнения. Адриана наверняка думала: что делать с этим деревенским переростком, которого она взяла под опеку? Самое надежное – избавиться от него, отправить его туда, откуда он явился. Монтего начал думать, что так будет лучше и для него самого. По крайней мере, в деревне его не достанут никакие Дорлани.
Наконец Адриана заговорила:
– Когда ты защищал Демира, то понимал расстановку сил?
– Думаю, да, мэм. Киззи мне объяснила.
– И все равно решил его защитить.
– Да, мэм.
– Почему?
– Потому что он мой друг, – без колебаний ответил Монтего. – Он был добр ко мне, и было бы неправильно не ответить ему тем же.
– Ты занимался с ним? – спросила Адриана Демира.
– Нет, мама.
Адриана ущипнула себя за переносицу.
– Монтего, ты только что заметно усложнил для меня принятие решения.
– Я не хотел, мэм.
– Все очень сложно. Ты ударил наследника. По обычаю это карается смертной казнью. Даже если Элия Дорлани согласится рассматривать твой проступок как несчастное стечение обстоятельств и простить тебя, это ничего не изменит. Элия должна требовать твою голову за нападение на ее наследника, иначе она будет унижена. А я должна защитить своего подопечного, чтобы, в свою очередь, не быть униженной.
– И нет никакого способа удовлетворить всех сразу? – спросил Монтего.
– Что-нибудь придумаем. Я позабочусь о том, чтобы с тобой ничего не случилось. Иди учись. От тебя больше ничего не зависит.
Получив внезапный поворот от ворот, Монтего почувствовал себя совсем беспомощным. Пришлось выйти с Демиром в коридор, где все стали пялиться на его разбитое лицо и окровавленную тунику.
Демир мягко потянул его за руку и сказал:
– Пошли домой.
Домой. Дом, который он имел в виду, не был домом Монтего. И люди в нем не были близкими ему людьми. Он был всего лишь неуклюжим чужаком, гостем, который усложнил жизнь хозяевам. От этой мысли стало совсем тошно. Но делать было нечего, и он пошел домой.
10
– Мать тебя защитит, – заверил Демир Монтего, пока они шли вдоль реки Тьен с книгами под мышкой.
Нос уже почти не болел, но тело ломило сверху донизу – скорее всего, от кургласа, который все жужжал у него в ухе. Подмышки чесались, но и зуд, и боль можно было потерпеть ради того, чтобы зажил нос. Аллергия, так сказал Демир. Странно.
– Я не хочу, чтобы она защищала меня, – запротестовал Монтего. – Я хочу сам себя защитить.
– Увы, здесь все работает иначе.
– Я уже заметил. – Монтего услышал раздражение в своем голосе и постарался убрать его. – Спасибо, что подсказывал мне в классе.
– Спасибо, что сел рядом со мной, – ответил Демир. Пока Монтего страдал из-за того, как все вышло, Демир искрился энергией: улыбался, пинал булыжники, смотрел вдаль так, словно видел там путь, невидимый для Монтего. – Никто не хочет играть со мной с тех пор, как я получил это. – Он поднял руку с эмблемой гласдансера. – Ни играть, ни сидеть рядом на уроках, ни тренироваться со мной. Даже Киззи избегает меня теперь.
– Она думает, что это ты избегаешь ее.
– Я… – начал Демир, но тут же умолк, подумал и закончил: – Теперь я это вижу.
– Она не хотела, чтобы я вмешивался, – сказал Монтего хмуро.
По его мнению, привычка Киззи всегда думать о последствиях делала ее трусихой. Плевать на последствия. Она – его друг, а он не хочет дружить с трусихой.
– Не будь к ней строг. Она – бастард. Ее судьба незавидна – хуже, чем у тебя или у меня. Приходится быть осторожной.
Монтего вспомнил страх в глазах Киззи, когда она услышала голос Сибриала.
– Да, похоже, я еще не до конца понял, как тут все работает.
– Ее семья не узаконивает бастардов, даже любимых. Один неверный шаг с ее стороны, и вся любовь кончится. А без их защиты… – Демир поморщился. – Киззи знает, как скрываться в тени. У нее отлично получается, и она посвятит этому всю свою жизнь. Так же, как я посвящу свою политике.
Он похлопал по верхней книге в своей стопке: «Введение в политическую теорию». У Монтего такой не было.
– Ты действительно хочешь этого?
Демир моргнул:
– Меня еще никто не спрашивал. – Он помолчал, подняв голову к небу, и кивнул. – Да. Если Мадж Мадолок добьется своего, я стану еще одним убийцей, и все. – Он поднял руку с эмблемой гласдансера. – А я хочу помогать людям. В столице для этого лучше всего заняться политикой.
– Может, просто раздать им денег или что-нибудь в этом роде?
Демир усмехнулся:
– Ха! А это мысль. Но… я хочу большего. Я хочу изменить мир, Монтего.
– А я просто хочу быть самим собой, – признался Монтего.
– В Оссе это вряд ли получится.
Монтего нахмурился:
– Я думал, что палочные бойцы ни от кого не зависят, но теперь не уверен. У них же есть спонсоры.
– Если у тебя есть спонсор, это еще не значит, что ты не хозяин сам себе, – задумчиво сказал Демир.
– Но с ними приходится делить славу. И призы.
Демир взял по три книги в каждую
