Барон Дубов. Том 3 - Михаил Капелькин
Я развернулся и пошёл в коридор, ведущий в комплекс. Пришлось слегка пригнуть голову, когда проходил через угловатый проём. Нянька пошла за мной.
— Как пожелаете! — кричал вслед жрец. — Видит Омур, я пытался вразумить вас!
Когда заворачивал за угол, услышал звук падающих кастрюль и болезненный возглас.
— Ай! Казню! Всех казню, сволочи! Аккуратнее поднимайте, остолопы… Вы пожалеете о содеянном, Дубов, но будет слишком поздно!
Эх, если бы мне рубль давали каждый раз, когда я должен о чём-то пожалеть, уже бы купался в золоте.
В комнате меня ждали княжна и Лакросса. Обе бледные и встревоженные. Хотя княжна и так всегда была бледной, а вот оркесса почти посерела. Едва я вошёл, как они бросились мне на шею.
— Ну? — недовольно сказал я. — И где мой обед?
— Ой! — пискнула княжна. — А мы забыли.
— Дурак! — отозвалась Лакросса, легонько стукнув меня в грудь. — Снаружи такое творится, а ты всё о еде думаешь.
Я хохотнул и звонко шлёпнул её по заднице:
— Строго говоря, я думаю не только о еде. Но я же завтрак пропустил…
Тамара Петровна села у камина и достала из сумки вязальные принадлежности. Княжна чмокнула меня в щёку, а потом заняла соседнее с нянькой кресло. Она перешивала потрёпанную меховую жилетку.
Лакросса потёрла ушибленную задницу и легла на кровать, оперевшись спиной о каменную стенку. Закинула ногу на ногу и стала читать учебник по оружейному мастерству. Ноги у неё были что надо. Длинные и стройные, обтянутые тугими чёрными гетрами чуть выше колен.
— Что ж, хорошо, что я об этом подумал, — раздался голос сзади.
Я обернулся. В дверном проёме стоял Сергей Михайлович, почему-то пыльный и грязный, но в руке держал увесистую сумку с коробками. На картоне синим значилось название ресторана на гномском языке. Какие-то заведения не поддались общей панике и продолжали работать.
— О, Дубов вернулся! — следом за учителем показался княжич Медведев. И тоже прошёл в комнату.
Затем подтянулись Северов и Верещагин.
— Пахнет вкусно! — прохрипел сын барона. У него что, голос ломаться начал? Удивительное рядом. Ну хоть не будет пищать, как девчонка.
Еда из сумка заняла почти весь столик. Пахло и, правда, изумительно. Куча мяса, соусов и свежих овощей чуть ли не топили меня в собственных слюнях. Есть хотелось ужасно. Всё-таки в кузне я поработал как следует, в мышцах поселилась приятная усталость.
Парни и девушки тоже смотрели на еду голодными глазами.
— Вы не завтракали, что ли? — меня осенила догадка.
— Угу-угу, — закивали все вразнобой.
— Тамара Петровна и сотрудники академии не пустили нас, когда начались волнения, — сказала Василиса, не отрываясь от своего дела. От неё шел заметный холодок. — Сказали, что там может быть опасно.
Я положил руку на её макушку. Прохлада чуть спала.
— Ешьте тогда. Тут на всех хватит.
Я вопросительно взглянул на Сергея, он в ответ кивнул:
— Другим я тоже принёс еду. Просто знал, что здесь соберется большая компания.
Голодных студентов уговаривать не пришлось. Я едва успел урвать себе два шампура! С сочным шашлыком и кольцами поджаренного на углях лука. Было так вкусно, что я на несколько минут забыл о том, что происходит снаружи. Парни чавкали так, что за ушами трещало, девчонки опять не заметили, как испачкали губы и щёки в жире и соусе. Оркесса даже взяла большой чебурек и сложила его пополам, чтобы больше в рот поместилось.
Через четверть часа на столе остались только пустые грязные коробки. Сытые ученики развалились кто где.
— Верещагин, ты чего так жрать много стал? — пихнул баронета локтем Северов. — На зиму запасаешься?
— А ты видел, что снаружи происходит? Кто знает, когда мы снова поедим? — ответил тот, сыто рыгая.
— Дайте мне адрес этого ресторана, — басил княжич, — я превращусь в медведя и прорвусь туда!
— Ты вроде обычно наступаешь только в обратную сторону? — поддел Медведева Северов.
Но княжич и не думал обижаться:
— Ради такой вкусной еды я готов на всё. А вот если там тебя, байстрюка, убивать будут, тогда да, тогда я пас.
— Ну и сволочь же ты, княжич, — засмеялся Павел.
И никто никого не вызвал на дуэль! Наоборот, Медведев с Верещагиным тоже захохотали. Лепота. Только Сергей Михайлович оставался серьёзен. Он стоял в стороне от всех возле камина, привалившись плечом к стене, и смотрел на огонь. Я подошёл к нему, пока остальные переваривали обед. Облокотился о каминную полку и тоже уставился в огонь. Языки газового пламени скакали вокруг горелок.
— Вы же не только за едой ходили, верно?
Учитель кивнул, сложив руки на груди. Шрам на его обветренном лице побледнел.
— Думаю, ты уже догадался, что здесь замешан Скоморох?
— Да. Хотите сказать, тот же самый?
— Полагаю, да. Монстр каким-то образом смог проникнуть внутрь. Мы же не могли принести проклятье на себе, верно?
Я мотнул головой.
— Исключено.
— На верхних уровнях набирает оборот мятеж против короля. На нижних… Да их, в общем-то, больше нет. Заражены практически все, только несколько жрецов с гвардейцами пытаются сдержать болезнь. Но не думаю, что их усилия возымеют успех.
— Если они вообще что-то делают, — я потёр подбородок, начиная злиться.
— И ещё кое-что. Я нашёл выход на поверхность.
Я уставился на учителя, и он помотал головой в ответ.
— Там нет никакой бури. Кто-то специально испортил связь. Оборвал провода, скорее всего.
— Проклятье! — я ударил по каминной полке, отчего та треснула и слегка осыпалась. Ладно, никто не заметил. — Скоро должен подойти следующий факультет, верно?
— Да. Сегодня суббота, они должны прибыть к понедельнику.
Агнес! Если студенты войдут в город… Даже думать об этом не хочу.
— С каждым заражённым гномом Скоморох становится сильнее, — Сергей словно на мои мысли отвечал. — И его проклятье тоже. Артефакты защищают нас, но вот остальной Гилленмор и другие ученики… если город падёт, то, скорее всего, это свяжут с нашей академией.
За погибших детей дворяне будут мстить и не оставят от Пятигорской камня на камне. И это всё, если не считать того, что закрытие Кузницы станет сильным ударом по Империи. Надо найти Скомороха как можно скорее, пока ещё не поздно обернуть всё вспять. Ты
