Юрий Кузнецов - Калитка во Вселенную (СИ)
— Елки-палки! — вздохнул Пасечник, рассматривая оружие — впереди два поста, никак не объехать, а тут — два «жмура»! Их же найдут — и, кроме нашей будки и вашей чахотки, в это время тут никто и не ездил!
— Это не ваши проблемы! — решительно сказал Лева. — Мы разберемся, местные менты нам еще и спасибо скажут. Да и найдут их не скоро, тушки мы быстренько и надежно прикопали. Там, в лесочке ямка нашлась очень удачно, быстро можно обнаружить только их машину. Да и то — стоит себе на обочине семерка, ну и стоит, милицейские-то наклейки мы ободрали и отогнали чуть подалее от места э-э… беседы. Может, по грибы кто пошел… Так что — следуйте установленным маршрутом, действуем по плану.
— Ну ладно, хотя… по грибы в ноябре… — с сомнением сказал Пасечник, — но, до сих пор вы меня не подводили… Черт с ними — что сделано — то сделано, по машинам. Михалыч — ты за баранкой, а мы с Жорой отдохнем….
— Есть! — кивнул головой Михалыч и полез за руль.
— Давай, давай, не стесняйся — подтолкнул Жору профессор, и тот послушно вскарабкался в будку. За дверкой он увидел шикарное лежбище из листа фанеры, устроенное в передней части будки и застеленное спальными мешками и одеялами. У дальней стенки, закутавшись в плед, беззаботно спала Наталья. Немного помешкав, Жора, снова получив тычок в спину от Пасечника, пролез под бочок к девушке и устроился на спальном мешке. Лежать было вполне терпимо, хотя и жестковато.
Профессор забрался следом и сел, скрестив ноги по-турецки, на спальник рядом с Жорой. Затем, засунув куда-то под фанеру трофейный автомат, взял маленькую переносную рацию, висевшую на гвозде, вбитом в стенку рядом с дверкой, и сказал — И - ноль, поехали.
— Ок. — ответила рация голосом Михалыча, и, несколькими секундами позже — Следуем за вами с установленной дистанцией…. - донеслось от машины сопровождения.
«Шишига» плавно покатилась, набирая ход, а Жора поудобнее устроился на спальных мешках, собираясь продолжить незаконченный разговор с Пасечником, но, пока обдумывал свой очередной вопрос, не заметил, как заснул.
Глава 8
— Жора! Георгий! Проснись! — Жора открыл глаза, и увидел склонившегося над ним Пасечника.
— Ну и здоров ты дрыхнуть, мы даже на перекус тебя будить не стали, так сладко ты спал — улыбался профессор.
Жора сел на спальных мешках, сонно хлопая глазами, его голова опять давала о себе знать пульсирующей болью.
— Мы почти приехали, дальше сплошное бездорожье, спать на ходу наверняка не получится. Так что, давай, перекуси, если есть желание, и готовься летать по будке на колдобинах.
«Газончик» стоял с ощутимым креном на правый борт, внутри кроме Жоры и Пасечника, никого не было. В окно с левого борта било яркое солнце, в будке было ощутимо жарко. Жора сладко потянулся, а профессор тем временем вылез в открытую дверь и Жора последовал за ним.
Машина стояла на опушке дивной березовой рощи, кое-где сохранившей остатки листвы. Неподалеку, на зеленой еще травке, разместился раскладной столик, несколько так же раскладных стульев, горел костерок. За столом с комфортом сидели Михалыч с Натальей, и, судя по всему, пили чай.
— Жорик, давай, пока совсем не остыло, каша и чаек тебя ждут — Михалыч приглашающее помахал рукой, указывая на небольшой котелок, стоящий бочком у костра.
Жора сделал шаг вперед, и пошатнулся…
— Э, брат, да тебя надо подлатать — сказал Пасечник, поймав Жору за плечо, и добавил — Натаха! Давай сюда твою, да, наверно — и мою медицину…
— Да ерунда, Олег Васильевич, это спросонья — сказал Жора, и, в этот момент земля сделала резкий оборот вокруг него и больно ударила по затылку…
Опять мешанина из образов и звуков, однако, Жора в этот раз довольно быстро продрался через мусор подсознания, и, открыв глаза, увидел над собой встревоженное лицо Пасечника и внимательный взгляд Натальи.
— Уф, ну, брат, ты нас и напугал… — было видно, что профессор сильно расстроен. По профессионально-бесстрастному лицу Наташи ничего понять было невозможно.
Приподняв Жорину голову, она ловко напоила его какой-то жидкостью, дала несколько таблеток, уверенно обнажила Жорино предплечье и сделала укол.
— Так, дед, теперь пусть часок спокойно полежит — приказным тоном сказала девушка.
— Да я что — я ничего — замахал руками профессор — конечно, пусть полежит. Скорее всего, сегодня калитку открыть уже не успеем, дальше ехать именно сейчас смысла нет.
А Жора лежал, по телу расплывалось приятное тепло, двигаться, и уж тем более — что-то делать, не хотелось совсем. Сквозь надвигающийся дурман он услышал:
— Если все равно не успеть, тогда здесь и переночуем…. - и опять провалился в небытие.
В этот раз забвение длилось, видимо, очень недолго. Когда Жора вновь очнулся, солнце едва склонилось к горизонту. К своему изумлению, он чувствовал себя хорошо отдохнувшим и полным сил. Приподняв голову, Жора увидел, что лежит на надувном матрасе, заботливо накрытый клетчатым пледом, а по соседству на той же опушке уже разбит небольшой лагерь. Помимо столика и стульев, возле костра расположилась и палатка под синим тентом. Над огнем, на треноге, висел солидного размера закопченный котел. Рядом, на раскладном стульчике с подлокотниками, сидела Наташа и помешивала содержимое котла черпаком. Увидев, что Жора поднял голову, она сказала — Ну что, чуток отдохнул? Вставай, а то ночью не уснешь, еще минут 5, и еда будет готова. Ту, что захватили из дома, мы уже доели.
Стараясь не делать резких движений, Жора осторожно встал, отметив, что по-прежнему отлично себя чувствует.
— А где все? — спросил он, подойдя к костру.
— Дед с Михалычем пошли на разведку, мы чуть-чуть не доехали до места, вот они и решили посмотреть — как туда ловчее добраться завтра.
— А почему завтра? — спросил Жора, присаживаясь к раскладному столу, и наливая в одну из кружек чаю из закопченного чайника, стоявшего рядом на земле. Чай оказался чуть теплым, в меру сладким, и очень вкусным — с дымком.
— Так ведь «калитка» легко открывается лишь в определенный временной промежуток — объяснила Наташа — можно, конечно, и прямо сейчас попробовать, но дед не любит рисковать. Никто не знает, что будет, если «калитка» закроется в момент прохождения. Скорее всего — ничего хорошего.
Наташа, прекратив помешивать свое варево, достала черпачок из котелка, и, подув, осторожно попробовала кашу.
— Отлично, кашка поспела — сказала она. Затем, достав из кармана небольшую черную рацию, сказала — База-Группе, ау, Жора проснулся, ужин готов, давайте к столу.
— Принято, — сквозь треск помех донеслось в ответ — мы уже на походе, сейчас будем.
И действительно, не прошло и десяти минут, как из леса вышли Пасечник с Михалычем. У Михалыча на плече болталась двустволка, на поясе висел желтый патронташ, профессор внешне был безоружен, но с доброй палкой-посохом в руке. Бороды, усов и прочей атрибутики на нем уже не было.
— Ну как, Георгий? — спросил Олег Васильевич, подойдя к столу — на пользу пошла наша фармакология?
— На пользу — не то слово — отозвался Жора — как заново родился.
— Погоди маленько — проворчал подошедший следом Михалыч. Он снял дробовик с плеча и повесил его на сучок ближайшей березы. — Вот полежишь на морском песочке пару-тройку дней, тогда точно — как новенький будешь.
— А чтой-то Вы, Олег Васильевич — то в бороде, то без? — полюбопытствовал Жора.
— Видишь ли, там, дома, местные жители привыкли видеть меня с бородой и прочим. У меня в деревне репутация чудака-ученого, я ее старательно поддерживаю. Бороду я сбрил, когда почувствовал, что за мной в Москве стали следить. Потом я решил, что когда нужно будет исчезнуть, снимать этот камуфляж. Стал ездить на электричке, периодически, то тут — то там оставлять машину. Да видно — не очень помогло…
— Садитесь к столу — хлопотала Наталья — каша готова, сейчас чай подогрею — И она повесила чайник на треногу над почти прогоревшим костром.
Михалыч принес из машины стопку алюминиевой посуды с вилками и ложками. Наташа немедленно разложила кашу по тарелкам, и раздала их усевшимся за стол мужчинам. То ли сказалась хворь, ослабившая Жорин организм, то ли это был просто обычный аппетит на природе, но вкуснее Жора давно ничего не едал.
Обычная гречневая каша с тушенкой, приправленная болгарским лечо из стеклянной банки, была столь хороша, что Жора съел аж две миски, запивая все это горячим чаем. Впрочем, Олег Васильевич с Михалычем от него не очень отставали, видимо нагуляв аппетит на свежем воздухе. За столом некоторое время царила тишина, прерываемая лишь звяканьем ложек и обычными застольными просьбами о добавке, хлебе или соли.
Когда все наелись, Наталья, собрав посуду, оправилась ее мыть к большому эмалированному бачку, заботливо подвешенному на одной из берез.
