Сергей Кусков - Золотая планета

Альфа — купольный город, не подземный. Он покрыт куполами, десятками куполов, наглухо отрезающих людей от адской атмосферы, потому расти ввысь, как растут города на Земле, не может. Но углубляться до бесконечности внутрь планеты тоже нельзя — за сотым метром расположены производства, системы обеспечения, склады и военные коммуникации. Значит, единственный выход — расширяться. Тупо, экстенсивно, осваивая для новых жилых районов все новые и новые площади, пропорционально планируемому населению, благо планета большая и безжизненная и таковых хватает. Пока хватает.

Альфа огромна. Невероятно огромна! Даже учитывая, что в окраинных районах, трущобах, плотность населения такая, что жуть, метраж жилья на человека смехотворен, куполов в городе более двух сотен. Это единственный город в Солнечной системе, имеющий три(!) уровня метро. И это один из очень немногочисленных городов, имеющий такую огромную и разветвленную систему магнитных дорог.

Мы мчались по магниткам с невероятной скоростью, сменяя одну трассу другой. Все, абсолютно все водители оставались у нас за кормой, стрелка спидометра прошла пятисотенную отметку. ТАК по городу я еще не летал!

— Отрываемся, — прокомментировала свои действия молчавшая до этого Катарина. — На всякий случай.

Я кивнул.

— Ты не прав, Шимановский. Я не кину тебя, — продолжила она прерванный разговор. — Не брошу на растерзание Кампосам, забыв об обещании.

— Ой ли! — я добавил в голос как можно больше иронии.

— Если я даю обещания — я их выполняю. И если я пообещаю, что доведу тебя до выпускного — значит доведу. Это вопрос чести. А если не смогу, по техническим причинам… Знаешь ведь, какая у меня работа… — Она грустно усмехнулась. — За меня это сделают другие, это вопрос не только моей чести. Мой бывший взвод доделает начатое.

— Это тоже традиция?

Она утвердительно кивнула.

— Да. Взвод — семья. Даже после завершения контракта, годы и годы спустя, все, служившие в одном взводе друг для друга гораздо больше, чем сестры. Живой тебе пример — Лея и ее взвод.

Я ничего не знал про бывший взвод ее величества, но поверил Катарине на слово, решив разузнать про этот вопрос, когда будет более спокойная обстановка.

— Тебе ничего не будет угрожать, обещаю. Мы вшестером можем даже убрать Кампоса старшего, если понадобится.

— И вам за это ничего не будет? — я усмехнулся. В такое верилось с трудом. Если б ангелам можно было все НАСТОЛЬКО… В стране давно установилась бы республика.

— Будет, почему? — не стала отпираться она. — Но свое слово мы сдержим, честь взвода и каждой из нас не пострадает. К тому же мы — ветераны, не молодые ссыкухи, какой с нас спрос? Пожурят немного. Может, в ссылку на несколько лет отправят. Ничего смертельного. Я тебя убедила?

Я отрицательно покачал головой.

— Хорошо, я отучусь. А дальше? А универ? Я не уеду из города, останусь в зоне их досягаемости. А сапоги, извини, он мне не простит!

По лицу Катарины пробежала тень.

— Хорошо. Считай, что вопрос с универом тоже решен. Он не тронет тебя.

«Что, вот так, все просто? Я тебе пообещала, что защищу, и все дела? А если понадобится, то с подругами кончу главного обидчика, известного мафиози, нам это по силам?»

«Шимановский, так не бывает! Тут какая-то засада!»

«Или бывает?»

— Я выполню все твои условия, — продолжила она. — Если понадобится, мы уберем твоего друга Бенито, это будет лучшим выходом.

— Только за то, что он угрожает мне? — я вновь усмехнулся.

— Он подонок, Шимановский, — парировала она. — И он принесет людям много бед, поверь мне. Я встречалась с подобными людьми много раз, знаю эту породу. И если грохну такого, моя совесть не отяжелится.

«Вот так. Понял? Все понял?» — съехидничал внутренний голос.

«Да понял, понял…» — успокоил я его.

— Проще всего будет спровоцировать его, имитировав, что про тебя забыли. Подловить и на сей раз уничтожить окончательно. Если рыпнется, конечно. Но понимаешь, все имеет свою цену…

Ее глазки ехидно прищурились. Тут машина резко притормозила и вильнула вправо. Мы перестраивались, уходя на развязку, направляясь то ли на другую хорду, то ли на радиальную.

— Моя цена — твой отказ от обучения у нас. Ты прямо сейчас звонишь Мишель, я соединю, и говоришь, что передумал. Я тут же даю клятву, что сделаю обещанное. Мой взвод вскоре это подтвердит. Не сегодня, а когда сможет. Я сообщу девчонкам, они свяжутся с тобой.

Она свое предложение сделала. Я сидел, смотрел на мельтешение ламп в тоннеле и не мог ничего понять.

Какая ее выгода? Ну, не укладывалась у меня в голове такая комбинация! Защитить меня. Убрать Кампоса, пусть и младшего. Возни на несколько лет, причем опасной возни, с последствиями. Только ради того, чтобы я не учился у них? Чтобы они не отрабатывали на мне свои программы?

Мозг зацепился за последнюю мысль.

— Подсиживаешь Мишель? — Я попытался рассмеяться. Вышло довольно убедительно. Машина вильнула, сеньора Катарина грязно выругалась. Ого, какие мы слова знаем! Затем наехала на меня, переходя на крик, следя, впрочем, одновременно за дорогой.

— Шимановский, ты — придурок! Таких придурков поискать — не найдешь!

Я никого не подсиживаю, мне это не надо, да и невозможно! Мишель — из взвода Леи! Она ее назначила вместо Сирены, много лет назад, которая также была из ее взвода! Понял тенденцию?

Я кивнул, втягивая голову в плечи.

— Я НИКОГДА не возглавлю корпус, у меня нет для этого нужного ресурса! Но я на своем месте, и я могущественнее, чем она! Я на земле, руковожу реальными делами, реальными вещами, ни на кого не оглядываясь, а она летает высоко в облаках, вынужденная со всеми считаться! И с Леей, и с другими офицерами!

— Мне не нужен Корпус, Шимановский, — продолжила она уже тише, подводя итог беседе. — Я просто хочу, чтобы один глупый мальчишка выжил. Чтобы не отправился на запрограммированную бойню, а выучился, вырос, женился и нарожал деток. Нравишься ты мне, юноша, нравишься. Симпатичен. И мне по-человечески будет жаль, если случится иначе.

Я молчал. Насколько мог судить, в данный момент она не врала. Если честно, у меня никогда не проскакивало ощущения, что она врет, но сейчас она была сама искренность.

Но я не мог пойти у нее на поводу, не мог просто так отказаться от начатого. Может быть она права, в корпусе будет жарко, и ее предложение — лучший выход… Но и она — не бог.