На краю чужого мира - Кирилл Юрьевич Шарапов
Бельский обернулся, к нему спешил купец с каким-то небольшим деревянным ящичком в руках.
— Что ж вы не подождали-то? — укоризненно произнёс он. — Я ж обещал вам бутылку самого прекрасного алкоголя из того, что у меня есть. Вы обмолвились, что любите коньяк, это сорокалетний, «Ожье». Наверное, самый лучший на рынке.
Михаил приподнял бровь.
— Однако, дорогие у вас бутылки. Но для меня это слишком, он стоит, как два, а то и три, моих месячных жалования, и не местных, а в гвардии.
— Не обижайте, — расстроился Мирон. — Для человека, спасшего мне жизнь, я не мог притащить пятнадцатилетний «Деламайн».
— Даже он для меня слишком дорог, — улыбнулся Михаил. — Я принимаю ваш подарок, благодарю.
Купец расцвёл и передал ящичек, в который упрятана бутылка, чтобы не разбилась.
— Надеюсь, вы получите истинное удовольствие от этого коньяка, ваше сиятельство. Рад нашему знакомству. Помните, дом нашего рода всегда открыт для вас.
Михаил сунул кофр с бутылкой подмышку и пожал протянутую Мироном руку. Купец кивнул на прощание и унёсся обратно на площадь к своим работникам, которые уже ждали старшего возле фургонов со спиртным.
Михаил вздохнул. Пройдя через ворота кремля, он оказался на ярко освещённой площади Создаля. Прямо напротив стоял трёхэтажный добротный дом, над которым возвышалась башня с часами, у коих было аж четыре циферблата, развернутыми на все стороны света. Часы показывали восемь вечера, и отправляться в расположение полка, до которого сорок минут езды конным, не имело никакого смысла.
Гостиный двор Михаил обнаружил без труда, по левую руку в двухэтажном доме. Он пересёк площадь и, взбежав по ступеням, потянул на себя дверь. Ну, что сказать? Вполне себе прилично — небольшая комната, где за конторкой скучает паренёк лет семнадцати.
— Комнату? — поинтересовался он.
— С ванной, — потребовал Михаил.
— Пять империков в сутки, — выдал паренёк, поворачиваясь и снимая с крючка ключ с биркой. — Второй этаж, номер восемь.
Бельский мысленно присвистнул, цены тут были такие же, как в «Империале», где они с князем Тарковским ночевали. Только там был гостиный двор, если не высшего разряда, то близко к нему, а тут…
Вздохнув, Михаил вытащил ассигнацию и положил перед парнем. Забрав ключ и подхватив с пола баул, Бельский поднялся по лестнице. Та была свежей и не скрипела. Вообще, складывалось ощущение, что здесь недавно сделали ремонт.
Комната оказалась крохотной, но боярин другого и не ждал, три на четыре, с большой кроватью, окном, выходящим на площадь и кремль, шкафом для вещей, который занимал половину номера, и дверью в ванную, два на три. Но, во всяком случае, тот, кто это строил, заранее продумал канализацию, в деревянной ванне имелся вполне себе современный кран, так что, можно было рассчитывать, полежать в горячей воде. Да и особо выбирать то не из чего, в Создале всего три гостиных двора, этот, на главной площади, один на улице напротив и ночлежка для различных работяг, кто сюда ненадолго приехал, на окраине. Вся информация досталась ему из памятки поселенца.
— М-да,- протянул Бельский, кинув на пол сумки и поставив ящичек с коньяком на прикроватный столик. — Если здесь такое, что же тогда меня ждёт в полку? Койка в каморке с казармой на полсотни рож за стенкой?
Разбирать сумки он не стал, просто закинул в шкаф, только вытащил чистое, пора переодеться, два дня проходил в камзоле. Прихватив бритву, боярин направился в ванную, вот только даже воду не успел открыть, как в дверь постучали.
Предчувствуя неприятности, Михаил вернулся в комнату и открыл дверь. Перед ним стоял мужчина лет сорока в тёмном плаще, треуголке и сапогах со шпорами, на боку обычная стальная шпага.
— Боярин Бельский, — скорее утвердительно, чем вопросительно произнёс он требовательным властным голосом.
Михаил нехотя кивнул. Он уже представлял, кто явился на его порог, а это значило, что ванна откладывалась на неопределенный срок, люди из охранки просто так познакомиться заходили крайне редко.
— Старший дьяк тайной канцелярии града Создаль Нифонтов Георгий Лександрович. Мы уже в курсе произошедшего, так что, прошу пройти за мной в отдел, нам есть, о чём поговорить.
Боярин обречённо вздохнул и вернулся в комнату, взяв ключ и накинув плащ. Прав был торговец из лавки, прохладно в Духовом мире.
— Пойдёмте, Георгий Лександрович. Надеюсь, это ненадолго, так как я очень устал в дороге.
— Ненадолго, — без улыбки заверил дьяк. — Расскажите, что случилось в пустошах, и свободны.
— Так может, здесь побеседуем? — с надеждой предложил Бельский.
Тайник покачал головой.
— В отделе артефакт-самописец, он запомнит всё, что вы расскажите, слово в слово.
Михаил запер дверь и направился следом за дьяком, который уже подходил к лестнице.
Что ж, его не обманули, беседа заняла всего полчаса. Михаил детально описал то, что произошло, как убил туманника. Что было дальше, дьяка не интересовало. Только десяток различных вопросов — что видели, что слышали, что чувствовали? И так по кругу пару раз.
Желудок заурчал, требуя, чтобы его наполнили, и тайник, отключив артефакт, улыбнулся Михаилу.
— Прошу прощения, ваше сиятельство, — видя, что боярин выдохся, произнёс дьяк. — Сами понимаете, служба. Примите совет. Здесь — не столица, ночных кабаков мало, и все они такие, куда вам идти не захочется, если, конечно, вы не любитель полировать кулаками пьяные морды простолюдинов. Так вот, вам бы поесть сначала не помешало, ванна никуда не денется, а вот заведения через час-полтора закрываться начнут. В «Дорожном», так гостиный двор зовётся, где вы остановились, кухни нет, но напротив него есть очень приличный трактир.
Бельский, понимая, что беседа закончена, поднялся.
— Спасибо за совет, Георгий Лександрович, он действительно к месту.
— Тогда, не задерживаю, — поднимаясь и протягивая руку, произнёс дьяк.
Михаил пожал ладонь, крепкую, мозолистую, как доска.
— И ещё один совет примите? Когда завтра в полк отправитесь, не берите лошадь, арендуйте коляску с кучером, так будет лучше,
