Жатва - Алексей В. Мошков
Теперь дело пошло веселее. «Зомби», качаясь из стороны в сторону, заслоняли собой напарников. Нападающим жнецам приходилось рубить их, прежде чем удавалось подобраться к действующим противникам. Превращаясь на ходу в кровавые клочья, бывшие неписи еще долго сохраняли вертикальное положение. Увы, в кровавой мясорубке «Жатвы» любая хитрость помогает только до поры до времени. И неизбежно наступает момент, когда с противником опять приходится встречаться в открытую, лицом к лицу. Наступил такой момент и в этот раз. Отшвырнув последнего измочаленного «зомби», Беспощадный Меч окинул мгновенным взглядом поле битвы.
Выход из Лабиринта был уже близко, но между ним и напарниками оставалось еще не менее ста врагов. Размахивая мечами и секирами, нацеливая наконечники копий, вздымая над оперенными шлемами боевые молоты, они наступали сплошным строем, в твердой решимости смять, сокрушить, раздавить, разорвать упрямую парочку и уж только потом заняться друг другом. Вероятно, каждый из них мнил себя героем Второго Дня, но Беспощадный Меч и Зоркая Лучница не собирались уступать этот титул кому бы то ни было. Гэри перехватил свою секиру половчее, хотя ее рукоять стала скользкой от крови, а Криста натянула тетиву лука.
Они успели сразить пятерых, как вдруг стан врага охватило смятение. Один из жнецов, щупловатый парень, вооруженный двумя акинаками сразу, вдруг ударил нападающим в спину. Делал он это так быстро и ловко, что остальные не поняли, что случилось, но на всякий случай накинулись друг на друга. Хаос в рядах противника был напарникам только на руку, и они начали методично уничтожать забывших о прежней цели жнецов поодиночке. Из-за неразберихи делать это было сравнительно несложно, и Криста с Гэри вернулись к прежней своей тактике. В какой-то миг они оказались рядом с щуплым парнем, который, завидев их, крикнул:
– Меч! Лучница! Я с вами! Меня зовут…
Однако как его зовут, Криста не услышала. Она вдруг осознала, что находится не в залитом кровью Лабиринте, а в чистой и тихой операторской. Второй День «Жатвы» окончился.
Глава шестая
Следующий выходной, после Второго Дня «Жатвы», Гэри до самого вечера провел в номере. А когда за окнами стемнело, его охватила тоска. Захотелось на свежий воздух, к морскому простору. Он нацепил проекционную маску и неузнанным выбрался из гостиницы. Теперь Гэри Каппер уже лучше разбирался в инфраструктуре туристического комплекса «Жатвы», поэтому сразу направился к морскому побережью. На этот раз он решил посетить место, которое называлось «ГОЛУБОЙ ПЕСОК», и, найдя соответствующий указатель, опять доверился травалатору. Металлическая река, вливаясь в другие «русла», петляя и разветвляясь, вынесла его на едва освещенную аллею.
Здесь самодвижущийся тротуар опять повернул, но Гэри надоело бездействие – захотелось пройтись пешком. И он сошел на неподвижную мостовую. Ноги, привыкшие к плавному движению травалатора, подогнулись, и, чтобы не упасть на колени, Гэри пришлось пробежать несколько метров. Послышался девичий смех. Сержант Каппер выпрямился, оглянулся с досадой – его невероятно раздражала привычка туристов смеяться над каждым неловким шагом ближнего – и не увидел смеющихся. Похоже, он забрел в сквер, где обычно встречаются парочки. Здесь даже специальные скамейки-ракушки были предусмотрены, чтобы комфортнее было обниматься-целоваться.
Так что на героя Первого и Второго Дня никто не обращал внимания. И тем не менее, он стремительно прошагал мимо, засунув руки в карманы. В отличие от предыдущей, эта аллея оказалась довольно короткой. Неожиданно для себя Гэри вышел на огромную пустынную набережную, украшенную друзами светящихся кристаллов сатурнита, обнаруженного на Титане. Подошел к парапету, облокотился, глядя на черную воду с колеблющимися отражениями звезд. Искусственно созданное море плескалось в гранитных берегах. Вдали в ночную высь текли цепочки разноцветных огней, постепенно теряясь среди созвездий.
Запрокинув голову, Гэри стал смотреть на них, ласкающих взор знакомыми силуэтами. Некоторые из звезд двигались, стремительно пересекая небесную полусферу. Он даже не сразу сообразил, что это не звезды, а орбитальные города, вращающиеся вокруг Земли, но у него все равно перехватило дыхание. И вдруг Гэри услышал плач. Обыкновенный тоненький детский плач, который раздавался совсем рядом, но нельзя было понять, откуда именно. Повертев головой, он обнаружил исполинскую глыбу неправильной формы. На фоне самосветящихся зарослей сатурнита глыба казалась чернее ночи, словно ее опалило неземным пламенем.
Наверху виднелась человеческая фигура. Она не могла принадлежать ребенку, это был настоящий гигант. По-видимому, монумент. Гигант ничком лежал на глыбе, одна рука его свешивалась почти до земли, а вторую снизу нельзя было разглядеть. Если бы Гэри встал на цыпочки, он бы дотянулся до пальцев каменного великана, но не стал этого делать, потому что плач звучал все отчетливее. Он двинулся в обход глыбы, вернее, постамента громадного памятника. Через несколько шагов Гэри обнаружил ступени лестницы, ведущей к гигантским стопам скульптуры. Здесь же была надпись, выполненная из полированного металла. Она гласила: «НЕИЗВЕСТНОМУ ЖНЕЦУ».
Гэри прислушался – плач доносился сверху – и начал торопливо карабкаться по ступеням. По мере подъема ему стали открываться подробности монумента, словно скульптор задумал свое творение таким образом, что рассмотреть его можно было лишь по частям. Гэри разглядел, что гигант был облачен в тяжелые доспехи, увидел подобие тактического скафандра, массивные пластины которого казались наплывами вулканической лавы. Теперь Гэри увидел вторую руку, гигант опирался ею о скалу, будто силясь подняться. Почти достигнув вершины, сержант Каппер разглядел и лицо монумента, которое смотрело на него из глубины шлема через пролом в кристаллическом забрале.
Забрало было выполнено из светящегося сатурнита, поэтому Гэри хорошо разобрал выражение этого лица. Он узнал его. Не лицо – выражение. Эту смесь решимости, отрицающей саму смерть, с любовью ко всему, что умирающему было дорого, сержанту Капперу приходилось видеть нередко. Так смотрели тяжелораненые бойцы, когда шаттл-эвакуатор опаздывал. Странно, что в образе умирающего жнеца скульптор изобразил человека, а не андроида-суррогата, которые в реальности погибали на кровавых полях «Жатвы». Что он хотел этим сказать?..
Правда, Гэри недолго ломал над этим голову, потому что здесь, возле впившихся в камень пальцев гиганта, он обнаружил того, кого искал. В темной нише, между указательным и большим пальцем, свернувшись калачиком, лежал маленький ребенок лет пяти, мальчик или девочка – Гэри не разобрал. По современной моде детей одевали и стригли так, что не сразу и определишь, какого они пола. Увидев Гэри, ребенок приподнял голову и перестал плакать. Несколько мгновений они недоуменно смотрели друг на друга. Дитя нарушило молчание первым.
– Тебе чего надо? – хмуро осведомилось
