Денис Пронин - Почти библейский исход
— И ещё вот что: кабина трёхместная, их — пятеро. В общем, сплошные неувязочки!
— Петь, обойди заправку от греха.
— Понял, пошёл. Тотти, с этими не разговаривай и глаз не спускай!
Дошёл до угла — вот и «свежее решение»: БМВ «икс-пятая», аспидно-чёрная, понтовая «до не могу». И мычание изнутри какое-то. Открыть дверь — а ну как бросится кто? Стекло вышибать — плёнка не даст осыпаться… Обошёл машину и открыл дверь багажника.
Вас когда-нибудь сбивали с ног голые и щедро замотанные скотчем девушки? Мычащие и извивающиеся? Наверное, плохой из меня солдат — не увернулся, не выстрелил… Одна «куколка» приложилась головой и лежала тихо, а вот вторая извивалась так, что зашевелились мысли определённые, и не только в голове.
— Тихо-тихо-тихо! Блин, хальт! Сайленс! О, поняла! Инглиш? Дойч? Блин, а кто??? Так, не орать! Рот от скотча освобожу — донт край! Терпи-терпи-терпи! О! Ну?
Я не буду передавать, что минуты две говорила шёпотом по-русски девушка.
— Откуда сама?
— Россия. Голицыно.
— А здесь как?
— Компанией на мотосафари поехали… Двадцатого…
— Так, потом расскажешь. Сиди здесь, не ори. Будет стрельба — не паникуй! Я приду скоро!
— А развязать?
— Приду — развяжу.
Посадил девушку подмосковную к стенке заправки — вдоль неё шла узкая полоска тени, сантиметров тридцать. Рядом положил потерявшую сознание безымянную подругу и пошёл.
Не дошёл метров пять до сидящих на земле аборигенов. Наверное, они почувствовали что-то, залопотали меж собой что-то, зашевелились… Проигнорировав Тоттино «что там?», всё, что было в рожке — всё в них высадил. И не жалко — ни патронов, ни уё…ков этих.
Кричали на меня хором, вдвоём, не стесняясь в выражениях. И называли разными словами, и сравнивали чёрте с кем и с чем. Потом отвлеклись от этого увлекательного занятия — один застреленный восстал. Тамир застрелил его и обернулся ко мне. Саша набрала воздуха, собираясь продолжить обсуждение моего ай-кью, интимных привычек и образа жизни… В неожиданной тишине послышалось негромкое «Эй!» из-за заправки.
— Папа, кто там?
— Пётр, что там?
— Кто, что… Вы б сперва спросили, прежде чем на матюках полоскать! Пошли, всё и всех наглядно покажу!
Подошли, увидали, захлопотали. Голицынскую девушку Юлю развязали, разрезав скотч, укутали в мою куртку, напоили. Расспросы оставили на потом. Саша приводила в чувство «спящую красавицу», мы с Тамиром пошли по «делам нашим скорбным» — колонки пока жужжат, значит, догружаем халявный транспорт. Вот только кто его поведёт-то? А, смогла Саша за пушкаря — сможет и за мехвода!
Покойники-насильники существенно облегчили нам жизнь, перетаскав почти всё съедобное из магазина. Нам осталось затолкать в кузов десятка два упаковок полуторалитровых бутылок с водой, да я — больше из предусмотрительной жадности — прихватил десяток четырёхлитровых канистр масла для дизельных двигателей, надеясь, что Сёма подгон оценит. Пока мы грузили, мимо пару раз пробегала Саша.
Закончив с такелажными работами, пошли проверять цистерну. А приехали-то почти вовремя! По словам Тотти, горохом ссыпавшегося с неё, она почти заполнилась. Он пробежался до «пульта управления» и отключил подачу топлива.
— Можно ехать!
— Пойдём к девушкам, узнаем, что у них.
У девушек всё было хорошо. Ну, относительно, конечно, но обе были развязаны, умыты, облачены в наши куртки и напоены, и судя по запаху — не только водой.
— Мы таки всё! Только один вопрос — как поедем? Три «баранки»!
— А грузовик к броневику не пристегнуть?
— Саш, «мицубиську» мы пристёгивали часа два.
Одна из спасённых поинтересовалась:
— А что вести?
— Юля, на выбор — бензовоз, броневик или грузовик!
— Большой?
— Немного больше «Газели».
— Я могу… попробовать.
— Ну, пойдём! Если сможешь — сильно выручишь!
«Проба пера» удалась — девушка довольно уверенно тронулась с места, правда, излишне газуя, удачно миновала грузовик, прокатила меня до шоссе и, развернувшись, доехала обратно до заправки. Серьёзная такая!
— Юль, ты это, не напрягайся так! Ты молодец!
— А куда поедем?
— У нас тут… блин, как бы объяснить… гостиница с катером. Домой собираемся.
— А мы?
— Здесь оставим, блин! С нами, конечно! Вот только доедем ли и когда…
— Да когда угодно!
Ни слёз, ни истерик. Или всё потом будет? Ладно, всё. «Станция Березай», приехали, вылезай.
Тотти, Саша и безымянная пока для меня Юлина подруга стояли у броневика — Тотти с каким-то виноватым видом чуть в стороне, а «безымянная», с ненавистью глядя на него — рядом с Сашей.
— А вот и мы! Саш, у нас новый великолепный драйвер! А что за напряги?
— Петь, у меня не получается! Конфликт!
— Я с ЭТИМ никуда не поеду!
— Так, барышня…
— Я! НЕ! БАРЫШНЯ!!!
— Папа, она у Саши автомат просила!
Херовые дела! А главное, просто охренительно вовремя!
— Юль, твоя подруга вообще — вменяемая?
— Она хорошая!
— Блин, я спрашиваю не хорошая-плохая, а — вменяемая?
— Вообще — да!
— Тогда, барышня…
— Я не барышня!
— Заткнись! И слушай! Все вопли, злоба и истерики — после! Сейчас садишься со мной в бензовоз, и мы колонной отсюда уезжаем! Либо ты остаёшься здесь, пожрать оставим. Даже автомат дадим, правда, оставим здесь, а ты от дороги пробежишься. И дальше — что и как хочешь, поняла?
— Да что ты…
— То, что с тобой разговаривают, БАРЫШНЯ, — считай, ВЕЖЛИВОСТЬ! Что выбираешь?
— Маш, перестань! Они хорошие же!
— Тварь! Сука! Уже нашла под кого залечь?? А-А-А!!!
В разговор вмешалась Саша — опередила меня. Придерживая Машу — о, уже не безымянная — за отворот Тоттиной мотокуртки, она выдала ей оглушительную оплеуху. Звонкую такую! И увесистую! И секунды через три — вторую!
— В себя пришла?
— Ак! Ак!
— Пришла?
— Ага, спасибо!
— С нами или без нас?
— С вами.
— Вот и определились.
Капитан Саша взяла бразды правления в свои руки.
— Петр! Ты — первый. Юля — за Петром. Мы с Тамиром — замыкающие. Маша — с Петром. Жалобы и замечания — по приезду. Поехали!
Добрались до «Марина-центра» с небольшим приключением: у догоревшего уже «полицаймобиля» я остановился и подобрал уцелевшую сумку с ювелиркой, оставленную на дороге и прождавшую меня почти полдня. Из подъехавшего «Фахда» меня, видимо, мечтали обругать — а я уже «в домике», давлю на газ! Удачно избежал, так сказать! Маша, кстати, оказалась и вправду вменяемой и согласилась с тем, что Тотти — египтянин хороший, проверенный, наш, в общем, и убивать его — нельзя. Тем более что в перспективе, как ни крути — россиянин!
Расписывая достоинства Тамира, чуть не прощёлкал поворот, хорошо, осторожничая, плёлся небыстро — не больше пятидесяти. И то неприятно было — вроде тормозишь, а не тормозится! Но успел, свернул, не кувыркнувшись! Орёл я! На радостях гуднул — и чуть не оглох! Бывший хозяин — он что, корабельный ревун вместо сигнала присобачил? В общем, останавливаясь между гостиницей и «лодочным сараем» и глуша двигатель, судорожно сглатывал, пытаясь вернуть барабанные перепонки на место. А от «припаркованного» метрах в двадцати от берега катера к берегу плыла моторка с Сёмой и Алёной. И лица у них были не особо радостные.
Похоже, заканчивается везение… Но — по порядку! Алёна, увидев «пополнение», не дала Александре взяться за моё воспитание и уволокла и её, и Юлю с Машей в гостиницу. Как сообщил грустный Семён, они перетащили с катера все личные вещи экипажа в комнату рядом со столовой.
— Сём, а чего вид убитый? Катер поломался?
— Да нет, всё работает, Алёна раскритиковала нашу уборку — и теперь там чисто…
— А что тогда???
— Нам топлива не хватит!
— Бензовоз видишь, наш друг, говорящий на идиш? Тонн двадцать солярки! Можно и заправиться, и небольшое стадо слонов искупать!
— Запаса хода не хватит, увы! Как не считала Алёна — даже до Стамбула не хватит! У нас в идеале — 2200 миль, а дальше?
Всё, на хер! Хватит на сегодня! И хорошего, и плохого!
— Господа! Я слегка перегружен и эмоциями, и событиями! Вы как хотите, а я хочу водки! Вы составите мне компанию?
Возражений не было. И пока за стеной хозяйничали дамы, мы похозяйничали в столовой. Не торопясь, но и без суеты — три стакана, два бутыля, нарезка из здоровенного местного холодильника…
— Тотти! Ты давно мечтал научиться пить как мы! У тебя есть шанс!
— Ой, может понемногу?
— Сёма, я не настаиваю!
— Нет уж, вливаться в коллектив — так вливаться!
Чем на мой взгляд удобны местные стаканы, высокие и узкие — и разливать хорошо, и пить удобно. Девушки где-то час форы нам дали, и мы провели его не торопясь и с пользой. Грамм по пятьсот на хохотушу усидели под мясо с хлебцами и соки какие-то. Так что появление в столовой одетых и санобработанных «новеньких» в компании «стареньких» мы встретили «тёпленькими». Сильно «тёпленькими», скорее даже «перегретыми». Практически до теплового удара.
