Александр Лаврентьев - Неформал
– Стоять! Не двигаться! – и голос у него такой, что сразу ясно: шутки шутить не будет.
А мне куда двигаться, когда он мне руку вот-вот сломает?
– Пустите, – говорю ему, – за мной гонятся! – а сам задыхаюсь так, что он, наверное, и не понял ничего. Но он быстро врубился в ситуацию.
– Кто? – спрашивает.
А чего спрашивать, когда и так слышно, что этот, в длинном, к нам через кусты ломится. А потом он сразу на нас вывалился, да и замер на мгновение, я-то ничего не видел в этот момент, кроме земли, да и ту не видел, че там в темноте разглядишь, но тому, кто меня за руку держал, видно было хорошо. На нас сверху лунный свет через листья падал. И слышу я, как он сразу за свой пистолет начал рукой цапать, кобура у него на поясе висела, да только и тот, видать, ждать не стал, сразу кинулся. Ну покатились они, только кусты трещат, а я опять на свободе оказался. Бросился в сторону, думал, уйду все-таки, лесом потом вернусь на Лосиноостровскую. Поплутаю, может быть, но это ведь все лучше, чем в БНБ оказаться.
А тут за спиной у меня, где эти двое по земле катались, выстрел грянул, а потом еще один, почти сразу. Я обернулся, и тут меня кто-то с ног сшиб и сразу же сверху навалился, чтобы я не рыпался, значит, и чесслово, не прошло и двух секунд, как руки у меня оказались за спиной в наручниках, а носом меня в землю ткнули, а потом еще кто-то подошел и фонариком светит, а я вижу ботинки перед моим лицом, знакомые такие ботинки, черные, с клиппонами и с железными защитными вставками, такие патрульные из БНБ носят, и понимаю: все, влип!
Короче, оказалось, что в этом ресторане несколько офицеров из БНБ отдыхали и как раз вызвали патрульных, чтобы те, значит, их по домам развезли. Ну тут как раз я и нарисовался. Не раньше, не позже. Повезло. Этот, который меня с самого начала поймал, а потом драться начал там, в кустах, нападавшего убил. Ну а потом они меня в каморку какую-то в подсобке ресторана притащили, на стул усадили да спрашивать начали, что да как. А я чего им расскажу? Шел домой, наткнулся на этих, погнались. Бежал-бежал и на вас, родимых, выбежал. Пистолет? Да не было никакого пистолета! Путаете вы что-то господин капитан, это у него пистолет был, а у меня – ни-ни, я законы чту. Врать, конечно, пришлось, но тут уж делать нечего. Полиграфа у них в машине нет, да и будут ли они меня на нем проверять – неизвестно. Хотя ясно, конечно, что выяснят они про меня все очень даже быстро, по тем же отпечаткам пальцев. А, выяснив, отправят меня как минимум – в интернат к Ромбергу, а как максимум – за побег – сразу на полгода в тюрьму для малолетних. А если еще и пистолет приплетут, – то и на все два года меня замотают. Здесь, в Москве, с этим строго. Один из офицеров сразу внимание обратил, что у меня каунтера нет, и что я, видимо, с интерната. У обычных-то городских пацанов старые каунтеры с младенчества были. Короче, обыскали они меня, свободный каунтер нашли, карточку ту, что мне Шварц дал, да еще так, по мелочи, потом запихали меня в машину на заднее сидение и повезли в отделение, я даже не понял, в какую сторону. Карточку они эту долго обсуждали. Произвела она них впечатление. Но они, конечно, решили, что я все это украл. И я, чесслово, в этот момент приуныл. Потому что выходило мне – куда не кинь, всюду плохо. Маришка у гадов этих в централе, в интернате Ромберг с Чикой, где-то меня Шварц этот в черном ждет, а тут еще и патрульные с пистолетом цепляются. А ведь где-то есть еще и чемодан с Лохматым, и ведь это я должен Лохматого грохнуть, чтобы за Шнурка отомстить! В общем, понял я тогда, что есть в жизни человека моменты, когда он ничего, ну совсем ничего не может сделать. А тут вдруг у одного из патрульных, который от меня справа сидел, лаймер пищать начал. Он по закрытому каналу сразу на связь вышел, чего-то ему там сказали, и он вдруг как заорет водителю:
– Жми на тормоз! Сказали срочно его доставить на базу «Горизонт»! Гони!
Ну водитель по тормозам ударил, развернул машину ихним БНБ-шным разворотом, да и погнал ее обратно. А патрульный, который рядом со мной сидел, все время назад поворачивался, а там видно – фары чьи-то светят, едет за нами кто-то. Ну вообще-то патрульным боятся нечего, ни один бандюк с ними в светлом разуме тягаться не станет. Но тут они что-то занервничали. Ну мы к какому-то перекрестку выехали, и тут патрульная машина направо свернула и куда-то в лес помчала по узкой такой асфальтовой дорожке. А машина эта от нас отстала. Дорога узкая, темная совсем, кругом деревья стоят, в свете фар стволы мелькают. И куда едем, вообще непонятно. Мне вдруг даже показалось, что они меня убивать везут. Бред, конечно, но ведь и патрульные-то, по идее, от бандюков мало чем отличаются. Могут в отделение отвезти, а могут и на месте шлепнуть. Скажут – шпион, да и все.
А может, меня к Шварцу везли, только узнать мне это было не судьба. Потому что в следующий момент впереди что-то крякнуло, ухнуло, и водитель на тормоза нажал так, что мы все вперед чуть не попадали. И тут я увидел, что на дороге дерево лежит, только что упало. А патрульный, который рядом со мной сидел, как заорет вдруг:
– Назад! Давай назад!
Я чуть не оглох от такого крика, но это было только начало. Потому что, обернувшись, я увидел, как на дорогу из кустов вышел какой-то огромный детина. И в руках у детины было что-то большое, на тубус чертежный похожее. Я такой у Натали видел. Думаю, это был гранатомет, как в фильмах или базука какая-нибудь, в общем, то, чем танки подрывают. А у патрульных же машина бронированная, чем не танк? И тут главный этот патрульный снова как заорет:
– Вон! Все вон!
И всех из машины как ветром выдуло, патрульный только обернулся в последний момент, меня за руки схватил и с заднего сидения выдернул. Больно – не то слово, я даже заорал, но он не обратил на это никакого внимания, меня в кусты подальше закинул, сам на землю бросился. И тут сзади как рванет!
Я по земле перекатился подальше и вижу, как в замедленном кино: машина эта патрульная подлетает вверх, маячком еще так подмигивает, и блики светлые от маячка по листве идут, а под задним мостом у нее огненный цветок расцветает, а потом мне по ушам так взрывом врезало, что я на какое-то время совсем оглох. А машина перевернулась.
И тут как со всех сторон ударят! Я один раз видел у нас в районе бандитскую перестрелку: взрослые бандюки чего-то не поделили. Так вот то была просто компьютерная игрушка по сравнению с тем, что сейчас здесь было! Я в землю вжался и все думал, что мне сейчас хана придет. Стреляли со всех сторон сразу, как на войне, на меня сверху листья сыпались и ветки какие-то. И патрульные тоже отстреливаться стали. А потом слышу откуда-то из темноты крик:
– Пацана! Пацана живого достаньте!
Ну тут я понял, что все это не просто так, и рванул в сторону, в темноту. Но патрульный, который рядом со мной на земле лежал, тоже отреагировал: с ног меня сбил и к земле прижал. А потом, когда стрельба немного утихла, схватил меня за руки и поволок куда-то, как мешок с картошкой. Ну тут я уже как заору:
– Пусти меня! – кричу, – жмот несчастный, руки мне оторвал уже! Пусти!
Почему жмот и почему несчастный – не знаю. Уж орал я, как оралось. А потом он вдруг споткнулся, захрипел страшно и рядом упал. Я смотрю, а у него из шеи нож торчит! И при лунном свете рукоятку металлическую видно. Я аж задохнулся, на коленки встал, руками себе помогаю, чтобы на ноги подняться да и рвануть куда подальше отсюда. И трясет меня всего, как собачонку какую на морозе. И от страха и от адреналина. А потом я в кусты бросился, туда, где темнота поглубже, все думал, что уйду. А бежать-то почти не могу, ноги подкашиваются. Споткнулся, упал да и покатился куда-то в ложбину. Лежу, думаю, может, не заметят? А кто не заметит, об этом не думаю. В землю вжался, а стрельба-то утихла почти. И тут слышу: шаги рядом совсем. И лучом фонаря по земле шарят. Я хотел было в сторону уползти, за кусты, а там, за кустами, тоже уже кто-то с фонарем ходит. Меня ищут. Куда деваться? Ну пока я так размышлял, шаги у меня за спиной раздались, совсем близко, и кто то говорит:
– Гляди, да это он!
Ну я и рванул с низкого старта. Да куда там! Схватил меня кто-то поперек пояса, а второй кричит:
– Держи его, держи! Уйдет!
А потом к нам кто-то еще подбежал, и мне к лицу тряпку какую-то прижали. Я вдохнул, ничем не пахнет, а голова закружилась. Потом чувствую: волокут меня куда-то за руки за ноги, а потом все: темно вокруг стало.
В следующий раз я очнулся вообще непонятно где. Лежу на спине. Справа и слева люди идут, и меня, видать, на каталке по какому-то коридору везут. Свод кирпичный иногда видно, а так вообще-то темно, только лучи фонарей мелькают. Да быстро так везут, бегом буквально, а потом один и говорит:
– Переверните его на живот да смотрите, чтобы не задохнулся, он живой нужен. У кого скальпель?
Ну все думаю, конец мне пришел, это торговцы органами, я про таких много жуткого слышал. Только почему именно я, и зачем им нужно было с патрулем связываться? Но ответов на эти вопросы, сами понимаете, у меня не было, а потом меня на живот перевернули, куртку с балахоном задрали, снова к лицу тряпку прижали, и я больше ничего не помню. Все.
