Виктор Виктор Моключенко - Ретроспект. Исток
– Главное не суетится, Зона не любит торопливых, спешить надо не спеша. Иначе в следующий раз големы скинут в сеть некролог следующего содержания: «Свалка: сталкер Лист убит собственным болтом». Забавно? Не вижу ничего смешного, именно по таким сообщениям мы можем отыскать своих и знать к чему готовится.
– А что происходит, допустим, с теми же бандитами? Их забирают свои?
– Пока они успеют добраться, на долгую память им остается разве что несколько костей, да куча изорванного в хлам тряпья. Обычные шестерки остаются на корм зверью, ну а бригадира и кого постарше, может и попытаются отбить. Нет не для того что бы похоронить, как же, что бы обшмонать и найти информацию о схронах с припрятанным добром. Потому подраненный бандюк при виде сталкеров нарочно будет громко ныть и стонать, клясться мамой и всем на свете только чтобы над ним сжалились и не бросали подыхать одного.
– И что? – Лист пластом упал на землю, и над головой пробила воздух невидимая «спиралька».
– А ничего – отплевывая хвою, ответил Звездочет – они запросто вместо благодарности могут тебе перо под бок вставить и поминай как звали. Так что тут каждый сам решает спасать или не спасать и стоит ли идти на двойной риск. Вот обменять своего кореша на сталкера это они могут, при этом еще и нагло требовать выкуп, цену заламывать и гнуть пальцы веером. Потому мы предпочитаем обложить их вкруговую и требовать отдать по-хорошему, иначе лягут все. Чистая психология и никакого мошенничества, закон стаи и шкурности, отпускают, жить-то охота каждому.
Несколько раз их едва не накрыло летящей с сосны «паутиной», но, в конце концов, изрядно потрепанные они достигли секрета Нытика и Криницы.
– Здорова, орлы!
– Здоровее видали. Вы откуда такие чумазые? – опытный Нытик привычно осматривал тропу, по которой вслед за сталкерами запросто могла притащиться какая-то тварь.
– От Грейдера, кланяться велел и про долговцев упомянул. Давно прошли?
– Часа уж пол. Сидим мы, значит, в кустах, переговариваемся себе помаленьку, а тут прямо из тумана перед нами долговец в черной броне выныривает и нас на мушку. Ну, мы ему кричим свои мол, он на ПДА свой посмотрел, махнул рукой и вслед за ним живо нарисовался взвод и потопал в сторону Агропрома. Посмотрел он на нас и говорит, сидите, мол, тихо мужики и за нами лучше не рыпайтесь, сейчас на Агропроме будет жарко. Ну и ушли они. Вот сидим мы и кумекаем, какое жарко, на Агропроме кроме старых подвалов почитай ничего и не осталось.
– Ну, вот мы это сейчас и узнаем.
Звездочет рысью сорвался в сторону Агропрома, а обалдевший Нытик лишь кивнул головой:
– Ишь как ломанулся, как лось на нерест, да и второй, ну чистый отморозок, как глянул на меня, аж в дрожь кинуло.
– Давно тут сидим – подытожил Криница – и не такое привидится. Сначала долговцы, потом эти, эх, крепка шмаль!
– 11 –
Переход на Агропром густо зарос развесистыми кустами боярышника и шиповника, ноги увязали в толстом буром ковре прошлогодних листьев устилающих землю, плотная паутина серебрившаяся капельками дождя накрывала кусты невесомой бахромой, придавал вид грустного осеннего очарования. Да и сам подлесок выглядел по-осеннему, кое-где еще сохранилась золотая жгучая листва, пахло сыростью и грибами, и только белый пух, наросший на стволах пышной порослью, напоминал, что они находятся в Зоне. Звездочет, спешно продирался сквозь боярышник, совершенно не глядя под ноги. Аномалии невзлюбили этот подлесок, собственно никто не знал почему в одних местах от них было не протолкнутся, а в других они едва встречались, никто не знал причин возникновения того или иного явления, все строилось на догадках, расплывчатых слухах да на неуемной фантазии сталкерской братии. Особой печали по поводу того что в подлеске можно было ходить относительно спокойно никто не испытывал, лишь изредка из-под самых ног вскакивал встревоженный заяц, непонятно каким чудом уцелевший в пелене всеобщего безумия и повальной мутации и давал стрекача, да редкая птаха несмело, чуть слышно отзывалась с ветвей. Перед ними вилась узкая тропинка еще примятой травы, по которой через заповедную зону недавно прошел отряд долга. Судя по тому, как пичуги беспечно вспархивали из-под ног, прошли они спешно, скрытно, стараясь не оставлять следов.
Звездочет выскочил из подлеска, рукой притормозил разогнавшегося Листа, жестко осадив на месте, жестом указав на едва дергающуюся рябь «разрыва». Лист благодарно кивнул, переводя дыхание и рассматривая вид Агропрома. Особых построек здесь не было, только в самом центре долины густо прорезанной неглубокими оврагами громоздилось серое здание, обнесенное оградой высоких бетонных плит. Кому понадобилось строить в такой дикой, заброшенной глуши НИИ «Агропром» оставалось загадкой, типичной для советского реализма. Раздалось недовольное хрюканье, из травы выскочил матерый, тигрового окраса суслик и кинулся в их сторону, неосторожно задев аномалию. Раздался звук запускающейся турбины, суслика вздернуло вверх, раскрутило по спирали и разметало на куски, которые продолжали вращаться в незримой центрифуге. Миновав «разрыв» они вышли к старой бетонной дороге, взломанной молодыми деревьями, обочина которой заросла репейником и чистотелом. Не спуская глаз с раскачивающихся зарослей, они направились в сторону здания.
Через несколько минут Звездочет поднял руку, прислушиваясь к тишине, а потом взглянул на браслет:
– Что у тебя?
– Опознавательный знак, не от жетона, другой.
Проводник кивнул и ускорил движение в сторону сигнала. Развернув кусты они увидели затянутого в черную броню человека, что обессилено прислонился к дереву пытаясь активировать аптечку. Вокруг него, окрашивая траву алыми кровяными брызгами, валялись разорванные очередями слепые псы. Человек поднял голову на звук раздвигающихся кустов и дрожащими руками вскинул автомат.
– Свои, браток, свои – Звездочет подбежал к человеку отклоняя рукой нацеленный ствол и активируя аптечку.
– Стая – прохрипел человек, откашливая кровь – стая… как получилось, не знаю, держался же за всеми… след в след… а потом завертелось… закружилось, расплылось, будто в тумане и я неожиданно остался один… как же меня…
– Ничего, ничего, все нормально, потерпи.
Проводник распахнул броню долговца и быстрыми, отточенными за долгие годы практики движениями обработал кровоточащие раны, заклеил обеззараживающим слоем регенератора и вколол пару стимуляторов. Мелкие царапины чепуха, они говорят, красят мужчин.
– Если стая близко надо отходить. Ваши где?
– На «Агропроме». Здесь появилось нехорошее шевеление, послали разведать. Подлесок прошли чисто, а тут начало кружить, глаза отводить, оглянулся по сторонам, никого нет, начал продвигаться к комплексу, из кустов псы посыпали, вот и завертелось. Едва успел на ПДА сигнал скинуть, обложили меня по всем правилам.
– Ну, вставай помаленьку, опирайся на меня, пошли. Да крепче опирайся, я не сломаюсь. Как звать-то тебя?
– Рустамом, ох, мать, как же больно – зашипел долговец закусывая губы.
Звездочет взгромоздил грузного долговца, перекинув его руку через плечо:
– Если стая оставила его в живых, значит, ее ведет чернобылец, а он знает, что кто-то должен прийти на помощь и мяса будет больше. Он никогда не идет первым, а направляет стаю сзади, если пристрелишь чернобыльца, остальные, скорее всего, бросятся врассыпную.
Проводник и долговец медленно поковыляли в сторону строений, откуда слышались скупые, расчетливые очереди. Лист хотел было оглянулся, но его одернул отдаляющийся голос проводника:
– Не отвлекайся… ты не должен…
Голос стал глохнуть, доходя словно через вату, пространство стало раскачиваться перед глазами, наполнившись звуком натужно завывающей пурги и подернувшись синеватой пеленой. Он потряс головой, пытаясь сбросить наваждение, и тут его резко рвануло в сторону, проносясь быстрой размазанной тенью, потом еще и еще и вскоре возле него завертелся призрачный хоровод оскаленных клыков. Он не успевал зафиксировать движение и поднять автомат, одна тощая тень сменялась другой, слепыши не спеша сжимали круг, жертва никуда не денется.
– Голем, слияние!
– Повторное слияние невозможно, твои структуры не способны работать в таком режиме, в прошлый раз это едва тебя не погубило.
– Если ты не включишь слияние, я погибну.
– Ты погибнешь еще быстрее, не имея сил даже на то что бы мыслить, не говоря о том, что бы стрелять и двигаться.
… Двигаться? Зачем двигаться, пусть все будет, так как есть… безмятежно, спокойно…
Проводник напряженно вслушивался в стрекот очередей от приблизившихся зданий – долговцы не на шутку с кем-то схватились. Рустам, тяжело хрипя, навалился на плечо, но Звездочет все же оглянулся и чуть не обомлел, Лист понуро опустил плечи, в беспамятстве выронив ствол, а вокруг него смерчем вилась стая.
