Андрей Завадский - День победы
- Давай в дом, - повторил приказ Басов, когда "Глоубмастер" скрылся за горизонтом, и гул его турбин сошел на нет. - Я тебя сменю.
Олег, оказавшись внутри, снял с плеча пулемет, взглянув на китайца и поинтересовавшись:
- Откуда мы узнаем, вылетел он или нет? В аэропорту есть свои люди?
- Американцы скажут нам сами, - сообщил Жэнь Цзимэнь, указывая на свой компьютер, соединенный с радиостанцией, антенну которой китайский майор выставил в приоткрытое окошко. - Это комплекс радиоперехвата ближнего действия. Служебные частоты аэропорта нам известны, переговоры не шифруются, так что мы сейчас можем слышать все то, что слышат пилоты и диспетчеры на контрольной башне.
- Хорошо бы, чтобы они не кодировали свои сообщения. Иначе мы узнаем о появлении цели только по звуку турбин над головами.
Полчаса прошли для партизан в волнении. Жэнь Цзимэнь, весь обратившись в слух, пропускал через себя скупые фразы, звучавшие в эфире. Активность в небе над архангельском была невысокая, за тридцать минут китайский разведчик услышал только запрос на посадку с борта грузового С-130, пришедшего откуда-то с моря, да переговоры пилотов вертолета "Си Найт" морской пехоты, выполнявшего учебный полет. Но следующее сообщение заставило Жэнь Цзимэня напрячься, словно сжатая пружина. Еще мгновение, еще пара фраз, и китаец, подскочив, приказал Бурцеву:
- Зови полковника! Цель запросила разрешение на взлет и сейчас выруливает на ВПП!
Басов, ворвавшись в дом, первым делом схватился за рацию, переключив ее на передачу, и по волнам радиоэфира помчались его слова:
- Гранит, это Базальт, прием! Готовность пять, повторяю, готовность пять! Пеленг двести!
- Вас понял, готов к работе!
А Жэнь Цзимэнь уже выскакивал наружу, вскидывая на плечо шестнадцатикилограммовый раструб ПЗРК. В точности то же самое сейчас делал и бывший омоновец Витя в паре километров отсюда, разворачиваясь туда, откуда должен был появиться взлетающий самолет.
- Двухракетный залп - этого хватит? - с неуверенностью, впервые прорезавшейся в голосе, поинтересовался Басов. Привыкший воевать на земле, полковник все же не стал специалистом по противовоздушной обороне, испытывая некоторые сомнения. За несколько часов настоящей войны там, в ставропольских степях, он видел, как американские штурмовики прорывались сквозь огонь "Тунгусок" и "Игл", сжигая на марше целые танковые роты.
Сомнения Басова постарался развеять китайский майор:
- На взлете самолет лишен запаса скорости, и не сможет уклониться от атаки, тем более, это пассажирский лайнер, а не истребитель. И он почти наверняка лишен средств самообороны типа ложных целей, способных увести в сторону ракеты. Да, двух ракет хватит.
А полковник вновь взялся за рацию. Переговоры могли услышать, но сейчас это было не важно - спустя пару минут все американцы в округе будут знать о присутствии здесь русских партизан.
- Гранит, это Базальт, - произнес Басов, нажимая на тангету рации. - Минутная готовность!
Негромкий, пульсирующий рокот турбин донесся, нарастая с каждой секундой, со стороны города. Жэнь Цзимэнь, больше не опасавшийся быть увиденным кем-то, вышел на открытое пространство, удерживая на плече ПЗРК. Щелкнув тумблером, он активировал инфракрасную систему наведения ракеты, зная, что в точности так же поступил другой стрелок, находившийся во второй группе, в паре километров отсюда, выцеливая в небе свою добычу.
Прерывистый зуммер известил китайского майора, что тепловая головка наведения ракеты FN-6 захватила цель, уцепившись за шлейф раскаленных газов, оставленный в воздухе взлетавшим самолетом, и Жэнь Цзимэнь нажал на спуск. Вышибной стартовый двигатель с негромким хлопком вытолкнул ракету из тубуса пускового устройства, и уже на безопасном расстоянии от стрелка включился маршевый твердотопливный двигатель, уводя снаряд в небо. И почти одновременно, с отставанием не более двух секунд, из недальнего леса взвилась в зенит еще одна дымная стрела - вторая группа сработала синхронно. А через несколько мгновений, которые потребовались зенитным ракетам, чтобы добраться почти до предела своей зоны поражения, вдалеке прогремел взрыв, почти не слышимый здесь, внизу, на земле.
- Уходим! - выдохнул Алексей Басов.
Дело было сделано, больше ничего не зависело от диверсантов, и теперь перед ними встала новая, намного более сложная задача - выбраться живыми из логова врага.
Получасом ранее бронированный Шевроле "Субурбан", сопровождаемый парой бронированных же "Хамви", вооруженных крупнокалиберными пулеметами, выкатился прямо на летное поле. Меры предосторожности казались излишними здесь, в Архангельске, пожалуй, втором после Москвы русском городе по плотности американских военных на квадратный метр. Штаб Сто первой воздушно-штурмовой дивизии и одна из ее аэромобильных бригад в почти полном составе, части Морской пехоты, в том числе и несколько истребительных и штурмовых эскадрилий - этого должно было хватить, чтобы чувствовать здесь себя в большей безопасности, чем даже в собственном доме. В прочем, для Рональда Говарда, руководителя проекта "Полярный экспресс", бронированный автомобиль и вооруженная охрана являлась скорее символом статуса, нежели необходимостью, хотя и безопасностью своей он старался не пренебрегать.
Небольшой кортеж, миновав без задержки пропускной пункт, на котором несли службы десантники из все той же Сто первой дивизии, выехал на взлетную полосу, остановившись возле огромных ангаров. А там своего единственного пассажира уже ожидал приветливо распахнувший узкий люк в борту "Гольфстрим", раскинув над бетонкой скошенные тридцатиметровые крылья. Сверхдальний "бизнес-джет", изящная остроносая игрушка стоимостью всего-то тридцать пять миллионов долларов, блестевшая свежим лаком на покатых бортах, был готов к взлету в любую минуту и экипаж уже занял свои места.
Кортеж остановился, и сидевший рядом с водителем "Субурбана" телохранитель распахнул заднюю дверцу внедорожника, выпуская наружу Рональда Говарда. Следом за ним выбрался и Джон Хортон, второй после самого Говарда человек в иерархии "Ю-Пи" здесь, в России, хотя и неизмеримо уступавший властью и влиянием первому.
- Чеченцев мы переведем на охрану внутренних коммуникаций, - произнес Хортон, продолжая начатый еще в машине разговор. - Уберем их с глаз долой, чтобы ни у кого не возникло ненужных мыслей. Инцидент с той русской деревней все равно не исчерпан, ни у кого нет никаких улик, ничья вина однозначно не доказана, но нам все равно поверят больше.
- Проследите, чтобы больше таких инцидентов не было. Работайте в контакте с военными и разведкой. Джим Уоллес из ЦРУ поможет вам наладить взаимодействие.
Говард был несколько взволнован, ощущая перед вылетом странную тревогу. Он пытался убедить себя, что это связано лишь с предстоящей встречей в Москве с ооновскими эмиссарами, наблюдателями, со дня на день прибывающими в страну, чтобы отныне контролировать действия американцев.
- Самое важное - работы на нефтепроводе не должны прекращаться ни на минуту, - напомнил Рональд, взглянув сурово на своего заместителя. - Если мы продемонстрируем своим инвесторам, что каждый вложенный ими цент тратится правильно, они сумеют надавить и на инспекторов ООН, чтобы те не были слишком строги к нам. У наших акционеров немало рычагов влияния, но потянут они за эти рычаги только тогда, когда будут уверены, что это выгодно!
- Никаких сбоев не будет, - уверенно произнес Джон Хортон. - Работы идут по графику.
- А надо, чтоб они опережали график! Атаки террористов и так отбросили нас назад, а времени не так уж много! За каждый дополнительный день работы даже русским приходится платить, а из-за этого рентабельность проекта падает! Заставьте, черт возьми, всех работать быстрее!
Говард был раздражен, взвинчен, хотя сам не понимал причину этого, но Хортон, чувствовавший состояние своего босса, ответил, пытаясь успокоить его:
- Сэр, можете быть уверены, все будет в порядке! Никаких неожиданностей!
- Хорошо бы, - ворчливо отозвался куратор "Полярного экспресса". - Если так, считайте, что уже получили место в правлении корпорацией. И хороший пакет акций, такой, чтоб можно было прожить до глубокой старости на одни только дивиденды.
Сопровождаемый Хортоном, двумя телохранителями "Юнайтед Петролеум" и еще двумя офицерами Сто первой воздушно-штурмовой дивизии, Говард направился к своему лайнеру, уже готовому унести функционера нефтяной компании в Москву, на встречу, которая могла стать поистине судьбоносной для многих.
- Сэр, самолет готов, - отрапортовал встречавший единственного пассажира у трапа командир экипажа. - Можем взлетать, как только прикажете!
Рональд Говард знал, что пилоты, которым он доверяет свою жизнь - лучшие из лучших. У "Юанйтед Петролеум" не было недостатка в средствах, все, кто трудился на корпорацию, получали более чем приличные оклады, а работодатель имел при этом возможностью тщательно отбирать людей, по достоинству оценивая их опыт. Вот и летчики, управлявшие "Гольфстримом", относились к элите и старались отрабатывать свою зарплату по-честному.
