Адмирал Империи – 51 - Дмитрий Николаевич Коровников
— До командного центра совсем немного, только зачистить главный коридор, — проинформировал Шварценберг. — Но там нас наверняка ждет самое серьезное сопротивление.
— Иного я и не ожидал, — кивнул Дессе. — Свяжитесь с группами Казаряна и Немцова. Пусть выдвигаются к командному центру параллельными маршрутами. Устроим Джонсу встречу сразу с трех направлений.
Группа двинулась по коридорам верхней палубы, продвигаясь к рубке. Сопротивление действительно заметно усилилось — вице-адмирал Джонс стянул к мостику все свои оставшиеся резервы. Каждый перекресток, каждый поворот анфилады приходилось брать с боем.
Наконец они достигли последнего рубежа — короткого широкого коридора, ведущего прямо к массивным бронированным дверям командного центра. Перед дверями защитники организовали мощную линию обороны — передвижные бронещиты и тяжелые пулеметы.
— Здесь нас ждут, — произнес Шварценберг, оценивая укрепления противника. — Фронтальная атака — самоубийство.
Дессе внимательно изучал расположение позиций противника, отмечая каждую деталь.
— Заметили противопожарные системы? — он указал на распылители на потолке коридора. — Их можно активировать дистанционно из любого технического узла.
— У группы Немцова есть доступ к техническим системам этой палубы, — кивнул Шварценберг. — Но огнетушащая пена даст нам лишь несколько секунд преимущества.
— Этого достаточно, — холодно улыбнулся Дессе. — Подготовьте два заряда повышенной мощности для дверей командного центра. Как только защитники будут дезориентированы пеной, мы делаем рывок и закладываем заряды. Всё должно быть синхронизировано до секунды.
Получив подтверждение готовности от групп Казаряна и Немцова, Дессе отдал приказ начинать операцию. Через несколько секунд противопожарная система активировалась, заполняя коридор перед командным центром плотной белой пеной. Защитники, потерявшие видимость, открыли беспорядочный огонь.
В этот момент группы штурмовиков атаковали со всех направлений одновременно. Воспользовавшись замешательством противника, мадьяры быстро прорвались сквозь оборонительные позиции. Инженеры группы Дессе установили заряды на массивные двери командного центра и отступили на безопасное расстояние.
— Детонация через три… два… один… — отсчитал старший инженер.
Взрыв сотряс переборки, выбивая бронированные створки с петель. Сквозь дым и обломки первыми на капитанский мостик ворвались мадьяры-щитоносцы, а за ними — сам адмирал Дессе, с автоматической винтовкой наперевес…
Глава 7
Командный центр линкора «Юта» был залит тусклым красным светом боевой тревоги. Кроваво-алые отблески плясали на лицах офицеров, превращая их в подобие древних демонических масок. Воздух, пропитанный запахом озона и горячего металла, тяжело висел в пространстве, наполненный взвесью металлической стружки, которую поднял взрыв. Слышалось шипение — из разорванных трубопроводов в потолке вырывались тонкие струйки пара, растворяясь в атмосфере командного пункта, добавляя хаоса в и без того напряженную обстановку. Это придавало происходящему ощущение нереальности, как будто действие разворачивалось в каком-то призрачном, потустороннем мире.
Илайя Джонс стоял у главного тактического стола, под голографической проекцией звездной системы Кронштадта, удерживая одной рукой пистолет, а другой — хрупкое плечо вице-адмирала Доминики Кантор. Его лицо, обычно выражавшее самодовольную уверенность, сейчас застыло в маске холодного расчета. Вокруг него полукругом выстроились последние защитники мостика — два десятка офицеров штаба, взявших оружие наизготовку. В их взглядах читалась смесь усталости после длительного сражения и решимости дорого продать свои жизни.
Мадьяры-щитоносцы быстро рассредоточились по периметру командного центра, занимая тактически выгодные позиции и беря на прицел каждого из его защитников. Их движения отличались точностью хищников, экономных в действиях и смертоносных в атаке.
Павел Петрович Дессе шагнул вперед, не опуская винтовки. Его взгляд, острый и внимательный, задержался на секунду на каждом из офицеров противника, а затем неумолимо прикипел к бледному и осунувшемуся лицу Доминики Кантор. В глубине его стальных глаз, под профессиональной сдержанностью боевого офицера, промелькнула тень эмоции, настолько мимолетной, что уловить её мог только тот, кто хорошо знал «Северного Лиса».
Доминика держалась прямо, несмотря на явные следы истязаний и допросов на её лице. В её глазах не было страха — только усталость многодневного плена и едва сдерживаемая радость при виде «Северного Лиса» и его людей. Она чуть заметно кивнула Дессе, передавая безмолвное послание мол: «Я в порядке. Делай то, что должен».
— Впечатляющее представление, Павел Петрович, — произнес Илайя, не делая попыток поднять оружие, направленное в пол. Его голос был спокойным, почти дружелюбным, словно они встретились на дипломатическом приеме, а не посреди захваченного флагмана. — От планирования до исполнения — безупречная операция. Признаю, я недооценил вас в качестве командира абордажной группы.
Дессе не стал отвечать на сомнительный комплимент. Его лицо оставалось бесстрастным, как ледяная маска.
— Отпустите вице-адмирала Кантор, Джонс, — голос Дессе был ровным и холодным, как космический вакуум за бортом линкора. — Ваша дивизия разбита, линкор захвачен, Кронштадт вы так и не взяли. Сопротивление бессмысленно.
Несколько секунд в командном центре царила абсолютная тишина. Два командующих, два стратега высочайшего уровня мерили друг друга взглядами, просчитывая десятки возможных сценариев развития событий, оценивая оставшиеся силы и возможности. Это была не просто дуэль характеров — это было противостояние двух величайших военных умов.
— Вы не выйдете отсюда живым, Джонс, а корабли вашей дивизии из этого сектора, — продолжил Дессе, когда тишина затянулась. В его словах не было угрозы, только констатация факта. — У вас нет карт в этой игре.
Джонс усмехнулся, но его глаза остались холодными и расчетливыми. Усмешка не затронула верхней части лица, оставаясь лишь маской, надетой для поддержания имиджа.
— Карты у меня есть всегда, — ответил он, чуть сильнее сжав плечо Доминики, заставив её еле заметно вздрогнуть от боли. — И одна из них — прямо здесь. Давайте не будем спешить с выводами, адмирал.
Полковник Шварценберг, стоявший слева от Дессе, бесшумно поднял винтовку, прицеливаясь прямо в голову Джонса. Его движение было выверенным, как у профессионального снайпера. Боковым зрением Дессе уловил это движение, но не подал виду, продолжая удерживать взгляд противника.
— Не советую, — спокойно произнес американец, заметивший маневр. — Даже если вы успеете выстрелить, импульс в моей новой руке среагирует раньше. Нервная система через имплант сработает быстрее, чем ваша пуля достигнет цели. Вы потеряете не только меня, но и драгоценную вице-адмирала Кантор.
Шварценберг замер, ожидая приказа командующего. Его палец застыл на спусковом крючке, готовый в долю секунды послать разрывную пуля в голову американского адмирала.
— Павел Петрович, — внезапно прервала гнетущее молчание Доминика. Её голос был слабым, но в нём звучала несгибаемая решимость. — Не слушайте его. Вышибите уже этому ублюдку мозги…
Глаза Дессе на мгновение расширились. Её самопожертвование было искренним, и от этого ещё более тяжелым для него.
— Помолчите Кантор! — резко оборвал её Джонс, дёрнув за плечо с такой силой, что Доминика едва устояла на ногах. — Ещё слово, и ваш рыцарь сможет забрать отсюда лишь ваше
