Витязь. Змееныш - Константин Георгиевич Калбанов
Далее на очереди Царский банк, где обналичил вексель и положил деньги на свой счёт. Не веря в удачу, узнал, что в банке имеется услуга автоплатежа. Понятно, что проделывает это не компьютер, а писарь, но радует уже то, что нет нужды лично прибывать для внесения платы. Поэтому я погасил три тысячи основного долга и оформил ежемесячную выплату с моего счёта, куда внёс все остальные средства.
И только после этого направился в амулетную мастерскую на Спиридоновскую улицу. Название связано с храмом святого Спиридона Тримифунтского, в который она и упирается. Построен на средства мастеров амулетчиков и артефакторов, которые тут в основе своей и проживают, имея на первых этажах мастерские.
— Здравствуйте, молодой человек, — встретил узнавший меня хозяин мастерской.
Ещё бы ему меня не запомнить, когда такой серьёзный заказ поступает от непримечательного юнца. Четыре амулета, причём один из них ёмкостью в восемьсот единиц, это куда как весомо. Тут ведь дороги не только сами сферы, но и работа далеко не дешёвая.
— Здравствуйте. Готов ли мой заказ?
— Вот не пойму, вы так пунктуальны или нетерпеливы? — с хитрой улыбкой поинтересовался мастер.
— Возможно, вы не поверите, но и то, и другое, — слегка разведя руками, ответил я.
Угу. Поначалу никак не мог дойти до мастерской, чтобы заказать изделия, теперь же изнываю от нетерпения их заполучить. А что поделать, если мои надежды на то, что все беды позади, развеялись как дым. Да ещё и сомнения меня одолевают относительно поимки покушавшегося на меня. И вообще, если судить по количеству врагов и недоброжелателей Зарецких, поди для начала пойми, с какой стороны прилетело.
— Отчего же, очень даже поверю. Молодости свойственна поспешность, — назидательно ткнув в меня пальцем, возразил амулетчик.
После чего выложил на стол четыре бархатных мешочка. В двух из них оказались печатки с цифрами, обозначающими четвёртый ранг для Лены и пятый для меня. В моём случае сведения уже не соответствуют действительности, но мне не перед кем выпендриваться, так что пусть будет. В отличии от обычных печаток эти более массивные, в левом верхнем углу заметны наполовину выступающие из серебра лиловые горошины. Это перворанговые сферы, которые обеспечивают «Щит» ёмкостью в пятьдесят с небольшим единиц маны.
Свой до таких объёмов мне не напитать ещё долго. Да и не нужно оно. Пусть уж лучше о защите позаботится амулет, а разовый лимит предпочтительней вложить в атакующие руны.
Амулетами, выполненными на основе пассивных цепочек, могут пользоваться и простецы. В этой связи они постоянно активны, постепенно теряют заряд и нуждаются в подзарядке. Но «Щит» относится к активным, так что пока его не задействуют, находящаяся в нём мана не расходуется. В моём случае это уже слабый накопитель, но, если что, можно зачерпнуть и из него.
В третьем обнаружился амулет «Панцирь» с такой же лиловой горошиной перворанговой сферы. Зато четвёртый выделялся массивностью, которую ему придавала сфера размером с орех. Да оно и понятно, коль скоро его ёмкость в пятнадцать раз больше.
Я тут же снял с цепочки на груди свой прежний на пятьдесят пять единиц, который решил подарить матушке, и повесил новый на восемьсот двадцать. Прислушался к появившемуся чувству защищённости и остался им абсолютно доволен. Затем сменил свой ранговый перстень на новый и активировал «Щит». Форма и размер именно те, какие я и заказывал. Убедившись в этом, я развоплотил его. Порядок!
— Отличная работа, — поблагодарил я мастера.
— На том и стоим, молодой человек, — слегка развёл тот руками, наблюдая за тем, как я выкладываю на стол пачку ассигнаций.
После мастера амулетчика прошёл дальше по улице в артефакторную мастерскую, где мне вручили заказанный усилитель для портальных карт. По виду напоминает карманный фонарик из моего детства под квадратную батарейку. Вместо отражателя крупная сфера, ну и корпус запаян наглухо.
Артефакт отличается от амулета тем, что помимо различных сплавов и рунных цепочек тут задействована ещё и механика. Не берусь даже предполагать, как именно действуют находящиеся внутри шестерёнки, с меня достаточно того, что это работает.
Ниже сферы находится выдавленный в корпусе прямоугольник размером как раз под карту. Вкладываешь её, переключаешь выключатель в соответствующее положение, и механизм приводится в действие. Далее, как обычно, сосредотачиваешься на изображении и активируешь портал.
Мой усилитель способен увеличить дальность перехода в семнадцать раз. Можно использовать весь заряд разом, а можно разделить по частям. Трудно переоценить его важность, тем более если в твои планы входят частые путешествия. Одно плохо, без карты он не работает, а потому порталы, которые я строю самостоятельно, не усилить.
Впрочем, мой сегодняшний потолок составляет уже семьдесят вёрст. Так что до того же Нефёдовского я могу путешествовать совершенно бесплатно. Для чего же мне тогда артефакт? Ну, во-первых, возможность прямого перехода на тысячу вёрст неплохой такой козырь в рукаве. А во-вторых, я имею под рукой накопитель на тысячу семьсот двадцать единиц маны. А это уже ох как серьёзно.
Покончив с делами на Спиридоновской, двинулся прямиком на знакомый мне постоялый двор. Я всё откладывал свои поиски на потом, но вчера мне пояснили, насколько я не прав. Отчего-то не отпускает меня ощущение, что та встреча с незнакомкой на постоялом дворе и нападение — звенья одной цепи. А потому мне следует поторопиться, потому что князь Зарецкий также будет искать моего ребёнка. Пусть цели у нас и разные, зато объект один и тот же.
Правда, у него нет той ниточки, что есть у меня. Пусть она и настолько тонкая, что кажется иллюзорной. Уверен, расскажи я всё Платону Игоревичу, и у того нашлось бы куда больше ресурсов. Ему распутать этот клубок гораздо проще. Вот только чем это может грозить мне? Вопрос более чем серьёзный.
— Нет, барин, не помню я её, — отрицательно покачал головой подавальщик.
Я, конечно, понимаю, что случилось это больше месяца назад. Но эту братию отличает хорошая память, не смотри, что проезжего люда на постоялых дворах уйма, увидев человека однажды, они запоминают его надолго. Тем более тех, кто выбивается из общего ряда. А та парочка из женщины и воспитанницы никак не укладывалась в общий ряд. Ну и наконец, меня-то он узнал. Я это вижу.
— А если так? — к выложенной на перила веранды полтине
