Сергей Кусков - Золотая планета

Она вроде бы поверила мне под конец моего рассказа, слишком эмоционально я вел повествование, со слишком многими деталями и подробностями, но верила как бы издалека. Дескать, пока не потрогаю руками, все ваши истории останутся сказками. Теперь же, покрутив визитку в руках, мои сказки обрели для нее предметность. А следовательно, абсолютно все, сказанное мной, превратилось в грубую недвусмысленную реальность.

— И ты правда видел инфанту?

Я лишь устало прикрыл глаза.

— Эмма, ты уходишь.

На этот раз она не спорила.

— Да, конечно. Ты действительно их видел… И теперь не хочешь?..

Я скривился. Что еще ожидать от куклы с мозгами Эммы? Шимановский, простачок титуляр с окраины, из бедной семьи, сын проститутки, окунулся в мир высшего света, с ним заигрывала самая богатая девушка на планете… А теперь он сидит и добровольно от этого мира отказывается?

Ей не понять. А объяснять я не буду.

Я встал и побрел в кухню. Чего-то нашел, подогрел, съел, не почувствовав вкуса. Разговор с Эммой пошел на пользу — я перестал хандрить и задумался о практических своих шагах. Что-то надо делать. Но вот что?

Додумать не получилось. Я услышал шум открывающейся двери, резко открывающейся, от толчка, и поспешил в коридор, группируясь и готовясь к бою. Закрыть ее за Эммой я не сообразил — не успел.

К счастью, мои опасения не оправдались, это вновь оказалась Эмма. Но это была не та Эмма, что заходила полчаса назад, глаза ее пылали бешеным огнем.

— Шимановский, раз такое произошло, значит, у тебя больше нет девушки? — с ходу заявила она.

Я растерялся:

— Нет. Но…

Дальнейшие мои протесты потонули в огне ее решимости: она, словно танк, поперла вперед, схватив меня за грудки, и потащила в спальню.

— Ты мне обещал. Я сделала для тебя работу, и ты мне должен.

— Эмма, я не…

Мои протесты и робкие попытки сопротивления оказались бесполезны.

…Хм. Скажем так, меня грубо изнасиловали. Изнасиловала девушка, которая считалась королевой школы, но к которой у меня не было ни малейшего интереса. Она оказалась сильной, очень сильной, видно, занимается чем-то, и серьезно, просто мускулы не заметны благодаря общему строению тела. Я все равно мог победить ее, я — боец не из последних, но…

…Но есть такая штука, как совесть. Я действительно обещал ей, и она сделала то, что я требовал. Я хотел прокатить ее, выставить дурой, но…

…Но она не сдала меня. И выслушала. И не предаст. И я, пообещав, не мог не сдержать слово, как бы противно себя при этом ни чувствовал.

Что ж, сейчас она получит свое и исчезнет из моей жизни, я же буду относиться к этому как к части сделки, которую необходимо выполнить. В конце концов, если я перестану держать слово — в кого превращусь? Ее же вина лишь в том, что она толкнула меня самого в ловушку, расставляемую для нее. Я успокоился и решил просто получать удовольствие.

Этот секс был… великолепен. Такого со мной еще никогда не было. Эмма вытворяла такое… Не могу найти слов, чтобы описать, просто незабываемо. Три восклицательных знака.

— Все, теперь ты довольна?

Мы лежали и молчали, думая каждый о своем.

Эмма безразлично пожала плечами.

— Ты получила, что хотела, я тебе больше ничего не должен?

— Я не включала камеру, — ответила она, не моргая, глядя в потолок.

Когда смысл этих слов дошел до меня, я закашлялся и подскочил:

— То есть как не включала? Если ты думаешь, что я еще раз…

— Ты ничего не должен, — ответила она отрешенным тоном. — Просто… Просто я не хочу больше быть опустившейся блядью…

Затем она уткнулась мне в плечо… и заревела.

Ревела долго, минут двадцать, выгоняя из себя все, что накопилось в душе, а я лежал, приобняв ее, гладил по волосам и пытался прийти в себя, а заодно понять, что же такое только что произошло.

Наконец она успокоилась. Мы вновь лежали и молчали, она не решалась, а может, не знала, что говорить, от меня же было достаточно лишь немой поддержки. Наконец она решилась:

— Я больше не хочу общаться с ними. Ты прав, я пала, и даже не заметила, как низко. Они пустые, не думают ни о чем, кроме секса. У них нет никаких стремлений, ценностей, никаких… Как они называются?..

— Никаких принципов, — подсказал я.

Эмма кивнула:

— Да. А я поняла, что больше не хочу так жить.

— Из-за меня?

Она вновь кивнула.

— Ты не прав, что не борешься за любовь. Но твои рассуждения… Я поняла, что хочу себе такого же рыцаря в алмазных доспехах. С принципами. И чтобы я была у него за каменной стеной. Твоя Бэль — счастливая сука и даже не представляет, насколько счастливая!

— Но-но!

Я лишь сильнее обнял ее, не зло. М-да, раз уж до Эммы дошли такие вещи?.. Что же в мире делается?

— Почему я не замечала тебя раньше?

Я пожал плечами:

— Я всегда был рядом. Но теперь поздно, Эмм. Твой космолет улетел.

— Да знаю я! — Она поднялась и принялась искать вещи. — Есть хочешь? Приготовить что-нибудь?

— А ты умеешь? — Я снова удивился, но уже вяло.

Она довольно улыбнулась:

— Немного. Самое простое. А что у тебя в холодильнике?

Эмма торчала у меня до вечера. Мама, словно чувствуя, домой не торопилась, и спровадить ее удалось лишь часам к десяти, и по ее лицу я сделал вывод, что, несмотря на улетевший космолет, попыток наладить со мной отношения она не оставит. Но меня это мало заботило, пока мало — были проблемы поважнее.

Моя самооценка поднялась, и теперь ее уже ничто не поколеблет. Если уж я своими поступками помог осознать кому-то никчемность, помог… если не направить на путь истинный, то хотя бы сбить с неправедного… Это многое значит.

Следовательно, для меня не все потеряно, у меня есть шансы добиться поставленной цели. Вопрос в том, что избрать целью.

Сейчас, после бурного неоднократного секса, охватившая меня со вчерашнего вечера хандра ушла, я был полон сил и энергии и мог спокойно, не уничтожая себя, подумать об этом. То, что жить так же, как жил до этого, нельзя, — это понятно. Потому как в следующий раз рядом может не оказаться охраны, и моей девушке сделают плохо у меня на глазах, несмотря на все мои старания, выпендрежи, концентрацию сил и ресурсов. Значит, мне нужен апгрейд, mejorar — кардинальное резкое улучшение каких-то жизненных качеств, свойств и установок. Иными словами, я должен резко и бесповоротно изменить свою жизнь, переведя ее на качественно новый уровень.