Алексей Ефимов - Война в потемках
И лишь кровавое зарево показалось ему предвестником грядущей страшной судьбы.
* * *Вернувшись в свой дом, Анмай на мгновение испуганно замер — его никто не встречал. Он быстро вышел в коридор, заглядывая в комнаты. Хьютай спала у себя, подсунув руку под голову. Он немного помедлил — ему не хотелось ее будить. Решившись, он осторожно проскользнул внутрь и сел прямо на пол, любуясь подругой. Ее лицо казалось отлитым из коричневой стали — столь правильными и четкими были его черты, столь безмятежно-спокойной была она сама.
Словно ощутив его взгляд, Хьютай проснулась, тут же улыбнувшись ему.
— Вижу, что нам повезло. Ты не расскажешь мне, в чем?
Анмай усмехнулся. Скрыть что-либо от подруги он не мог — да и, правду говоря, не слишком и старался.
— Повезло так, что я даже не знаю, будем ли мы живы, когда все закончится.
— Так серьезно? Ладно, расскажи мне.
Анмай невольно опустил ресницы; глядя на лицо подруги, он никак не мог собрать мысли. Потом рассказал — мнение Хьютай могло быть очень ценным.
Когда он замолчал, она задумалась — это длилось не менее минуты. Анмай почти видел, как в ее голове проносится миллион новых возможностей. И опасностей тоже. При всем множестве своих недостатков, дурой Хьютай Вэру не была.
— Пока все слишком смутно, — наконец сказала она, встряхнув волосами. — Трудно решить что-либо определенное, но я чувствую себя… словно хочу прыгнуть в воду с высоты — и радостно, и все внутри сжимает. Я не знаю, что из этого выйдет, но думаю, это приведет нас к звездам.
— Может быть. Через одну или две тысячи лет.
— Я надеюсь, что быстрее. Ты летишь на Хаос?
— Да.
— Сейчас?
— Нечего ждать.
— Разве что меня.
Анмай вздохнул.
— Там может быть… опасно.
— Фи. Если я все поняла правильно, опасно будет везде. Боишься, что я надоем тебе?
— Нет. Боюсь, что тебя опять понесет…
— То есть «да, дорогая, мы едем?».
— Ты мне всю голову запутала!
— Будто было, что путать!
Анмай вздохнул. Секрет их с Хьютай счастливой жизни был очень простым: они были друг с другом пока им этого хотелось, не встречаясь иногда месяцами, в основном потому, что Хьютай не сиделось на месте — ей хотелось увидеть своими глазами едва ли не каждый уголок Фамайа. Иногда это плохо кончалось.
Прикрыв глаза, он вспомнил сухие строчки отчетов ЧК. Область Саэрэй. Колонна насчитывала четыре автомашины с Хьютай и ее свитой и три бронетранспорта, в которых сидели двадцать автоматчиков. Повстанцы открыли кинжальный огонь из автоматов и гранатометов всего с тридцати метров. Один бронетранспорт, командирский автомобиль и один автомобиль со свитой были мгновенно уничтожены; другой бронетранспорт был подбит. Погибло, не считая охраны, десять офицеров и чиновников Фамайа, но под огнем уцелевших солдат повстанцы были вынуждены отойти. Их так и не нашли — не узнали даже, сколько их было. О том, что пережила она сама, Хьютай не говорила. Так или иначе, но оставлять ее здесь ему не хотелось. Говорить об этом, ему, правда, было лень и он просто обнял ее за талию.
Их губы встретились естественно-бездумно. Может, это было и не совсем прилично, но Анмай просто не вынес бы своей работы без таких вот минут, когда он забывал обо всем…
Когда пара избавилась от несложной одежды, Хьютай подняла покрывало и перебросила его через плечо.
— Пошли на крышу — ненавижу эти бесконечные норы…
Позднее, на темном просторе террасы, Анмай подумал, что уже давно ему не было так хорошо. Им сияла немеркнущая заря, словно догорающая в невероятной дали, порывистый ветер трепал и смешивал их волосы, обжигая холодом, сквозь ткань покрывала пробивался холод стали, на душе было неспокойно, но, может быть, именно поэтому он и был столь счастлив.
Потом, когда они, усталые и полусонные, отогревались в спальне, завернувшись в одеяло и прижавшись друг к другу, Хьютай тихо спросила:
— Ну и как мы будем наверстывать потраченное время? Может, нам воспользоваться ракетой? Я знаю, здесь, в шахте, есть суборбитальный…
Анмай улыбнулся.
— Нет необходимости — ведь я не назвал им точного времени. Доберемся и самолетом — и ты сможешь увидеть гораздо больше!
Хьютай тоже улыбнулась, а затем поцеловала его.
* * *Вместе собрав вещи, — ровно столько, чтобы вошло в две наплечных сумки, — они спустились на первый глубинный уровень Цитадели, где находились гаражи. Там их поджидал Найте.
— Я звонил тебе, но ты не отзывался… — Он смутился, увидев Хьютай и поняв, чем — точнее, кем был занят Единый правитель.
— Ты провожаешь Анмая? — наконец спросил он.
Хьютай широко улыбнулась ему.
— Вовсе нет! Я еду с ним, так что не надейся…
Он слабо улыбнулся в ответ, любуясь ею.
— Я уже давно не надеюсь. Но без тебя тут будет мрачновато!
Хьютай невозмутимо поправила волосы и уселась в машину.
Анмай, попрощавшись с Найте, последовал за ней. Темно-синий, с золотыми полосами автомобиль — массивный, высокий вездеход с двойной задней осью и бронированным корпусом — беззвучно тронулся. Когда он скрылся за поворотом, Лай поймал себя на том, что машет им вслед, улыбаясь, как мальчишка.
* * *Длиннный, плавно изогнутый туннель вывел их из отсека гаражей в просторное, ярко освещенное помещение между внутренними и внешними главными воротами. Проехав по настилу под их двухметровой толщины подъемной плитой, машина пересекла раздвижной мост над похожим на ущелье рвом. Миновав раздвижные решетки в проеме гласиса, они помчались по широкой бетонной дороге, ярко освещенной рядами изогнутых наверху фонарей. За ними, в полумраке, мелькали взлетные площадки и антенны. Людей и файа видно не было.
Плавно повернув направо, машина вновь нырнула в изогнутый туннель, на сей раз плавно спускавшийся вниз. Миновав открытые массивные ворота, они выехали на днище второго гигантского рва, повернули налево, огибая трапециевидный массив первого форта, затем направо, на пандус, и, выбравшись наверх, принялись петлять среди поля огромных гранитных надолбов. Каждый поворот идущей зигзагом дороги отмечали плоские массивы железобетонных дотов.
Миновав так же ров внешнего обвода, машина вновь запетляла среди построенных всего тридцать лет назад заграждений. Здесь простирались необозримые россыпи остроконечных бетонных ежей, покрытых, словно паутиной, колючей проволокой. Хьютай знала, что в земле под ежами затаилось еще и множество мин, и вздохнула с облегчением, когда они достигли внешних ворот Цитадели, совсем не похожих на главные — просто две трубчатых рамы с колючей проволокой наверху, обтянутых сеткой и вделанных в высокий забор аналогичного устройства. Рядом стоял небольшой плоский дом для охраны — и все. Когда они под приветствия часовых миновали ворота, Хьютай оглянулась. От главных ворот до этих было всего две мили по прямой. Но прямой дороги здесь не было.
Повернув влево, их одинокий автомобиль помчался по залитому мертвенно-синим светом широкому пустынному шоссе, ведущему к аэропорту. Справа, за оградой из сетки, по-прежнему тянулись бесконечные поля бетонных ежей, в ярком свете похожих на скелеты. Они громоздились друг на друга, поднимаясь вверх по склону. Слева склон плато круто уходил в темноту. Далеко внизу мерцали огни Товии. Нигде никого не было видно — охрану здесь заменяли скрытые камеры с реагирующими на движение автоматическими устройствами.
Оставив Цитадель позади, машина повернула на север, помчавшись по мощеной гладкими гранитными плитами широченной дороге, тоже пустынной и освещенной лишь немеркнущим светом зари. Проскочив на полном ходу ворота аэропорта, она понеслась по летному полю, и, лишь подъехав к самому трапу ожидавшего их белого остроносого самолета, наконец остановилась.
* * *Оставшись в одиночестве, Найте лениво побрел по туннелю. Тот был очень высоким — не меньше десяти метров, наклоненные внутрь стальные стены окрашены в темно-зеленый цвет. Прорезавшие их порталы вели в просторные ангары для наземной техники. Под потолком тянулись пучки разноцветных труб; выше этажей больше не было, лишь многослойная толща перекрытий из железобетона и гранита. Скрытые плафонами мощные лампы заливали туннель белым, рассеянным светом.
Найте остановился у туннеля, ведущего к центральному стволу Цитадели. Метров через пятьдесят тот упирался в шестигранный портал, сейчас наглухо закрытый толстенными стальными блоками — открываясь, они скользили друг по другу, образуя постепенно расширявшийся шестиугольный проем. По обе его стороны в зеленой стали зияли узкие амбразуры автоматических пушек, державших под обстрелом весь туннель.
Ему следовало возвращаться — в командном бункере его ждало множество неотложных дел, — но он медлил, думая, что был более счастлив, командуя взводом четырнадцатого истребительного в Ревии — пока его не нашел там Вэру и не назначил сюда. Его тогдашняя работа, состоявшая из непрерывных стычек с повстанцами и охоты за тварями в страшных подземельях Цитадели огромного разрушенного города, была все же более простой. Сейчас на нем лежала ответственность не за жизни тридцати шести бойцов его взвода, а за судьбу всей Фамайа. Конечно, она зависела отнюдь не только от него, но огромная важность порученных ему дел и страх совершить непоправимую ошибку держали его в постоянном мучительном напряжении. Временами накатывало желание бросить все и побездельничать, чем он сейчас и занимался. Но, вспомнив, что он отныне здесь главный, Найте вдруг усмехнулся и пошел к воротам.
