Ян и Инь 3. Свой, среди чужих - Ник Вотчер
Я с удивлением смотрел на то, как один из зверей, всё ещё находясь в форме шара, внезапно подпрыгнул и ударил всей массой в грудь своей жертве. От столкновения они оба полетели в разные стороны. Монгол упал на землю, держась за грудь и с трудом вдыхая воздух. На его губах появилась кровь, которая словно пузырилась.
Зверь же упал на спину, забавно дёргая лапами. Этим тут же воспользовались наши преследователи, и в упругое брюхо зверя вонзилось разом три стрелы. Это его не убило, но причинило сильную боль и на время вывело из боя.
Второй зверь попытался повторить манёвр собрата, но вместо того, чтобы просто ударить в грудь, шар внезапно раскрылся и зверь вцепился острыми зубами в лицо не успевшего отскочить в сторону монгола.
Чавкнуло, брызнуло, раздался истошённый крик, и монгол, умудрившийся выхватить с пояса нож, принялся бить им в брюхо монстра, второй рукой пытаясь оттолкнуть его подальше от себя. У него это получилось. Зверь упал, но тут же снова пополз вперёд, оставляя за собой кровавый след. Добраться до своей жертвы он не успел, так как его добили другие члены отряда.
Больше монголы на такое не попадались. Стоило очередному бронешкурому зверю взвиться в воздух, как монголы отскакивали в стороны и били, когда тот приземлялся. Старались бить по лапам и голове, логично предположив, что это самые слабо защищённые места. Но даже так, чтобы справиться с шестёркой зверей, у них ушло порядка пяти минут. При этом ещё трое были ранены, причём один — серьёзно. Ещё один умер. Один из зверей прокусил ему артерию на ноге, и монгол просто истёк кровью.
Когда же оставшиеся охотники убедились, что больше никто пока на них нападать не собирается, и занялись перевязыванием ран, в дело вступили мы. Первой целью Акамира стали лучники. Он успел выпустить три стрелы, прежде чем монголы начали реагировать.
К сожалению, Акамир попал лишь дважды. Но зато обе стрелы угодили чётко в грудь каждой из его жертв. Третья попала вскользь, не сумев пробить броню монгола, вооружённого боевым топором. К слову, именно он внёс самый значительный вклад в убийство зверей. И я был полностью согласен с тем, что Акамир выбрал его одной из первоочередных целей.
Я с большим удовольствием вбил бы свои кулаки в лицо Очира, но он, к моему великому сожалению, был окружён парой дайчинов, которые, когда поняли, что на них напали, попытались прикрыть командира своими телами. Поэтому мне пришлось заняться другими, оставив его на Акамира.
Ближайший ко мне монгол занимался тем, что перематывал ногу, которую оцарапал о шипы зверя. Ко мне он стоял спиной, так что я успел сблизиться с ним до того момента, как он обернулся на шуршание ветвей. Я пнул его в колено, а потом нанёс два быстрых удара в горло и в висок. Бил сильно, не собираясь его жалеть. Не знаю, получилось ли убить, но его глаза закатились и он обмяк, упав на землю.
Я не стал добивать, бросившись дальше. Целью выбрал раненого. Добить его легче, чем остальных, но он может выкинуть что-нибудь в самый неподходящий момент. Так что я подскочил к нему, отбил размашистый удар меча и, перехватив руку, выбил ему плечо, потом ударил в живот и, когда тот согнулся пополам, добавил коленом в лицо, сломав ему нос.
Акамир, находясь в безопасности, расстреливал оставшихся врагов. К тому моменту, как я повернулся к Очиру, их осталось всего двое. Сам Очир и тот самый монгол с топором. Приятель не стрелял, так как ни одна из его стрел так и не смогла пробить броню топорщика. Хотя с виду она была довольно обычной. Очир же прятался от лучника за широкой спиной своего подчинённого, осыпая оттуда нас проклятиями.
Я начал обходить вооружённого топором монгола со спины, вынуждая его поворачиваться вслед за мной, но тогда Очир, который держался позади него, оказался бы в зоне поражения Акамира. Монгола такой вариант не устраивал, поэтому он отдал приказ последнему дайчину своего отряда отступать в лес.
Минут десят мы преследовали их среди деревьев, но в итоге плюнули и вернулись на место битвы. Смысла и дальше идти вслед за ними не было никакого. А так, мы добили тех, кто ещё был жив, собрали с них наиболее ценное снаряжение, включая стрелы, вырезали духовные камни и связали туши убитых зверей. Включая тех, которых мы убили до этого.
Получилось всего восемь, хотя во время сражения мне показалось, что зверей было больше. Но даже так, на мой взгляд, это довольно хороший улов. И если мы выберемся обратно с такой добычей, то, думаю, она пойдёт нам в зачёт задания. Осталось только дотащить всё это до выхода.
Мы прошли, наверное, половину пути до того места, где вошли в аномалию, когда услышали очередной крик боли. А за ним последовало ещё три. Кричали не так далеко от нас, но совсем не в той стороне, куда нам надо было идти.
Колебались мы недолго. Где-то там остались пять наших соратников. И пусть мы не знали их лично, но оставлять их в беде было неправильно. Поэтому, мы затащили добычу в кусты и быстрым шагом двинулись в направлении криков.
Первые минут десять мы шли в хорошем темпе, но постепенно замедлились. Криков больше не было, и я был не уверен, что мы идём в верном направлении. Акамир периодически останавливался и словно принюхивался, после чего мы продолжали движение.
Треск ветвей и шумное дыхание я услышал раньше приятеля. Хлопнув его по плечу я указал направление, и мы приготовились встречать того, кто так стремительно двигался в нашу сторону.
Три монгола, которые пробились через кусты и очутились на относительно свободном пространстве, сильно удивились, когда увидели нас. Выглядели они напуганными. Дышали тяжело и были мокрыми от пота. А ещё от них пахло страхом. И не только им.
Акамир застрелил одного, но оставшихся двух я убил сам. Особой чести в этом не было, так как их руки ходили ходуном то ли от усталости, то ли от страха. Они пытались нам что-то сказать, но не успели. Мы быстро с ними расправились и двинулись в ту сторону, откуда они
