Ян и Инь 3. Свой, среди чужих - Ник Вотчер

Ян и Инь 3. Свой, среди чужих

Глава 1

Алахчит был недоволен. Этот набег должен был обогатить каждого, кто отправился на земли русов, ведомый волей хана, который собрал под свою руку больше двух десятков племён. И пускай отношения между некоторыми племенами были довольно напряжёнными, было решено забыть на время про все разногласия, ради славы и богатой добычи.

Поначалу всё шло довольно неплохо. Стремительного набега сынов Степи никто не ожидал, и глупые крестьяне не успели сбежать и спрятаться, словно трусливые мыши. Количество рабов росло, и все с радостью ожидали, что так будет и дальше. Слабые русы ничего не могли противопоставить славным воинам.

Первые проблемы начались, когда армия достигла города русов, обнесённого крепкой каменной стеной. Внутри должны были находиться верные Степи люди. Их задачей было помочь степнякам проникнуть внутрь города. А ещё лучше, открыть им ворота. Но что-то пошло не так, и город пришлось брать в осаду.

Пока вожди разрабатывали план атаки и дожидались подкрепления, которое должно было вскоре подойти, небольшие отряды разных племён разъехались по окрестностям, в поисках деревушек и аномалий, в которых можно было добыть столь редкие для степи растения и животных.

Алахчиту не повезло. Его отряд практически полностью был убит во второй по счёту аномалии. Алахчит спасся чудом, но при этом был вынужден бросить практически всё, что успел насобирать. А успел он немало. Два полных мешка редких и ценных растений, несколько тушек зверей, из которых можно было сшить шапку, которую не зазорно было бы носить и хану.

Из двадцати человек, вернулось меньше половины. Хорошо хоть удалось сохранить лошадей. Иначе, этот поход можно было бы считать полностью провальным. И так пришлось переключиться на поиск сбежавших в леса крестьян и борьбу с редкими отрядами разведчиков русов.

Клан Степного Волка, который организовал лагерь, куда свозили всех добытых рабов, требовал себе за охрану целую пятую часть добычи. Это было слишком много, поэтому Алахчит свозил пленных русов к основному лагерю. Это требовало больше времени и сил, но зато не надо было ни с кем делиться.

Когда во время последнего штурма неизвестно куда пропал Щит Предков, все дайчины(воины) были поражены до глубины души. Русы каким-то непостижимым образом смогли сделать то, что никто не мог до них. Из-за этого, штурм захлебнулся кровью и Степь потеряла много славных сыновей.

Словно этого было недостаточно, к городу пришли люди хана Алтангэрэла. И они, вместо того, чтобы помочь с штурмом, напали на потрёпанное войско хана Сарангэрэла. Такое нельзя было оставлять безнаказанным, и сражение разгорелось уже среди двух армий монголов. Радует, что русы не смогли либо испугались и не воспользовались моментом, чтобы напасть.

Отряд Алахчита приметил группу предателей алтанцев, как стали называть людей хана Алтангэрэла. Они скакали от стен русской крепости, волоча за собой по земле два тела. Сперва Алахчит подумал, что это они тащат кого-то из их лагеря, решив таким образом позлить саранцев. Именно поэтому, дабы проучить заносчивых и наглых мерзавцев, они бросились в атаку.

Схватка вышла короткой, но яростной. Алтанцев перебили всех до единого. Забрали их оружие и лошадей, которые пережили сражение. На трофейных лошадей загрузили тела двух русов, которых приняли сперва за своих и из-за которых и напали на алтанцев. Они были истерзаны, но, судя по стонам, живы.

Алахчит решил не добивать их, а взять с собой в качестве рабов. Убивать же не стал по той причине, что не хотел гневить великого Звёздного коня, который послал им этот отряд «золотых», который «одарил» их почти двумя десятками добрых боевых коней. Если русы сдохнут сами, значит, на то воля Великого коня. А если выживут, то послужат на благо Степи.

* * *

Я приходил в себя несколько раз, но практически тут же снова проваливался в беспамятство. Там было хорошо и спокойно. Не было боли и чувства опустошённости.

Первый раз я открыл глаза, когда почувствовал сильную боль, из-за того, что кто-то ткнул меня в только начавшую затягиваться рану. В метре от меня стоял незнакомый монгол и испуганно смотрел на меня через прутья клетки. Зачем он забрался в клетку, мне было непонятно.

Второй раз я очнулся, когда ощутил на своём лице холодную и мокрую тряпку. С трудом разлепив глаза, залитые засохшей кровью, я увидел небо. И между мной и небом были прутья решётки.

Выходит, это не монгол был в клетке тогда, а я?

«Меня взяли в плен?» — мысль обожгла, но следом за ней пришла другая. — «Я…жив?»

Стоило произнести это у себя в голове, как на меня снова накатила слабость и я провалился во тьму. В ней я и пребывал, изредка выныривая к самой поверхности, когда кто-то пытался меня поить тоненькой струйкой воды.

В третий раз я пришёл в себя, когда услышал чьи-то крики. Орали, казалось, над самым ухом. Но это оказалось не так. Когда я открыл глаза, то всё ещё находился в клетке. Кто-то весело закричал, после чего на меня обрушился поток воды.

Она попала в рот и нос, от чего я закашлялся. Из-за этого тело прострелило болью. Я хотел перевернуться на бок, но смог пошевелить только головой. Почувствовал, как с меня стягивают штаны, после чего окатили водой ещё раз.

Я собрал все силы и попытался привстать, чтобы показать наглецу, что он совершил ошибку, решив поиздеваться надо мной, но в глазах потемнело, и я снова потерял сознание.

Не знаю, сколько раз я «выныривал» и снова «нырял». Но, в какой-то момент, после очередной попытки принять сидячее положение, у меня это получилось, и я даже не вырубился.

Вокруг было темно. Я сидел на деревянном полу, на который кто-то накидал влажной травы. Кроме меня в клетке находилось ещё шестеро. Две женщины, два совсем молодых парнишки, старик и… Я пригляделся повнимательнее, когда мой взгляд зацепился за знакомые части одежды.

Неужели это Акамир?

Мне понадобилось полчаса, чтобы добраться до лежащего приятеля и положить ему руку на грудь.

Спустя два десятка вдохов, я облегчённо улыбнулся. Сердце билось в нормальном темпе. Значит живой и умирать пока вроде не собирается. Это хорошо. А вот то, что мы попали в плен к монголам и сейчас находимся неизвестно где — это плохо.

И ведь так глупо попались, когда до спасения оставалось рукой подать! Надеюсь, хоть с