Евгений Красницкий - Беру все на себя
А потом лорд Корней для поручиков и урядников обряд «удара милосердия» провел. Живых ребята кололи копьями или уже мертвых, бог весть, но слабины никто из них не дал — настроение подходящим было.
Вот такие дела, мистер Фокс. Правобережье Случи воевода Погорынский от ляхов очистил, да по ходу дела войско себе собрал — иному удельному князю незазорно было бы, по крайней мере, по численности — около четырех сотен! А по качеству… сборная солянка, конечно: ратнинцы, моя неполная сотня, погостные ратники, огневцы, лесовики. Это уже было, а потом еще кое-кто прибавился. Двое бояр со своими дружинами. Одного из них дед выручил — снял ляшскую осаду с его усадьбы, а второй… и не боярин еще — пацан лет шестнадцати, но дядькой при нем опытный воин. Вдова дедова знакомца — мать этого парня — попросила взять сына да воинской науке поучить.
Еще сотня с лишним «охочих людей» из Давид-Городка и окрестностей… Тут, правда, проблема поначалу образовалась. Ляхи-то Давид-Городок на щит взять попытались, и получилось у них… почти. Посад пограбили и сожгли, а детинец… да какой там детинец, так — острог на возвышенном месте… взять не вышло. Да оно и понятно — не головы класть пришли, а пограбить. Короче, сунулись разок, получили отлуп, да и пошли окрестности шерстить, с укрепленным местом не связываясь. Только, вот беда, посадник давидгородский при этом погиб, а достаточно авторитетного человека, чтобы всех, способных воевать, под свою руку подобрать смог, не нашлось.
Короче, есть сотня воинов, а единого командования нет. Особенно один там вредный оказался — все пытался доказать, что он, по каким-то там причинам, второй человек после покойного посадника, да только даже и сами давидгородцы с этим не согласны были, а уж наши-то… В общем, довыеживался этот тип — Алексей решил проблему быстро и радикально — просто вызвал его на поединок и тупо грохнул, снеся ему голову с плеч на втором выпаде! Народ от такой разъяснительной работы охренел по полной программе, а дед тут же назначил Алексея командиром «охочих людей», начисто проигнорировав наличие у них еще одного мелкого боярчика и каких-то предводителей мелких групп. Но они, надо сказать, и не выступали особенно: Алексей на них только покосился да ус подкрутил, и никаких дискуссий!
Еще нескольким крикунам ратнинцы по-простецки морды начистили да выгнали к чертовой матери, остальные после этого с назначением Алексея смирились. Оно и понятно: Корней показал себя воеводой удачливым, значит, есть вполне оправданная надежда на добычу, а Алексей сумел внушить к себе уважение с первой же встречи. «Охочие люди» не за славой в поход идут, а за добычей… кто-то и за местью. По-любому, крутой мужик во главе отряда — лишняя гарантия успеха, а крутизну Алексей показать сумел весьма наглядно.
Дальше опять двинулись порознь — моя сотня, огневцы и лесовики составили ладейную рать, а лорд Корней во главе всех остальных начал переправляться на левый берег Припяти — ляхов догонять. Возглавил ладейную рать десятник Егор, а Семен Дырка, хоть и недоволен был, смолчал — Леха Рябой ему по-родственному разъяснил, что к чему. Вот так, мистер Фокс, я и заделался командиром роты «морпехов» или «речпехов», если угодно.
На второй день плавания Егору опять свои флотоводческие таланты показывать пришлось. Встретился нам целый караван из пяти ладей, нагруженных, что называется, под завязку. Война есть война — заорали, чтобы остановились для проверки, а в ответ — стрелы. Ну мои ребята сгоряча переднюю ладью и утопили — как дали из самострелов, так у тех несколько весел с левого борта сразу и провисли. Остальные весла за них цепляться стали, а кормщик вовремя команду не отдал и гребцы правого борта в один гребок ладью бортом к течению и развернули. А дальше, похоже, сработал эффект сложения многих мелких причин, каждая из которых к катастрофе привести не может, а в сумме…
Надо понимать, ладьи грузили в спешке и груз не закрепили (оно и понятно — не в море же выходить собирались) да для увеличения грузоподъемности выкинули балласт (дурь, конечно, но бывает, особенно если начальство на глотку берет и никаких возражений слушать не желает). Плюс что-то там с течением не то было — то ли отбойная струя, то ли еще завихрение какое… Короче, накренилась ладья, сильно накренилась, и началось…
Груз сместился на правый борт, придавливая гребцов, убитые и живые латники туда же посыпались, вместе с грузом. Кое-кто в воду слетел и конечно же за борт цепляться начал (в доспехе-то не поплаваешь). Черпанула ладья бортом и поминай, как звали. Кто б сказал, не поверил бы — залпом из трех десятков арбалетов ладью утопить! Хотя, мистер Фокс, при дурном командовании да незакрепленном грузе и не такие корыта тонули, что в двенадцатом веке, что в двадцатом.
План у каравана, надо полагать, был простой — по течению, да поднавалившись на веслах, быстренько разойтись с нами на встречных курсах под прикрытием лучников, а потом уходить, отстреливаясь. Не вышло. Как передняя ладья на борт легла, остальным пришлось скорость снижать, да в стороны сворачивать. Ход потеряли, строй рассыпался, тут мы им и устроили «танцы под радиолу».
Одна ладья все-таки проскочить сумела, за ней насады Семена Дырки погнались, а остальные три мы одним и тем же маневром взяли — мои ребята с одного борта их болтами засыпали, а Егор с лесовиками с другого борта на абордаж шел. Впрочем, там и абордажить особо нечего было — охрана вся на первой ладье была, а на остальных, кроме гребцов, только по десятку воинов было, да и те раненые. Последняя ладья так и вовсе без боя сдалась — после первого же залпа из самострелов лапки подняли.
Досмотрели груз, допросили пленных. Оказывается, полоцкое войско Пинск взять не смогло, и по приказу князя Давыда Полоцкого на захваченных у пинских причалов ладьях начали вывозить раненых и добычу. А добычи много — купеческие склады за городскими стенами стоят, у речного порта, торговый сезон в самом разгаре, началась торговля хлебом нового урожая. Хлеб, как водится, со всей округи свозят для продажи в ближайшие города, а здесь уже купцы приготовили товар, который крестьянам нужен в обмен на хлеб. И от товара того склады как раз и ломятся.
Увезти все это на обозных телегах полочанам просто нереально, потому-то и вывозят водным путем. Так и захваченный нами караван должен был идти по Припяти, потом по Случи Северной до Слуцка, который, по словам пленных, уже взяли на щит полоцкие князья Святослав Витебский и Рогволд Друцкий. А потом — переволоками в Березину и дальше в Полоцкие земли.
И тут, мистер Фокс, впервые в нашем сборном войске начал намечаться конфликт. Пристали мы к берегу, чтобы разобраться с трофеями да переночевать. Пока пленных допросили, пока то да сё, уже вечереть начало, и тут подходит ко мне Роська и докладывает, что Семен Дырка воду мутит. Надо, мол, не переться неизвестно куда, а засесть где-нибудь здесь и перехватывать все ладьи, которые будут спускаться по Припяти от Пинска, а чтобы время зря не терять, понырять за товаром, затонувшим вместе с ладьей, да за доспехом утонувших воинов, благо глубина в этом месте небольшая. Потом Дмитрий с тем же самым подошел, мол, надо что-то делать, потому что приказ-то воеводы совсем другой был!
Понятно, что Дырку «жаба душит» — у нас уже семь ладей в трофеях, а у него только одна — но приказ-то воеводы Корнея идти к Пинску действительно никто не отменял. Хотел я было скандал устроить, а потом задумался. Приказ этот только для меня и Егора непререкаем, а Треска и Семен Дырка у нас вроде бы как вольноопределяющиеся. Да и приказ, сам по себе, не догма, поскольку сопровожден дополнением «действовать по обстановке». А кроме того, если не соглашаться с «гениальным» планом «адмирала Дрэйка», то ведь надо что-то свое предложить. А что? Просто дожидаться в условленном месте прихода лорда Корнея? Но у нас же собственная сила имеется, и если ее с умом применить… Легко сказать «с умом», а где этого ума взять-то? Попробовать что-то на воде сообразить? Выйти на берег и попартизанить?
Ну-ну, поухмыляйся скотина бронзовая, поухмыляйся… чтоб тебя… в переплавку пустили! Сам знаю, что сотник! А вот что делать — не знаю! С десятником Егором, конечно, можно посоветоваться, но как-то это… не вдохновляет. Единственное, что в голову приходит, — попробовать угнать у полочан коней, почему-то, в читанных ТАМ книгах, это — чуть ли не дежурный пункт. У Якова, кстати, волчья шерсть есть свежая, и выть он умеет — от живого волка не отличишь. Если ночью подобраться к табуну с наветренной стороны, да пугнуть коней, да завернуть их в нужную сторону, а с утра сесть на следах в засаду да долбануть тех, кто в погоню пойдет, из наших самострелов да из луков лесовиков…
Но как-то это все… по-киношному, что ли? Герои пионеры-партизаны взрывают немецкий штаб и выкрадывают генерала прямо из сортира… Неужто полочане такие идиоты и коней своих уберечь не способны? Нарвемся, едрена-матрена, так, что все хором на луну завоем… Но, даже если все и получится, это все равно разовое мероприятие, и к тому же какое-то само собой разумеющееся, а мне понимание общей ситуации нужно, чтобы смысл и последствия своих действий представлять. Стратегия, блин…
