Роман Злотников - Обреченный на бой

Брат Эвер стоял на гребне стены и смотрел из-за зубца на вздымавшиеся ввысь горные пики. Если сделать шаг назад и посмотреть с другой стороны зубца, то в лицо бы ударил сухой и горячий степной ветер. Здесь, на узкой полосе побережья между горами и степью, на стыке двух удобных бухт и выстроил горгосский император Вранг II два столетия назад могучую крепость, которую назвал Герлен. За двести лет крепость разрослась, но так и не стала городом. Никакому купцу не придет в голову везти сюда товар — нет покупателей. Издавна в Герлен отправляли самые отбросы общества, это было место ссылки, место, куда удалялись проштрафившиеся при дворе «золотоплечие» и многие другие офицеры.

Карлик вздохнул. Что-то было неладно. Вестник к брату Свазайру ушел две четверти назад, и до сих пор никаких известий. Брат Эвер повернулся и начал спускаться со стены. Горгосский офицер проводил его раздраженным взглядом. О боги! За что ему такое наказание? Уже пять лет он в этой дыре, и четыре года назад в этих стенах начали твориться странные дела. Сначала появились какие-то подозрительные жрецы Щер и Магр, которые не проводили церемоний и молений, не приносили жертв, а только о чем-то шушукались с тощими степными колдунами, которые также стали появляться в крепости. И трогать этих грязных варваров было запрещено. Дальше — больше. Крепость стала наводняться какими-то подозрительными личностями. Проштрафившихся солдат и офицеров присылали все меньше, а прошлым летом две трети воинов вообще посадили на корабли и отправили в Горгос. Среди солдат ходили слухи о каком-то вторжении, которое возглавит сам принц. Офицер нахмурился: вторжение вторжением, но он остался с гарнизоном, который едва может выставлять охрану на этих гигантских стенах. Если что случится… Он бросил взгляд за стены и досадливо сплюнул. Что здесь может случиться?! За две сотни лет Герлен раз тридцать пытались захватить степняки и пять раз горцы. Но Герлен был, есть и всегда будет горгосским. Офицер бросил еще один взгляд за стену. Заходящее солнце окрасило горные пики в кровавый цвет. Со стороны гор, по извивающейся дороге, полз фуражный обоз из восьми широких телег, крытых полотном. Горгосец поморщился — опять фуражиры не успеют до темноты. И, свесившись в сторону воротной башни, рявкнул:

— Эй, там, ворота замкнете на щеколду, затвор не опускать, пропустить фуражиров, когда доползут.

Брат Эвер нетерпеливо топтался на пирсе. Он вновь почувствовал, как его охватывает дрожь, а руки и ноги холодеют, словно он опять смотрел в глаза Измененного. Он до сих пор не мог понять, почему его не убили. По древним правилам Ордена, все, кого коснулся взгляд Измененного, считались «грязными» и подлежали смерти. Но он был жив. Что-то шло не так, явно не так.

В ворота заколотили, солдат нехотя выбрался из караулки и побрел к воротам. Грохот продолжался. Солдат досадливо поморщился, заорал:

— Да сейчас, сейчас, — и стал отодвигать щеколду.

Из караулки высунулся десятник:

— Кто там?

— Кто-кто, фуражиры, мать их. — И солдат потянул за створку ворот. И оцепенел — перед ним стоял воин в незнакомом доспехе. Воин улыбнулся, прижал палец к губам, но, увидев, что горгосец уже набрал в рот воздуха, резко выбросил вперед руку с мечом, разрубив ему горло. Через несколько мгновений во двор хлынуло несколько десятков бойцов, до этого прятавшихся на телегах, а в черноте степи послышался нарастающий топот. Ночную тишину разорвал дикий визг и вопли атакующей орды.

Через час все было кончено. Грон стоял на гребне стены, рядом с ханом Тейлепом, который не отрываясь смотрел на беснующихся внизу степняков и охваченную пожаром крепость. Сам Грон провожал глазами фонарь, раскачивающийся на верхушке мачты корабля, выходящего из бухты. Хан Тейлеп повернулся к Грону и торжественно произнес:

— Спасибо, Великий хан народа долин. Сегодня мы совершили то, о чем мечтали наши отцы, и наши деды, и отцы наших дедов, и…

Грон усмехнулся. До сего момента Герлен интересовал его только потому, что казался удобным громоотводом, который мог бы привлечь внимание степняков не меньше, чем поход против народа долин, и если бы Тейлеп не рассказал, что именно отсюда приходили к Свазайру какие-то тайные гонцы, и если бы один такой гонец, рассказавший Ягу, что его послал карлик, не попался им в руки, то Грон вряд ли бы вообще появился бы под Герленом и, вполне возможно, тот еще долго торчал бы костью в горле степняков. Ибо горгосцы были неплохими солдатами, и даже захват ворот, который удался степнякам впервые в жизни — правда, с помощью бойцов Грона, — еще ничего не гарантировал, а Грон вряд ли стал бы рисковать жизнью своих воинов. Но все изменилось, и сейчас, глядя вслед кораблю, на полном ходу устремившемуся к выходу из гавани, Грон вдруг подумал о другом.

— Прости, грозный Тейлеп, но этого не будет.

— Чего?

— Мы не разрушим Герлен.

— Но люди «бронзовых клинков»…

— Застанут здесь МОЙ гарнизон.

Тейлеп некоторое время смотрел вниз, обдумывая новую информацию. Кто-то из степняков поднял голову и заметил их на фоне всходившей луны. Послышался вопль:

— Хан Тейлеп — Великий хан!

Этот крик подхватили, и вскоре весь двор орал:

— Хан Тейлеп — Великий хан!

Тейлеп надулся, выбросил из головы сомнения и потряс саблей. Вдруг кто-то заорал, заглушая остальных:

— Хан Грон — Великий хан!

Двор на мгновение замер, а потом подхватил с еще большим воодушевлением:

— Хан Грон — Великий хан!

Когда крики немного поутихли, Тейлеп расслабился и вкрадчиво спросил:

— А не скажет ли хан Грон, зачем ему понадобился Герлен?

— Понимаешь ли, грозный Тейлеп, — молвил Грон, — я вдруг понял, что пора обзаводиться флотом.

Дивизия шла на рысях. Грон оставил сильный гарнизон только в Герлене. В Западном и Восточном бастионах, а также в крепости Горных Барсов остались лишь учебные полки и каждая десятая сотня линейных. Но более четырех тысяч клинков во главе с Сиборном ушли в степь вместе со степняками терзать венетов, поэтому он вел всего три тысячи клинков.

Когда Яг утром прискакал в Герлен, Грон лазал по обгорелым зданиям с обрушившимися крышами и перекрытиями и прикидывал, сколько и чего надо, чтобы разместить здесь приличный гарнизон. Увидев Яга, он кубарем скатился с крыши.

— Что?

— Горгосцы высадились на южном побережье Элитии.

— Как давно?

— Три луны назад.

Грон стиснул зубы. Он предполагал нечто подобное, когда прочитал тот свиток. Степняки должны были одолеть горы к определенному сроку, но, по его расчетам, до этого срока оставалось еще около луны…