"Та самая Аннушка", второй том, часть вторая: "Не та дорога" (СИ) - Иевлев Павел Сергеевич

— Иваныч! — воскликнул наш танкист. — Да твою железку! Как так-то?

Загоревшийся танк сбросил ход, остановился, открылся передний люк, оттуда показалась голова в шлеме.

— Не стреляй, шпак! — заорал Семёныч. — Пусть вылезет!

Но в этот момент сдетонировал боекомплект.

Башня в том танке не поворотная, метнуть её, как делают при взрыве бэка наши, не осилил, так что просто раскрылся изнутри, вывернув верхнюю, более тонкую броню, лепестками наружу. Шарахнуло так, что аж нас подбросило.

— Эх, Иваныч-Иваныч, — тоскливо сказал старик, когда пыль осела. — На кого ж ты меня оставил, старый хрен? С кем же я теперь играть-то буду?

Глава 22

Автомобильное кладбище

Следующий срез выглядит многообещающе — зайдя в ворота старого танкового ангара, мы вышли из бокса в подземном паркинге. Сумрачно, пыльно, тихо, лампы не горят, свет только от въезда. Не похоже, что тут кто-то есть.

— Где все машины? — недовольно спросила Аннушка. — Меня запарило ногами топать. А ту рыжую суку я ещё повстречаю и за своего «Чёрта» с неё спрошу, не сомневайся.

Парковка, как назло, совершенно пуста, никакого транспорта.

— Раз здесь есть паркинги, то должны быть и машины, — утешил я. — Не просто же так их строили. Пойдём, выберемся на свет, оглядимся.

Снаружи, как и следовало ожидать, город. Современный, совершенно обычный, многоэтажки, широкие улицы, стекло и бетон. Если бы не полная пустота и аура заброшенности, можно было бы спутать с кучей городов нашего мира.

— Я бы не отказалась пожрать, — решительно сказала Аннушка. — Ты видишь что-нибудь похожее на место, где аборигены хранили продукты?

— Нет. Пока ничего перспективного. Ты лучше скажи, как твоя рана?

— Рана? Какая рана? Ах, рана… Чушь, царапина.

— Дай посмотрю. Сними куртку.

— Отстань.

— Сними, тебе что, трудно?

— Ты только и думаешь, как бы меня раздеть!

— Это плохо?

— Да нет, думай сколько влезет. Ладно, сейчас присядем где-нибудь… О, вон стул.

На парковочном месте возле дверей одного из офисных зданий стоит офисный же стул. Самый обычный, на колёсиках.

— Директорский, надо же, — отметил я.

— Почему?

— Видишь, где стоит? Самое близкая к входу ячейка. Вип. Босс-онли.

— Думаешь, директор на нём приехал и запарковался? — смеётся Аннушка, усаживаясь.

— Почему нет? Может, его от дома до офиса три длинноногие секретарши бегом толкают.

— Тогда понятно, почему машин нет, — девушка, морщась снимает куртку. — Но непонятно, где остальные кресла. Один он, что ли, на работу приехал?

— Может, у остальных выходной был? — предположил я. — А начальник подавал пример трудовой самоотверженности. Ну, или у него дома жена сварливая, дети крикливые и тёща вредная, а тут три секретарши и кабинет со звукоизоляцией и кожаным диваном.

— На кожаном у секретарш жопы прилипнут, — засомневалась Аннушка.

— Начальники не боятся трудностей, — отмахнулся я, разглядывая руку. — Особенно чужих.

— Что там? — покосилась она.

— Да вообще ничего. Зажило уже. Просто ещё один шрам. Как это может быть? Часа не прошло, вон, на куртке ещё кровь не свернулась.

— Где? Покажь? — девушка закрутила в руках кожанку. — Чёрт, и правда, дырка теперь. Как ты думаешь, можно зашить? Люблю эту куртку.

— Не силён в домоводстве, извини. Какую-нибудь заплату приклепать? Сделать вид, что так и было.

— Вариант, — кивнула она. — А рука… Знаешь, я, после того как хапанула чистого сенсуса, странно себя ощущаю. Словно изменилось во мне что-то. Или вот-вот изменится. Или меняется прямо сейчас.

— Глазки выпадут и зубки вырастут?

— Тьфу на тебя! Нет, вряд ли. Всё-таки из ловушки мы выскочили, потеряв не себя, а всего два акка.

— Твой тоже?

— Ага, пустой, как мой желудок. Жрать хочу! Поехали искать жратву и выход. Но жратву раньше.

— Поехали? На чём?

— Как это? На кресле, конечно! — Аннушка оттолкнулась ботинком от бордюра и покатилась по парковке. — Давай, толкай, что смотришь! Чем я не директор?

Впервые вижу её так беззаботно дурачащейся. Похоже, она действительно меняется.

— Вперёд, мой верный секретарь! Быстрее, бегом!

Я бегу, Аннушка хохочет, колёсики рокочут по асфальту. Остановились на вершине эстакады.

— Хочешь съехать вниз? — спросил я. — С горки?

— Интересно, если я достаточно разгонюсь, то смогу выйти на Дорогу? Как на машине?

— Думаю, колёсики отлетят раньше. Вряд ли это кресло выдержит такую скорость. Кроме того, двоих оно точно не вывезет, а мне без тебя будет грустно.

— Ладно, просто так прокачусь! — она толкнулась ногами и помчалась вниз, набирая скорость и визжа, как школьница в Луна-парке.

Когда я спустился вниз, Аннушка уже поднялась, отряхнулась и теперь с недовольством рассматривает порванные на коленях штаны и стёсанные коленки.

— Ты был прав. Колёсики отвалились.

— Жалко, тут не растёт подорожник.

— Это что?

— Растение такое. В детстве мы верили, что его листья надо прикладывать к сбитым коленям, если навернёшься с велика.

— И как, помогало?

— Сложно сказать. Но иногда лучше символическая помощь, чем никакой. Больно?

— Да нет. Не особо. Смотри, уже и кровь остановилась. На мне и раньше заживало как на собаке, но это прям нечто. Жаль, на штанах не работает. Интересно, тут где-нибудь можно найти какие-то брюки? И пожрать! Пожрать уже наконец!

— До сих пор не видел ни одного магазина, кроме товаров для офиса. Там, кстати, есть ещё кресла, если ты не накаталась.

— Нет, спасибо, хватит. Но было весело!

— Я определился с направлением на кросс-локус, может, пойдём туда?

— Далеко? Ах, да, ты же не знаешь… Мне уже становится интересно, куда провалились чёртовы аборигены, а главное, куда они дели свои чёртовы тачки? Судя по ширине дорог и количеству парковок, их должно быть дофига, но мы до сих пор ни одной не видели! Как, кстати, и продуктовых лабазов, или что тут у них. Как они жили вообще?

— С курьерской доставкой, может быть, — предположил я. — У нас тоже в бизнес-районах, где офисы, гастроном хрен найдёшь. А если кому приспичило пообедать — заказывают через интернет… Ты в курсе, что это?

— Рассказывали, ага. В общих чертах. Ладно, пошли уже, авось что-то по дороге попадётся.

* * *

Гастрономов мы так ни одного и не встретили, машин тоже, зато нашли крытый терминал проката велосипедов. Там рядком стоит десятка два одинаковых байков.

— Я тебе что, юная корректорша, качающая ягодичные мышцы, чтобы любовнику было за что подержаться? — сразу забурчала Аннушка.

— У тебя и так есть за что подержаться, — успокоил я.

— Я в курсе, солдат! У меня вообще фигура зашибись! У Оленьки, правда, — вздохнула она, — жопа лучше. Но это лишь до тех пор, пока я с ней не встречусь снова. С головой, торчащей из задницы, она будет уже не так сексапильна. Но велосипеды! Я презираю велосипеды! Там надо крутить педали!

— На этих не надо, — сказал я примирительно. — Это электровелы. И смотри, они даже заряжены!

Нажал кнопочку на блоке батарей под рамой, зажёгшийся индикатор показал полную линейку.

— Странно, — удивилась Аннушка, — почему они не разрядились? Коллапс-то не вчера был. Пара месяцев, я бы сказала навскидку.

— Это зарядная станция. Они стоят подключёнными, а у неё, видишь, солнечные панели на крыше. Вот и подзаряжались всё время по чуть. Далеко на электровеле не уедешь, но у нас даже дешманские едут двадцать километров с заряда, а самые дорогие и больше сотни. Не знаю, насколько хороши батареи тут, но, раз есть прокат, то, как минимум, до следующего зарядного терминала они должны дотягивать. Кстати, у тебя мультитул с собой?