Камешек в жерновах - Константин Георгиевич Калбанов
- Ничего особенного. Всего лишь принял посильное участие, потому что не мог оставаться в стороне. Успех целиком и полностью заслуга команды «Сердитого».
- Миноносец вышел победителем в бою с безбронным крейсером, - со значением произнёс Эссен.
- Как по мне, то мы научились воевать, но командование отчего-то полагает иначе и предпочитает держать нас за штаны, - вновь пожал я плечами.
Глава 4
Делай, что можешь
- Разрешите, господин капитан второго ранга? - спросил я, приоткрыв дверь в каюту Эссена.
- Входите, Олег Николаевич, - позволил он. И когда я вытянулся перед ним, не дав открыть мне рот, поинтересовался: - Надеюсь, вы там больше ни с кем не сцепились?
- Никак нет, Николай Оттович.
- Вот и славно. Я, конечно, понимаю, что все эти взыскания с вас как с гуся вода, но ведь можно и на гауптвахту загреметь. Есть такое желание?
- Никак нет.
- А меж тем, как мне кажется, это единственное, что может вас охладить.
- Я понял, Николай Оттович. Не надо гауптвахту.
Случай с Ислямовым имел продолжение. Эссен без лишних вопросов тем же вечером устроил мне выволочку и влепил выговор. Но выговор не триппер, повисит и сам отпадёт. Да и наказание рублём меня не больно-то впечатляет, как и запись в личном деле на ход не влияет. Всё равно служить дальше я не собираюсь. Вот если под арест, тогда да, тогда совсем другое дело. На губу не хочется категорически. А потому всем своим видом показал, что выговор меня опечалил. Правда, командира это ничуть не обмануло.
- Вот и ладно, что поняли. Вы уже слышали, что сегодня днём прошёл последний поезд из Артура, а командование крепости решило более путь не восстанавливать?
- Откуда бы мне об этом слышать, Николай Оттович, - глядя ему прямо в глаза, ответил я.
- А не вы ли позавчера говорили мне об этом?
- Я лишь предполагал, - не отводя взгляда, ответил я.
- И как, по-вашему, события будут развиваться дальше?
- Дальше? Смею предположить, что через пару дней, когда японцы окончательно завершат высадку, второго мая они начнут выдвижение к Артуру по двум направлениям. Один из полков авангарда двинется по дороге на Пуланьдянь, чтобы далее продолжить движение вдоль железной дороги. Второй по дороге меж сопками в направлении станции Саншилипу. Генерал Фок выдвинет против них незначительные силы, которые Оку опрокинет, практически не заметив, и продолжит наступление на Цзиньчжоу. К городу он выйдет эдак числу к двенадцатому мая, а тринадцатого с утра навалится на позиции пятого полка Третьякова. Каковыми овладеет уже к вечеру.
- Эка вы как детально всё описали, - указывая мне на свободный стул, хмыкнул Эссен.
- Не то чтобы детально. Плюс-минус два-три дня, - присаживаясь к столу напротив хозяина каюты, пожал плечами я. - Просто исхожу из возможностей современной армии, а она у японцев современная. И мотивации сторон. Самураи нацелены на победу и на протяжении четырёх месяцев демонстрируют завидную активность. Что до нас, то среди офицеров ходят разговоры о телеграмме Куропаткина Стесселю не задерживаться у перешейка и отступать к крепости.
- Вы верите слухам?
- Даже если слухи эти не имеют под собой оснований, они явственно указывают на настроения господ офицеров и нижних чинов. А если сюда присовокупить некоторые факты, то картинка и вовсе вырисовывается мрачной.
- Хотелось бы послушать, - откинувшись на спинку стула и сцепив пальцы на животе, произнёс Николай Оттович.
- Да, в общем-то, всё на поверхности. За прошедшее время достаточно многое сделано на сухопутном фронте обороны Артура. И в то же время позиции на перешейке оборудованы из рук вон плохо, и делается там всё ни шатко ни валко. Я выезжал туда, пока был на излечении, и посетил, когда занимался эвакуацией мастерской инженера Горского. Такое впечатление, что там всё делается для галочки. Окопы глубиной в лучшем случае полтора метра, а зачастую и того меньше. Оно конечно, каменистый грунт, но я не понимаю ни офицеров, ни солдат, ведь им там драться и умирать, а они ленятся. Ходов сообщения практически нет, за обратным скатом возвышенности никаких укрытий. Блиндажи картонные, и их явно мало. Артиллерия собрана с бору по сосенке и большая часть старьё. Боеприпасов недостаточно, и сомнительно, что их подвезут. Вторая линия обороны отсутствует, а её можно было устроить по Тафаншинским высотам. И тогда даже взятие перешейка не позволит японцам развить наступление. При существующем же положении дел город и порт Дальний со всей инфраструктурой упадут в руки японцам как спелое наливное яблочко. Одна подвижная железнодорожная батарея готова только благодаря настояниям покойного Степана Осиповича. Но толку от неё будет немного. Потому что руководство КВЖД решило отказаться от лишних финансовых и материальных затрат. То есть строить ответвления для маневрирования подвижных батарей никто не собирается. А это уменьшает их эффективность минимум вдвое.
- Трудно винить армейское командование в намерении как можно быстрее отойти к Артуру, - невольно поморщился Эссен. - Ведь при пассивности нашей эскадры можно получить десант у себя в тылу. А если японский флот обеспечит поддержку с моря, то сбросить высадившиеся части попросту не получится.
- Согласен, наша пассивность граничит с предательством. Привыкли воевать со слабым противником, а как только появился сильный, так растерялись и непременно желаем получить решительное превосходство, чтобы задавить его мощью. Вот и сидим, копим силы. Но и армейцев подобный подход ничуть не оправдывает. Допустим, они намерены отходить. Но отчего тогда не организовывается эвакуация Дальнего? Сейчас эшелоны должны ходить день и ночь, вывозя всё имущество со складов Дальнего. Инфраструктура порта и оставшиеся там суда необходимо заминировать, чтобы в случае отхода уничтожить их. Однако ничего не делается, а это уже попахивает преступной халатностью, если не предательством.
- Эк-ка вас занесло, Олег Николаевич.
- Прошу прощения, Николай Оттович.
- Ладно. Вы ничего не говорили, а я ничего не слышал. Так, а с какой целью-то ко мне?
- Прошу временно откомандировать меня в распоряжение командующего отрядом подвижной береговой обороны контр-адмирала Лощинского.
- О к-как. Объясните?
- Легко рассуждать о том, как всё плохо, и ничего не делать. Я так не могу. И коль скоро не способен повлиять на командование, значит, буду делать то, что в моих силах.
- И что же вы намерены сделать?
- Левый фланг наших позиций у Цзиньчжоу
