Камешек в жерновах - Константин Георгиевич Калбанов
- Но я не могу. У меня тут дом, имущество…
- Вы меня не слышите. Послезавтра город будет отрезан, и вот это всё, - я кивнул на портфель, - уже не будет иметь значения. Пока мы будем сидеть в осаде, кто-то другой воспользуется моими наработками и заработает на этом. Так что решайте сами, готовы ли вы поступиться будущими доходами.
- Я могу оставить супругу…
- Забирайте её и уезжайте из Артура. Только дайте мне адрес, по которому я смогу с вами связаться.
Похоже, я выглядел достаточно убедительно, потому что через минуту Кулагин вновь присел за мой рабочий стол и быстренько записал координаты для связи. После чего мы вышли из дома. Он отправился в сторону старого города, а я на броненосец «Севастополь». Эссен, конечно, благоволил мне и предоставил много воли, но не думаю, что стоит злоупотреблять этим. Надо бы доложиться по результатам поездки.
- Здравствуйте, Олег Николаевич, - едва я ступил на палубу «Севастополя», поздоровался со мной старший штурманский офицер Ислямов.
- Здравствуйте, Исхак Ибрагимович, - ответил я.
- Хорошо быть прикомандированным. Живёшь по своему распорядку, на корабле появляешься, когда заблагорассудится, подчиняешься только командиру, - с хитрым прищуром выдал татарин.
- Не жалуюсь, Исхак Ибрагимович, - с улыбкой ответил я.
- Ходят слухи, что вы решили сменить офицерский мундир на деловой костюм.
- Вы о механической мастерской на Тигровом?
- Именно.
- А вам завидно, Исхак Ибрагимович? Или вы просто интересуетесь как старший товарищ?
Вообще-то, это было грубо. Передо мной, девятнадцатилетним юнцом, стоит взрослый тридцатидевятилетний мужчина. По большому счёту он мне в отцы годится, а я тут перед ним выделываюсь. Вот только меня уже задрали такие доброхоты. Не нравится им моя вольность и то, что я строем не хожу. И никому нет дела до моих достижений.
- Нет, мне не завидно. Однако я полагаю, что коль скоро на вас мундир офицера флота, то и вести вам подобает себя соответственно.
- То есть если ты умный, то ходи строем и не отсвечивай? - с явной издёвкой произнёс я.
- Мичман Кошелев, - окликнул меня Эссен.
- Я, господин капитан второго ранга, - обернувшись, бросил ладонь к обрезу фуражки.
- Зайдите ко мне, - ровным, ничего не выражающим тоном приказал он и направился во внутренние помещения корабля.
Без лишних вопросов я последовал за командиром. Хотя внутри всё кипело. Достали. Вот честно, через одного бил бы морды этим снобам. Как-то наплевать на то, что у Ислямова за плечами кругосветка, работа в связке с Макаровым на ледоколе «Ермак», несколько гидрографических экспедиций и наличие научных трудов. Это не отменяет того факта, что он ведёт себя со мной как натуральный мудак.
Я молод, и у меня за плечами нет его опыта, но здесь и сейчас мною уже сделано куда как много. Причём я вовсе не о лихой храбрости, захваченном и потопленных миноносцах и судах. Да пользу одного только парашюта сложно переоценить. Но нет, его задевает моя вольность.
- Мичман, вам не кажется, что вы ведёте себя неподобающе? - когда мы оказались наедине в его каюте, вперил в меня строгий взгляд Эссен.
- Господин капитан второго ранга, я не являюсь подчинённым лейтенанта Ислямова, а потому не считаю, что проявил к нему неуважение как к начальнику. Что же до его чина, то ему следовало бы самому вести себя соответственно выслуге и старшинству, а не исходить на желчь. Я не виноват, что мои успехи не дают ему покоя.
- А вы не думали, что причина в вашем привилегированном положении?
- Я в этом даже не сомневаюсь, господин капитан второго ранга. Но ни словом, ни своим поведением ни разу не указывал на это. Если кому-то завидно, то пусть завидуют молча. Ещё и в моём участии по устройству механической мастерской обвиняет. И ведь даже когда польза от её продукции будет несомненной, никто из этих завистников и не подумает признать свою неправоту. Их коробит именно то, что я не вписываюсь в их рамки.
- Вам будет сложно продолжать службу при таком отношении, Олег Николаевич, - покачав головой, перешёл на неформальное общение Эссен.
- Знаю. Именно по этой причине после войны намерен уйти на гражданку.
- Полагаете, что у вас получится? Или война продлится настолько долго?
- Не думаю, что с этим возникнут сложности, Николай Оттович. Уже сейчас вакансий на кораблях не хватает на всех желающих, так к чему держать на службе и балластом на казне того, кто желает уйти.
- Продолжаете пребывать в уверенности, что нас ожидает поражение, и Россия потеряет практически весь свой флот?
- Я в этом уверен, - кивнул я.
- Семнадцатого апреля был подписан указ его императорского величества о формировании второй эскадры Тихого океана. Мы, соответственно, теперь являемся первой, - ни с того ни с сего произнёс Эссен. - Отряд Засулича отступил, высадка второй армии генерала Оку идёт беспрепятственно при полном нашем попустительстве. Адмирал Того прохаживается перед Артуром, будто издеваясь над нами, хотя и не приближается на дистанцию пушечного выстрела.
- А уже послезавтра японцы перережут железнодорожное сообщение и телеграф.
- Уверены, что уже послезавтра? - Эссен внимательно посмотрел мне в глаза, словно какому-то предсказателю.
- Предполагаю, - пожал я плечами.
- Ясно, - неопределённо произнёс он.
- Николай Оттович, а что вы скажете, если я предложу отлить для «Севастополя» новые гребные винты. Уже через неделю Горский закончит наладку оборудования своей мастерской, у него имеются четыре печи вагранки, способные выдать достаточный объём бронзы. Как в наличии и опытный литейщик. А то с нашим погнутым нормальный ход не набрать, да и перерасход угля изрядный.
- Хотите сказать, что готовы предложить геометрию винта, способного увеличить ход броненосца, как это получилось на «Сердитом»?
- При текущем состоянии машин и котлов гарантирую выход на номинальные пятнадцать с половиной узлов, но возможно и выше.
- Никто не позволит лишить хода броненосец в условиях боевых действий. Даже если мы боимся высунуть нос из гавани.
- Отлить винты и только после этого произвести замену. Полагаю, что нам удастся раздобыть достаточное количество бронзы.
- Заманчиво, но, увы, нереально, - покачав головой, возразил Эссен.
- Жаль. Просто через неделю закончится обустройство мастерской, и вагранки будут задействованы под выплавку чугуна, а тогда бронзу в них плавить уже не получится.
- Лучшее враг хорошего. Слышали такое, Олег Николаевич? Кстати,
