Император из двух времен - Владимир Викторович Бабкин
Собственно, после Великой войны Германия и Россия стали заметно дружны. Из-за океана мне были ясны экономические мотивы этого сближения. Но находясь в России, беседуя с русскими и немцами, которых и среди русских подданных много, да и сам русский император по крови чистый немец, я понял, что у этих стран есть глубокая идейная основа для сближения. Германская империя во многом служит образцом для происходящих преобразований в России. Полвека назад, после победы над Францией, союз германских монархий объединился в империю, избрав короля Пруссии своим ПРЕЗИДЕНТОМ и кайзером. В последующие годы правительство канцлера Бисмарка (который в молодости служил в русской гвардии!!!) провело много решительных прогрессивных реформ, названных даже «прусским государственным социализмом». Совпадение политики Михаила и её реализации после победоносной расширяющей границы войны с германской ситуацией и политикой 1870-х – 1880-х годов не может не поражать!
Не удивительно, что, как и германскую, российскую монархию некоторые авторы пытаются представить, как «социалистическую». Но даже первого непредвзятого взгляда хватит, чтобы не впадать в это заблуждение. При всей радикальности реформ европейских монархов по форме они консервативны и опираются не на новации и классы, а на традиции и на вышедшие из средневековья сословные корпорации. Могу отметить, что в михайловской России эта сословность, становясь менее закрытой, тем не менее скорее расширяется. Ни о каком исчезновении классов вопрос даже не ставится. Современное рабочее законодательство, попечение бедным и детям, развитие медицины и образования скорее происходит из православного аналога «Социального евангелия»[103] и стремится к гармонии, а не борьбе классов.
Император Михаил II, как добрый «отец отечества», действует вполне в духе гамильтоновского позитивного правительства[104], разумно и решительно функционирующего в интересах собственной нации против социального зла и ставящего эти интересы выше формальных законов. В Германии кайзера Вильгельма II мы имеем то же стремление, но более уже спокойное и зрелое. И не вина правителей в том, что интересы различных наций часто не совместимы. Но при этом эти нации стремятся к прогрессу, даже будучи сдержаны остатками феодализма.
В Германии и России видим мы ярчайший пример прогрессивистских монархий. И если пример Германии вдохновил Россию, то уже её пример на наших глазах поднимает знамя прогресса во многих монархиях Европы и даже в Азии. После Великой войны в Европе республиками остались только Швейцария и Сан-Марино, но дело демократии и прогресса побеждает и при монархиях.
ИМПЕРСКОЕ ЕДИНСТВО РОССИИ И РОМЕИ. РОССИЙСКАЯ ИМПЕРИЯ. МОСКВА. КРЕМЛЬ. ДОМ ИМПЕРИИ. КАБИНЕТ ЕГО ВСЕВЕЛИЧИЯ. 5 мая 1920 года
– Итак, мы отложили нашу партию в шахматы. Появились ли за это время новые идеи, Хирохито-кун?
Мой гость поклонился в традиционном японском поклоне. Честно говоря, я до сих пор путаюсь в сложном ритуале японских церемоний, но суть была понятна даже мне. Всё было вежливо-сложно.
– Да, Михаир-сэмпай. Думаю, что некоторые ходы могут быть разыграны ручше.
Киваю, как старший.
– Тогда вам слово, Хирохито-кун. Я хочу услышать ваше мнение, прежде чем высказать своё.
Тот сделал ход. Я, задумавшись, сделал ход в ответ.
– Итак?
Задумчивый взгляд на партию.
– Я поручир сведения из Токио. Мы не готовы уступать. Мы готовы к войне.
Киваю.
– Это прискорбно.
Ход. Ответный ход.
– Я не хочу войны между нами, Михаир-сэмпай.
– Я тоже не хочу, Хирохито-кун. Но что мы можем предложить нашим народам?
– Война будет тяжерой. К радости наших врагов, многие из которых заявряют о себе, как о наших союзниках. Мы потеряем Южную Маньчжурию и Корею. Россия потеряет Сахарин и Камчатку. Возможно, и Врадивосток.
– Но это не точно.
– Да. В части Врадивостока это не точно. Там мощная крепость. Но Сахарин и Камчатку вам оборонять нечем. Все ваши силы увязнут в Маньчжурии и Корее. У вас преимущество в авиации и бронетехнике. По артиррерии у нас паритет. Чисренно наша армия борше вашей. Но наш фрот мощнее.
– Но могут вмешаться американцы. Их эскадра на пути к Японии.
Задумчивое покачивание головой.
– Это вряд ри, Михаир-сэмпай. Боршую войну Америка сейчас не начнёт. Не говоря уж о том, что президент Вирсон доржен выступить в конгрессе, а он даже говорить не может посре инсурта. Позиции изоряционистов очень сирны в США. Кто рискнет попытаться объявить войну без президента?
Пожимаю плечами.
– Маршалла могут уговорить принять присягу.
Сомнение.
– Ну, это сомнитерно. Пока он категорически против. Но, даже есри допустить такое, то к боршой войне Америка всё равно не готова. Поезд – это прискорбно, но этого маро дря начара войны. Предпосырок пока нет. У каждой войны доржны быть грубинные причины, которые пока не созрери. Так что это просто игра на пубрику. На избератеря. Так что наша армия против вашей. А наша борьше.
Ставлю шах.
– Может ваша армия и больше, но наша армия закалена в боях, ваша же толком и порох не нюхала. Ведь русская армия – это не китайцы. К тому же за нами стоит Новоримский Союз, Германия и Франция.
Кивок.
– Это в Токио прекрасно понимают.
– Так что мешает нам заключить генеральное соглашение? Мы не вмешиваемся в ваши дела в Южной Маньчжурии и в Корее, вы же не вмешиваетесь в наши. Не вмешиваетесь и пропускаете изгоняемых ханьцев через свою зону контроля.
ИМПЕРСКОЕ ЕДИНСТВО РОССИИ И РОМЕИ. РОССИЙСКАЯ ИМПЕРИЯ. МОСКВА. КРЕМЛЬ. ДОМ ИМПЕРИИ. ДЕТСКАЯ ПОЛОВИНА КВАРТИРЫ ИХ ВЕЛИЧЕСТВ. 5 мая 1920 года
Мы праздновали дни рождения Сашки и Викуси. Мишка, Гошка и Джанна всячески развлекали именинников, благо им сегодня надарили всего и всякого разного. Два года им, как-никак. Событие!
Маша недвижимо сидела на диване и изображала приветливость. Ненавязчиво присаживаюсь рядом, но жена тут же встает.
– Мне нужно отдать кое-какие распоряжения. Не скучайте тут без меня.
Дверь за ней закрывается.
Джанна тут же поднялась с ковра и выскользнула вслед.
Дверь закрылась ещё раз.
ИМПЕРСКОЕ ЕДИНСТВО РОССИИ И РОМЕИ. РОССИЙСКАЯ ИМПЕРИЯ. МОСКВА. КРЕМЛЬ. ДОМ ИМПЕРИИ. ДЕТСКАЯ ПОЛОВИНА КВАРТИРЫ ИХ ВЕЛИЧЕСТВ. 5 мая 1920 года
– Маша, постой.
Старшая обернулась и хмуро поинтересовалась:
– Чего тебе?
Джанна набрала в грудь воздуха и извиняющимся тоном сказала:
– Маша, прости меня за всё. Я не хотела. Да, я виновата, но я не хотела.
Старшая горько усмехнулась.
– Мне не за что тебя прощать. Это я дура. Была дурой, дурой и осталась.
Сглотнув, младшая спросила:
– И что
