Александр Чернов - Владивосток - Порт-Артур
Уже после выхода выяснилось, что телеграфную станцию нормально починить не смогли. На прием она, похоже, не работала вовсе. Оставался открытым вопрос, работала ли она на передачу. Пришлось надеяться, что особых поводов для выхода в эфир не будет...
Японский броненосный крейсер не успел еще войти в пролив, как на горизонте из туманной дымки показались дымы нескольких кораблей. Первым шел двухтрубный транспорт, очевидно захваченный русским рейдером. Обнаружив "Адзуму", тот спешно развернулся и побежал навстречу остальным кораблям. Вторым в колонне, с отставанием в 20 кабельтов, шел явно военный корабль, с тремя трубами и башнями на носу и в корме. За ним, приотстав на четверть мили, тянулись еще пара больших, океанских пароходов, один с тремя трубами, а второй был так далеко, что его нормально разглядеть было нереально. Сигнальщику на фор-марсе даже померещилось, что на нем как минимум пять труб, что было решительно невозможно, и о чем он докладывать не стал.
Фудзии представил себя на месте русского командира и злорадно усмехнулся - такого выбора воистину можно пожелать только врагу. Ведь часть команды "Богатыря" сейчас находилась на призовых транспортах. Снимать своих людей, когда до неожиданно материализовавшегося из тумана, идущего на встречу почти полным ходом могучего противника осталось не более 8 миль - самоубийство. Топить транспорта и удирать - но тогда ты САМ утопишь и своих же офицеров и матросов, которых послал на эти суда. Попытаться связать "Адзуму" боем и дать транспортам уйти, как уже проделал в недавнем прошлом с отрядом Катаоки? Но "Адзума" - это не инвалиды времен японо-китайской войны. Тут у "Богатыря" нет преимущества в дальности огня и почти нет в скорости. Просто уйти, бросив транспорты? Но тогда часть твоих моряков, честно выполняя твой же приказ, попадает в японский плен... Что же предпочтет этот русский?
К удивлению Фудзии логично себя повел только головной транспорт. Он на полном ходу уходил на восток и уже почти поравнялся с военным кораблем, который шел... Ну, точно, он шел прямо НА "Адзуму"!
- Похоже, что Стемман то ли форменно зазнался после боя с Катаокой, то ли смертельно не хочет бросать своих людей на транспортах, - не отрывая от глаз бинокля, произнес Фудзии, обращаясь к собравшимся на мостике, - Не понятно только, почему другие два транспорта не меняют курс, они что всерьез думают, что "Богатырь" сможет нас отогнать или хотя бы задержать надолго?
Действительно, следующие за военным кораблем транспорта не поменяли курса и даже не увеличили хода. Так как дистанция до противника сократилась до 45 кабельтов, артиллерийский офицер "Адзумы", лейтенант Хига попросил разрешения открыть огонь.
- Подождите! У нас в погребах снарядов не более четверти от нормального количества. Давайте подойдем еще чуть-чуть, и будем бить только наверняка, - отозвался командир, которому все больше не нравилось столь самоуверенное поведение противника. Однако его сомнениям было суждено развеяться уже в ближайшую пару минут...
В отличие от японцев, русский артиллерийский офицер, очевидно получил другой ответ на тот же вопрос, и на носу приближающегося корабля полыхнули вспышки трех выстрелов. Видевший ТРИ вспышки Фудзии опустил бинокль. Он, наконец, понял, почему эти русские ведут себя столь нагло. И наличие на их фок-мачте большого боевого марса, превратило смутное подозрение в мрачную уверенность...
В воздухе между "Адзумой" и приближающимся крейсером противника вздулись три пухлых клуба дыма.
- Что это, салют? - не понял штурман.
- Сегментные, - переминаясь с ноги на ногу, пояснил Хига, которому явно не терпелось открыть огонь, - Они ждали в проливе только миноносцы, вот и зарядили пушки заранее.
Разрядив орудия от не подходящих к ситуации боеприпасов, русские, примерно через минуту, следующий залп дали уже всерьез. Не прошло и двадцати секунд после выстрелов, как по левому борту "Адзумы", с перелетом в три кабельтова упали три русских снаряда. Два столба воды из трех взметнулись до уровня клотиков мачт и явно принадлежали снарядам крупного калибра. Третий столб воды, потерявшийся на их фоне и вставший немного в стороне как бы специально для сравнения, демонстрировал, как именно должен выглядеть всплеск от падения шестидюймового снаряда.
- Это же не "Богатырь"! Это всплески от главного калибра! Это "Ослябя"!!! - раздался на мостике "Адзумы" крик артиллерийского офицера.
- Да! Это русский броненосец-крейсер. Только у них в носовом залпе три орудия, два башенных десятидюймовых и одно шестидюймовое погонное в носу! - вторил ему штурман.
- Спасибо, господа, я это уже понял несколько раньше. Жаль, что никто здесь не догадался этого до того, как мы сблизились почти на три мили, - с убийственным сарказмом ответил Фудзии, которому вдруг вспомнилось, как выглядел "Якумо" после обстрела одним 10-ти дюймовым орудием. На надвигающемся на его корабль броненосце-крейсере, таких орудий было ЧЕТЫРЕ.
- Лево руля! Разворот 16 румбов, и самый полный. Хига - немедленно открывайте огонь! Прямо сейчас, на циркуляции и сделайте все, чтобы сбавить ему скорость! Бейте по форштевню: у "Пересветов" нос "мягкий". Пока мы развернемся - он подойдет еще на 5-7 кабельтов. Между нами будет три мили или даже меньше. А мы всего на 3-4 узла быстрее чем он, и то в лучшем случае. Это значит, что отрываться на безопасное расстояние нам придется более получаса.
Прокричав слова команд дальномерщикам и в переговорные трубы плутонговым командирам, старарт резко повернулся к командиру крейсера. Правая щека его слегка подергивалась от нервного напряжения:
- Вы не хотите принять бой, командир?! Помнится, когда мы рассматривали возможность боя наших броненосных крейсеров с русскими броненосцами типа "Пересвет" один на один, то пришли к выводу, что шансы у нас есть. И они достаточно высоки! Тем более, что он идет с океанского перехода, его комендоры наверняка не имеют достаточной практики, ведь для нормальных учебных стрельб он должен был бы расстрелять половину боезапаса, а русские на такое не пойдут никогда! Мы сейчас можем...
- Подождите, лейтенант! И успокойтесь. Шансы есть всегда. Вернее были. Но не сейчас, когда мы сами подарили ему убойную дистанцию, и минимум тридцать минут под огнем его 10-ти дюймовок. И где вы видите "один на один"? Приглядитесь повнимательнее к концевому транспорту. Видите как он "раздваивается"? Я понятия не имею, что делала сопровождающая "Ослябю" "Аврора" у борта транспорта, но сейчас она от него отходит. Так что - один против двух. А когда броненосец повыбьет нам артиллерию, ей останется только подбежать и пострелять нам в корму, чтобы сбавить прыти. А после этого нас догонит и "большой мальчик"...
Не забывайте, что "Адзума" - последний крейсер из пяти во 2-й эскадре, которому стоит меряться силами с "Ослябей" в одиночку. Знаете, как о нем как то высказался адмирал Камимура, после третьей рюмки саке в нашей кают-компании еще до войны? "Самый не броненосный из всех броненосных крейсеров флота". Но имей мы хотя бы полные снарядные погреба и угольные ямы, тогда - да, пользуюсь преимуществом в ходе и дальности огня, мы могли бы держаться от "Осляби" на большом расстоянии и расстреливать его. Тогда, исчерпав боекомплект, мы могли бы надеяться достичь хотя бы десятка попаданий, а сейчас... Помоги нам Аматерасу хоть унести ноги без больших неприятностей.
А если Вы собирались предложить торпедную атаку и таран, размен броненосного крейсера на броненосец... При всем соответствии этой идеи Бусидо, должен разочаровать Вас, это имеет смысл лишь в случае успеха такой атаки. Я оцениваю наши шансы существенно ниже, чем 1 к 10-ти, так что закончим обсуждения, лейтенант!
- Угля осталось на три часа полным ходом, потом придется перегружать из бортовых ям. Может, снизим ход до экономного? - совершенно не к месту прозвучал из переговорной трубы, идущей в машинное отделение, вопрос главного механика.
- Какой к демонам "снизим ход", Итиро, - Фудзии сжал в руке трубу абушюра так, что тот немного сплющился, - наоборот - зажимайте клапана и на эти три часа мне нужен не полный, а самый полный ход. За нами гонится русский броненосец-крейсер, и нам сейчас надо выжать из машин все, а не экономить уголь. Начинайте таскать уголь из бортовых ям, без хода нам оставаться тоже нельзя.
- А где мне взять людей? Если все кочегары будут топить, а без этого полный ход не дать...
- Хорошо, я пошлю в помощь людей из палубной команды и расчеты противоминной артиллерии. Но ради всех богов - как можно быстрее шевелитесь!
Тем временем "Адзума" начала заваливаться в развороте, а ее артиллерия суматошно застучала выстрелами в сторону "Осляби". Попасть на циркуляции никто особо не надеялся, но хоть попугать противника... Однако первый 6-дюймовый снаряд русский броненосец получил именно в этот момент. Ответ артиллеристов "Осляби" лег перелетом, но хорошо по целику. Следующим выстрелом русский снаряд из погонной шестидюймовки сбил флагшток, и ушел за борт не взорвавшись: погреба "Осляби" были загружены теми самыми избыточно бронебойными боеприпасами, которые так яростно критиковал Руднев. После разворота японского крейсера, все управление боем со стороны командиров кораблей обоих сторон свелось к периодическим напоминаниям машинным отделениям, что надо "выжать самый полный". Все остальное зависело от канониров.
