Мышь и драконье пламя (СИ) - Агата Лэйми
Больно. Даже после расставания с Томасом не замечала такой ужасной, разъедающей боли, сейчас же, казалось, кусок сердца был выдернут из груди, а на его месте зияла большая кровоточащая рана, что становилась сильнее с каждым вздохом.
Всё это ошибка.
Ужасная, глупая. Начиная с метки.
Почему мне так не везёт с парнями?
Я ему этого не прощу. Мыши тоже могут быть опасны. Просто так это ему с рук не сойдёт.
10
Дорога прошла в молчании, гнетущем, режущем, ни на секунду не дающим забыть мне о боли, что клубилась в груди, рвала на части и кусала клыками. Нет, она жгла пламенем дракона, сжирая всё внутри, оставляя лишь страдание и тупое, упрямое желание поставить его на место, причинить ему такие же страдания, сделать больно….
И не знаю, что было хуже в этой ситуации, что в душе, несмотря на всё, что Коул мне причинил, я ждала, ждала, что посмотрит на меня, обратит внимание! Или, что он это и делал, его украдкий взгляд, когда думал, что не смотрю, блуждал по лицу, по шее, по губам и декольте. И внутри, чёрт побери, всё сжималось, отзывалось и трепетало, жаждало дотронуться кончиками пальцев до его очерченной скуле, ощущая кожей лёгкую небритость, вдохнуть его запах, сводящий с ума и пробуждающий в душе вулкан.
Он разбил мне сердце. Ощущала себя униженной, преданной, но внутри трепетала глупая, наивная, почти детская надежда. И я не должна, не должна думать о нём и уж точно мечтать о чём-то большем…
Наверное, это из-за метки. Наверное, она сводит меня с ума, заставляя желать Коула раз за разом, ведь признаваться себе, что я глупая дурочка, которая умудрилась влюбиться, совсем не прельщало.
Хотелось побыть одной. И, выбравшись из машины, напоследок хлопнув дверцей его «детки» так, что дрогнули стёкла в салоне, под любопытные взгляды адептов, что останавливались возле нас, рванула вперёд, в здание академии. Новая пассия красавчика академии… Скорее игрушка, которую можно выбросить на помойку, когда надоест.
Стук каблуков отдавался в ушах, заставляя сердце подпрыгивать при каждом шаге, а спину жёг пристальный, внимательный взгляд дракона.
Только не оборачивайся, не оборачивайся и иди красиво, чтобы он локти кусал! И, может быть, не только локти, но и крылья! И неважно, лишь бы видел, что потерял…
Скрывшись за поворотом от его пристального взгляда, что отдавался вереницей предательских мурашек по позвоночнику, скользнула в пустую аудиторию, закрыв за собой дверь, прислонилась спиной к шершавой поверхности. Дыхание вырывалось с хрипами. Сердце забилось как бешенное, казалось, выпрыгнет из груди
Подруги заваливали сообщениями в социальных сетях с вопросами о том, как прошла поездка, и где же нас носило. И наверняка, зная Сабрину и Стеллу, они поджидали в комнате, желая узнать новости. Коул…
Глаза жгло от слёз. Мотнула головой, чувствуя, как светлые волосы рассыпаются по плечам. И, недолго думая, я обратилась в мышь.
Хотелось побыть одной. Вдали от шума, любопытных глаз, где никто не сможет помешать мне пережить унижение и остаться наедине с собственным горем.
Всё казалось таким большим, огромным, а остренький розовый нос улавливал в тысячу раз больше запахов, чем в человечьем обличии. Мелкими шажками пробежав между парт, чувствуя под лапками небольшой слой крошек и пыли — магам-бытовикам стоило быть внимательнее, — я собиралась юркнуть под шкаф, забившись в самый тёмный угол, где могла бы остаться наедине и пережить собственное горе, разбитое сердце, что за последние пару дней вновь нуждалось в том, чтобы его заштопали.
Острая, ужасная боль пронзила хвост, заставив истошно запищать и замереть на месте. Двигаться-то не могла, что-то удерживало на месте.
— Не люблю грызунов, — певучий, сладкий, елейный голос раздался позади.
Из чёрных бусинок брызнули слёзы. Мне нужно обратиться, обратиться обратно, но невыносимая боль опьяняла, мешала мыслить и контролировать своё тело. Собрав все силы, обернулась назад.
Она. Та, к которой ушёл Томас. Её пухлые губы, накрашенные алой помадой, растягивались в хищной улыбке. А небольшая ступня в красной туфле с каблуком, по-хозяйки громоздилась на моём хвосте, удерживая на месте и причиняя невыносимую, ужасную боль,
— Не люблю грызунов, я уже говорила? — промурлыкала так сладко. Большая, увесистая книга о природе демонов недобро сверкнула в её руках, красные буквы переливались в лучах солнца из окна.
Внутри всё сжалось от страха. Нет, нет! Бежать! Но её каблук на хвосте не оставлял мне ни шанса. Нет, ну, пожалуйста, нет, она же не может быть настолько плохой, а этот день стать ещё хуже?
Может. Книга о природе демонов неумолимо опускалась на меня, а я не могла ни сдвинуться, ни бежать прочь.
Помогите мне!
11
Хвост рвало на тысячи кусочков от боли при малейшей попытке выдернуть его из-под каблука демоницы. Да что я ей сделала?! За что?!
Она красивее и уж точно пользуется большей популярностью, а самое главное — вниманием Томаса, которого с лёгкостью увела у меня прямиком из-под носа. Не об этом мне нужно думать сейчас, я должна выбраться! Выдернуть хвост не получалось, не разорвав его, а если произойдёт это…
Так или иначе я умру. Тело, разум словно парализовало от испуга, и выбраться из ловушки, в которую заточила сама себя, не выходило, слишком рассеяна, чтобы обратиться, что-то мешает… блокирует сознание, заставляя мысли путаться.
Тень от книги заслоняла собой всё, заставляя съёжиться в маленький комочек, из глаз брызнули крупные слёзы. Я не хочу умирать вот так глупо, в руках соперницы, после того, как меня использовали и бросили, словно надоевшую игрушку. И, собрав последние крохи разума, что бешено перескакивали с мысли на мысль, рванула хвост, приготовясь к боли в миллиарды раз сильнее, что чувствовала сейчас.
Шаги… Вибрация на полу… И знакомый запах обжёг чувствительные ноздри, заставив слабо пискнуть и замереть на месте, застыть, словно статуя, вместе с сердцем, ухнувшим в область пяток.
— Отошла от неё! — гаркнул, едва не выбив входную дверь с ноги, что та слетела с петель. Его крылья, черные, с красным с внутренней стороны, распахнулись, закрывая собой проход. Глаза, раньше тёмные, сейчас горели оранжевым, светились, словно две яркие лампочки. — Я неясно сказал?
Огненная плеть взвилась в воздухе, вылетев из руки, словно яркая вспышка, комета, мигом окрасив комнату оранжевым светом, и лизнула суккубу по голой лодыжке той ноги, где её каблук удерживал на месте хвост.
Болезненный визг пронёсся по помещению, заполняя
