Мышь и драконье пламя (СИ) - Агата Лэйми
Сердце билось, рискуя выбить крошечную грудную клетку. Надёжно затаившись, повела розовым носом, замерла, приложив лапки к груди.
Фиби отступила, болезненно потирая лодыжку, на которой алел ожог. На секунду её глаза зло сверкнули, а кончик хвоста со стрелочкой на конце качнулся из стороны в сторону.
— Ко-о-оул, — певучий голос, полный нежности и любви… хвост вновь качнулся из стороны в сторону, и она сделала шаг вперёд, приближаясь к нему так близко, плавно положив руку на грудь белоснежной рубашки, что была на нём ещё вчера. Сердце пропустило удар, усы поникли, даже каждая шерстинка мышиной тушки потускнела, ощущая в груди болезненный укол, глядя на то, как её рука по-хозяйски перемещается по его груди, ползёт вверх, задевая аккуратными пальчиками пуговицы.
Что между ними?! И когда было? И почему мне не всё равно?! Усы воинственно встопорщились, а шерсть поднялась дыбом, ушки, похожие на лепестки розы, поднялись кверху. Укушу! Крошечные когти едва царапнули пол, когда увидела, как пальцы Фиби умело расстёгивают рубашку Коула.
— Пошла прочь, хвостатая, — рявкнул, рыкнул, стряхнув её руку одним движением, оттолкнув в сторону, крылья угрожающе шевельнулись за спиной, а глаза полыхнули огнём.
Фиби, пошатнувшись, переплетая длинную ногу за ногу, отступила на несколько шагов в сторону, взглянула на дракона обиженно из-под пушистых и длинных ресниц и быстро, уязвлённо шагнула за дверь, обдав напоследок жгучим, полным ярости взглядом.
— Мышь… Мейси, — хрипло произнёс, продвигаясь вперёд. Внутри всё сжалось, дрогнуло, перевернулось от его баритона, что проникал в каждую клеточку тела. Заметалась, забыв про боль в хвосте, ища спасительную норку, щёлку, лаз, где можно было избежать встречи с моим мучителем. Все говорят, что кошки — это вода, но это неправда, многие просто не видели в деле мышей! Мы способны протиснуться в любую щель. — Ты не можешь не влипать в неприятности, да? — пальцы осторожно обвили маленькое тельце, с ловкостью вырвали меня из укрытия, прервав мой бег к намеченной цели.
Попыталась выскользнуть из его пальцев, спастись бегством от его горячих рук, бархатистого голоса, что окутывал, словно дымка вокруг, дурманя сознание. И пусть он спас меня от смерти, видеть его здесь было выше моих сил после того унижения, которому он меня подверг, вынуждая чувствовать все самые худшие эмоции, которые только могла испытать.
И он… Он спас меня! Сердце пропустило удар от одного осознания, что, не приди Коул сюда, я осталась бы кашицей на полу. Будь в человеческом обличии, то, наверное, разревелась от эмоций.
Тяжёлый вздох.
— Ладно, расскажешь в другом месте, — и взмыла вверх, а затем очутилась в кармане брюк дракона.
Какого фига, Коул?!
12
От возмущения хотела прогрызть дыру в его кармане, но в конце концов сдержалась, боясь случайно выпасть. А он продолжал меня нести уверенным, бодрым шагом. Мимо нас проносились голоса адептов, преподавателей, а я всё ехала в кармане, даже не высовываясь оттуда для того, чтобы оглядеться по сторонам.
И в итоге мой мышиный организм не выдержал, и я забылась сном и очнулась лишь, когда Коул вытащил меня из кармана, осторожно опуская на кровать.
Кровать!
— Да какого фига?! — двинулась вперёд, дубася его ладошками по груди, что вряд ли причиняло ему хоть какую-то боль.
Даже обратилась ради такого. Сразу спросонья.
Пальцы опустились на мои запястья, накрыв их со странной бережностью.
— Так ты благодаришь за спасение, мышь? — наклонился вперёд, горячий шёпот обжёг губы, перехватив дыхание, выбив обиду одним жестом. Вот опять. И как только это ему удаётся?
— Ты положил меня в карман! — выдохнула, ощущая дрожь во всем теле, в то время, как его рука по-хозяйски, медленно поглаживала запястье, разум кричал, вопил и требовал, сбросить его руку, отойти на несколько шагов и вообще немедленно покинуть спальню Коула. А вот тело… От одного его касания по телу пробегались мурашки, дыхание предательски сбилось, и хотелось почувствовать вкус его губ на своих… Ещё раз.
Секунда. И его ледяной взгляд, который жёг меня не хуже любого пламени, сменился, в нём появились смешливые искорки, а сам Коул тихо фыркнул, слегка покачнувшись с носка на пятку.
— А то, что тебя пытались убить, не смущает? — в его глазах плясали лукавые искорки. И пальцы, все это время неторопливо поглаживающие моё запястье, исчезли, и вместе с этим с моих губ слетел судорожный, нервный вздох.
Фиби, та самая Фиби, что увела моего бывшего, так что я ничего не заподозрила, теперь пыталась меня убить. И я ни за что, клянусь своим хвостом, не поверю, что она не могла отличить обычную мышь от оборотня!
Воздуха катастрофически не хватало, каждый вдох давался с трудом, невидимые тиски страха, ужаса сжимали горло, затрудняя дыхания. В ужасе, продолжая жадно дышать ртом, вцепилась пальцами в волосы.
Божечки-кошечки! Меня только что пытались убить на самом деле, совсем-совсем взаправду, и убили бы, если бы не этот несносный, высокомерный дракон, от которого моего сердце стучало как бешеное, а от одного жгучего взгляда теряла голову.
Осознание случившегося навалилось резко, придавливая и едва не припечатывая, ноги, всё ещё в дурацких туфлях на каблуках, подкосились, и я рухнула на его кровать. Матрас едва ощутимо продавился под моим весом, а всё ещё чувствительный нос окутал знакомый запах Коула. Вся комната была пропитана им.
Руки дрожали, всё тело била дрожь. Первый, едва сдерживаемый всхлип, потонул за плотно сжатыми зубами. Ни за что! Я не буду плакать перед ним, не доставлю такого удовольствия. Ещё всхлип. Второй… третий… И я разрыдалась, закрыв лицо руками.
— Мы… Мейси, — глухой голос раздался совсем рядом, теплое дыхание обожгло макушку, а затем сильные, мускулистые руки притянули к себе, зарываясь пальцами в мои встрёпанные волосы, медленно перебирая их. Замерла. Закусила губу почти что до крови, вытаращив глаза и чувствуя его горячее дыхание на макушке. — Успокойся.
Сложно успокоиться, когда шепчет таким хриплым, низким голосом, который вызывает единственное желание — наброситься на него.
— Пусти, — собрав последние остатки гордости, что давно уже рассыпались в прах, а точнее, растаяли, как мороженое под лучами солнца, пихнула его ладошками в грудь.
— Итак, что ты сделала такого, мышь, — последнее словно неприятно резануло по ушам, заставив ответить ему злым, колючим взглядом. Он усмехнулся, дёрнул уголком губ и неторопливо отошёл к
