Барышня ищет разгадки (СИ) - Салма Кальк
— Предложу, — медленно произнёс он.
— Вы ж о себе такими вопросами не задаётесь, верно?
— Верно, — не стал он спорить. — Но я вырос с мыслью о том, кто я таков и что мне предстоит делать в жизни, а вы недавно осознали себя магом.
Куда недавно-то, уже год с лишним прошёл!
— Знаете, если честно, то всё это вот мне нравится куда как больше, чем если бы я магом себя не осознала, — сказала я. — Потому что иначе как и куда? На пресловутый завод? Или в няньки, в гувернантки, в компаньонки, у меня в этом городе год назад были предложения, не поверите. Раз уж я выучилась, получила редкую по здешним меркам профессию, и меня берут с моим дипломом работать — то я буду это делать, и не буду сожалеть ни минуты, — пафосно сказала я.
Может, и посожалею, но ему не скажу.
Он улыбнулся — так, слегка. О таком говорят — улыбка чуть тронула его губы.
— Понимаю вас, или мне кажется, что понимаю. И желаю успехов. Помните, если возникнут сложности — без сомнения обращайтесь, я решу. Я дольше вас маг, я дольше вас на службе, и город этот тоже лучше знаю.
Я кивнула, а сама подумала, что обращусь только в том случае, если уж совсем никаких других выходов не останется.
— Как у вас с магической связью? — спросил он. — Научились?
Я вздохнула. Это был тот вопрос, на который я совсем не обращала внимания, потому что легко обходилась и так. Если все нужные люди где-то тут, близко, под рукой, то не нужна никакая магическая связь. И на экзамене её не спрашивали, я и не готовилась. Поэтому с той самой связью у меня было не очень хорошо. Я научилась, конечно, в самом начале, но давно не практиковалась. Услышу ли?
Я пожала плечами. Пусть думает, что хочет.
Он правильно подумал, что всё хорошо. Вот и славно.
— Повторю — обращайтесь, не задумывайтесь. Завтра вас ждёт Зверев, он покажет, что и как в больнице. И отчётов лучше делать два — один оставить в больнице, как положено, второй у себя — мало, ли что. И все случаи записывать себе — потому что от нас с вами будут хотеть цифры — кто, когда и сколько. Матвей Миронович велел передать, что ждёт вас в следующий понедельник к девяти сюда, желает беседовать — о вашей работе. Я тоже здесь буду. Но если буду нужен раньше — сообщайте.
— А сейчас можно идти? — недоверчиво спросила я.
— Можно, — он легко убрал защитную завесу.
Вот и отлично, я доберусь до дома и порешаю вопрос с отоплением своей спальни.
Я попрощалась, забрала у секретаря в шкафу свой тяжёлый тулуп, оделась и отправилась домой.
5. Всем холодно
5. Всем холодно
Дома пришлось стучать кольцом в калитку, пока не услышал Федот и не впустил меня. Вчера было ни до чего, сегодня я пригляделась — парень моих, наверное, лет. Тулуп, валенки, шапка-ушанка.
— Добрый день, Федот, благодарю, — кивнула я ему.
Он вытаращился — чего это я ему сказала?
— Хозяйки-то дома? — нужно же как-то контактировать, да?
Он не сразу нашёлся с ответом, бедняга.
— Э… дома. Лукерья дома, Надька до рынка побегла.
До рынка — это понятно, нам всем нужно что-то есть. А Лукерья дома — это хорошо, сейчас про печь её и спрошу.
В моих комнатах всё было в порядке, ставни раскрыли, шторы аккуратно подвязали. Это вам не гостиная Софьи Людвиговны, но — чисто и прилично. Только прохладно, да.
Я сняла шубу и валенки, и пошла поискать Лукерью. Та нашлась на кухне — что-то резала на деревянной доске, быстро и ловко. Лук, поняла я по запаху.
— Добрый день, Лукерья.
Она аж вздрогнула — не слышала, что ли, что я пришла?
— Вернулись, что ль? Обед вскоре поспеет.
— Благодарю, это очень хорошо. Подскажите, можно ли что-то сделать, чтобы в моей спальне было теплее? Очень уж холодно.
Лукерья задумалась.
— Чего холодно-то? Обычно.
— Не знаю, наверное, печь быстро прогорела вчера, и остыла уже к середине ночи. Мне с утра нужно будет ходить на службу, и стучать зубами по полночи некогда, спать нужно.
— Больше дров, что ли? Ну так берите, кто не даёт-то? — кажется, она меня не понимала.
Ладно, спрошу потом ещё Надежду, как придёт. А сейчас Лукерья смотрела на меня так, что было понятно: ждет — не дождётся, пока я отправлюсь восвояси, и не буду мешать ей дело делать. Хорошо, не буду.
У себя я осмотрела печь более внимательно, чем вчера. Кажется, она просто не справляется, потому что в стене между двумя комнатами, этой и гостиной. На обе комнаты её не хватает.
Так, а как было устроено у Софьи? И вообще, как можно сделать, чтобы добыть дополнительный прогрев? В самом деле, подниматься ночью да проверять, как там дрова, и подбрасывать?
У Софьи я вообще не задумывалась ни о дровах, ни об обогреве. Потому что там это делали другие люди — раз, и там ещё отчасти был устроен магический обогрев — это два. А у Пуговкиных и вовсе везде магические коммуникации — и тепло, и вода. Здесь вода предлагалась в кувшине и тазике, и баня. Баня нормальная, я вчера оценила. Вода и сейчас стояла в спальне — полный кувшин на табуретке, и рядом на полу таз. Вода холодная, но её можно согреть, это я, к счастью, могу.
Дрова в печи прогорели, угли не раздувались, только зола летела почём зря на пол, хорошо, там сделан металлический поддон, всё не на доски. Так, ладно, сейчас найдём Федота, он затопит.
Федот и затопил, всё верно. Правда, сначала долго стоял, чесал репу, потом неспешно сходил на улицу за дровами, натащил валенками снега. Но затопил, и постепенно становилось теплее.
Потом вернулась с рынка Надежда.
— Тёть Лушка, я пришла! Мяса хорошего взяла! С косточкой! И двух курей! Зря полтуши-то не купили, когда предлагали! Был бы запас!
— Чего орешь, дурная? — неласково встретила племянницу Лукерья. — Неси в подпол, на ледник.
— Курей тоже?
— Одну оставь, потом ощиплешь да варить поставишь, на завтра. Раздевайся да обед барыне подай.
Слышно было всё — стены деревянные,
