Дмитрий Хван - Зерно жизни

- Это что же, токмо мой Степанко так?

- Не только, ещё Онфим Стрельцов, я сейчас пойду с его родителями разговаривать. Советую соглашаться, Прокопий Васильевич, всё-таки это честь немалая.

Енисейский острог, апрель 7142 (1634).

На берегах великой сибирской реки уже пахло весной. Щебетали без умолку многочисленные птахи, влезая в спор солнца и снега на стороне первого. Лес вокруг острога наполнялся привычным для него шорохом, перестуком дятлов, цоканьем многочисленных белок, затеявшим любовные игрища. Красивые зверьки скакали с ветки на ветку, карабкались вверх, упираясь острыми коготками в кору, то припадая к стволу, то угрожающе выгибая спину и яростно стрекоча. Ночной мороз ещё сковывает коркой снег, прихватывает холодом набухшие почки на ветках, но силы неравны и каждый новый день выигрывает у мороза ещё некоторое время. Лес ожидал прихода весны, сдаваясь ночью на милость мороза, как нетерпеливо ждут весеннего утра лесные обитатели, скрываясь ночью от рыскающих по лесу хищников.

Прошлым утром по ноздреватому снегу в Енисейск прибыл новый воевода с небольшим отрядом, дьяками и стрельцами. Василий Беклемишев, посланный на Енисей лично царём, Михаилом Фёдоровичем Романовым и облечённый высокими полномочиями, принимал дела у ходившего темнее тучи енисейского воеводы Андрея Племянникова.

Дело не в том, что его заменяли, даже наоборот, наконец-то он сможет вернуться воеводой в свою отчину, послужить царю в Белгородской земле. Но радости у Андрея не было и в помине, хотя одну из самых главных задач сибирского воеводы он исполнял безукоризненно - все отправленные им в Москву обозы с меховой казною всегда были богаты, ничем не хуже красноярских. Но другую задачу - продвижения власти московского царя далее, к самому концу земли сибирской, ему выполнить не удалось. Племянников регулярно отправлял в Москву донесения о причине такого положения дел, о том, что неизвестные ангарские людишки никак не дают ему проходу на Тунгуске-реке. А последняя встреча с ними и вовсе чуть не привела к гибели его самого. Лишь Божье провидение уберегло его от верной смерти от адских бомб, со свистом вылетавших из крепости ангарцев и взрывавшихся с диким треском.

- Значит, говоришь, Андрей Васильевич, бомбы летучие у них? - сидя за столом, спросил Беклемишев.

- Да, Василий Михайлович, крепостица у ангарцев тоже справная, пушки на стенах стоят.

- Держат реку, стало быть. А у берега не пройти? - заинтересовался новый воевода.

- Никак, крепостица у них на острове посредь реки. На том берегу острог каменный…

- Каменный? - изумлённо перебил Андрея воевода.

- Истинно так. Снизу камень белый уложен, башенки тож, а стены кирпичные, крепкие.

- А пушки в остроге есть? - и, видя кивок Племянникова, заметно посерьёзнел.

- С молодецкого наскоку, как ты хотел, ангарцев не одолеть. Ежели ты баешь, что они были готовы к отпору, то видели тебя на реке до оного.

- Тут войско надо! - воскликнул Племянников.

- Да, - согласился Беклемишев, - або хитростью провести людишек.

Племянников уже поведал, что каждые два года по Енисею проходили караваны кочей, явно поморских, набитые людьми, а обратно они уходили пустыми.

- И два раза так уже было!

Беклемишев задумался, встал с лавки и заложив руки за спину, стал прохаживаться по горнице.

- Что же, думаю вскорости пойти по реке к ангарцам. Для порядку сначала надо поговорить, а уж потом и будет ясно, что делать далее.

Ангара, Удинск, апрель 7142 (1634).

Река вскрылась, но лёд ещё держался у берегов. Лес казался прозрачным, лишённый ещё листвы, преобладание серо-грязных тонов вводило в уныние, но люди не унывали. Течение времени неумолимо и за грязью и распутицей последует тёплое и благодатное время. Крестьяне готовились к напряжённой работе на полях и огородах, готовили инструмент и посевной материал. На крепостном острове в Удинске кипела работа, лодии, боты и баркасы выволакивались из сараев, просмаливались, группа Ярослава Петренко готовилась к броску на пороги. Свезённый за зиму на оленьих волокушах кирпич и камень, а также скобы, арматура и гвозди, изготовленные в кузнице Репы, готовили к погрузке на лодии, пока лежал снег, материал можно было подтаскивать к причалу на небольших санях.

Провожать Ярослава в Удинск съехалось все начальники экспедиции, заодно проводя время в постоянных совещаниях. Вопросов и противоречий скопилось очень много, все они требовали решений, причём безотлагательно. Самый главный вопрос - безопасность Ангарии и угроза, исходящая от енисейского острога, оказался самым сложным. Смирнов с Радеком добрался до Удинска в последние апрельские дни, когда солнышко уже немного прогревало уставшую от зимы стылую землю. Пришвартовавшись, люди сходили на причал, оглядывая разросшееся за пару лет островное поселение. Смирнов одобрительно осмотрел открытый склад у причала с готовыми к погрузке стройматериалами и спросил стоявшего под навесом у штабелей кирпича тунгуса с ружьём:

- Эй, друг! Где все начальники ваши?

- Здравия желаю, товарищ полковник! - Выкрикнул тунгус, - Князь Вячеслав, майор Сазонов, майор Петренко и сержант Саляев сейчас в випе.

- Где? - опешил Смирнов.

- В столовой около церкви. Миша! - тут же появился второй тунгус, которому часовой приказал проводить полковника.

- Вот он какой, ваш вип, - ухмыльнулся Радек, оглядывая отдельное помещение в столовой, более всего напоминавшее комнату отдыха в провинциальной сауне. Незамысловатые картинки на стенах, обитых деревом; кресла, покрытые шкурами; широкие лавки у огромного стола, покрытого расшитой скатертью. У открытого камина сложена аккуратная поленница дров. Мило и уютно, да и ностальгия о доме немалая. Мужики радостно обнялись при встрече, похлопывая друг друга по плечам.

- Вячеслав, как Дарья, на сносях уже? - поинтересовался Смирнов.

- Станиславу уже полтора месяца, - с гордостью ответил Соколов.

- О, давай пять! Поздравляю от всей души!

- Ножки бы обмыть - да нечем, - сокрушался Ринат.

- И правильно, переселенцы не пьют, и нам не стоит, - тут же закрыл алкогольную тему Радек.

- Ладно, я пойду распоряжусь насчёт поесть, раз пить нельзя, - Ринат ушёл на кухню.

- Алексей, это Ринат тунгусов караульных обучал? - и дождавшись кивка майора, добавил:

- Ну Ринатка, ну молодец! Тунгусы - красавцы просто!

После того, как молчаливые тунгуски выставили на стол весь ассортимент местного рестораторства и лёгкий голод был утолён, Смирнов предложил Соколову начать совещание.

Вячеслав, вздохнув, начал:

- Итак, проблема номер один - Енисейск, я надеюсь, после летнего происшествия это теперь понимают все. Я не нас имею в виду, а наших людей. Да, мне понятно инстинктивное доброжелательное отношение к русским людям. Не думаю, однако, что они все настроены столь добродушно к нам. Наши казаки пока нам служат верно, но всё же до конца я им не доверяю. Даже Усольцеву.

Раздались удивлённые голоса. А Ринат, проведший рядом с атаманом немало времени, согласно махнул головой:

- Я понимаю тебя, Вячеслав. Рядовые казаки, ты верно заметил, не отличаются особой стойкостью в служении, оставаясь при этом стойким в бою. Да и сам Кузьма Фролыч мне рассказывал, как казачьи ватаги попросту сбегали от иных воевод дальше на восток, прибиваясь к новому начальнику. Что не говори, а Усольцев остался тем же рядовым казаком, что и был. Просто от малочисленности кадров и из-за внушительной харизмы он был выдвинут на атаманство. Идеально было бы поставить атаманом Бекетова, такое моё мнение.

- Неловкая ситуация получается, - заметил Радек, - что же мы Усольцева с должности снимем, а Бекетова поставим - что мы за руководители окажемся?

- Верно, Николай Валентинович. Снимать мы никого не будем. Просто придётся для Бекетова создавать новую должность, - сказал Соколов, оглядывая собеседников.

- Атаман Всесибирский - как вам? - предложил Саляев.

- В точку! Решили этот вопрос. Предлагаю теперь вернуться к Енисейску, - сказал Соколов.

Вячеслав предложил всем высказаться по этой проблеме и кто как видит её разрешение. Смирнов предложил неподалёку от Енисейска поставить свой острог, который выполнял бы функции пограничной крепости и торгового места. Петренко высказал предложение устроиться в самом Енисейске, выкупив его часть под свою факторию или пристроить посад. Радек, едва услышав это, фыркнул:

- А что вас к Енисею так тянет?

- Полковник хочет контролировать северный маршрут, - пояснил Саляев.

- Я считаю, что нам необязательно это делать, зачем раздражать енисейского воеводу? - высказался Сазонов.

- Развивай мысль, Алексей, - потребовал от майора Соколов.

- Да, что ты предлагаешь? - заинтересовался полковник.