Дмитрий Хван - Зерно жизни

- Нет, не спрашивал. Легче Енисейск захватить, Вячеслав Андреевич, чем пытаться туда лезть за их возможными семьями, - усмехнулся Петренко.

- Да, Ярослав, мысль дельная, - задумчиво проговорил Соколов.

- Вячеслав Андреевич… Вы что, серьёзно? - искренне изумился Ярослав.

- Понимаешь, нам ведь всё равно придётся решить проблему Енисейска. Он нам может запереть северный путь из Руси. Не сейчас, так потом.

- Но решать как? Не захватывать же его штурмом!

- Посмотрим, Ярослав. Посмотрим. Варианты есть, надо лишь выбрать правильный.

- Но всё-таки я надеюсь, вы не собираетесь нападать на Енисейск?

- Нет конечно, Бог с тобой, я что на сумасшедшего похож? - воскликнул Соколов.

- Торговля нам будет необходима, это ясно. Может устроить дублёр Енисейска? Скажем, например Нижнеангарск?

- Ярослав, это было одним из вариантов, - улыбнулся Соколов.

Поздняя осень плавно и незаметно перешла в зиму, в очередной раз сковав воды Ангары льдом, а её берега - накрыв белоснежным ковром снега. Посёлки готовились к встрече Нового Года, из дерева вырезались игрушки, которые предстояло повесить на ёлки, раскрашивались полученными из природных материалов красками. Готовились театральные постановки и нехитрые костюмы. Немногие переселенцы, кто был в главных посёлках Ангарского княжества неприятно поражались тому, что эти неплохие в общем-то люди, хотя и живущие без Бога, встречают приходящий на смену старому год в неположенное время. Новый год надлежит встречать в марте, как и отцы и деды наши, судачили в деревнях крестьяне. Но верно, у ангарцев иной календарь, а в местах, откель они прибыли, иные порядки. Задумывались крестьяне, да ходили к старостам, пускай де, они и вызнают, откуда такие порядки и не будут ли ангарцы требовать соблюдать их. Оказалось никаких понуждений не будет, а сам князь заявил, что будет встречать следующий Новый Год в марте, вместе с переселенцами.

Ангарск, январь 7142 (1634).

Прокопий Славков, белозёрский переселенец.

Хотя детей после школы казаки разводили по домам, идя вдоль единственной пока улицы деревни, в этот раз Прокопий решил забрать Ярушку и Степана сам. Ну а заодно и посмотреть эту самую школу. Где, по рассказам детей, учителя не лупят своих учеников, что в церковных школах на Руси обычная практика. А младшим даже позволяется играть на уроках, да учиться в веселии. Вечером, Славков, оставив младших детей пришедшей с прядильни Любаше, бодро поскрипел по свежевыпавшему снежку до стоящей напротив казачьей сторожки школы, что на краю деревни. Прокопий постояв немного на крыльце, оглядывая близлежащие дома, где люди уже зажигали свечи, а не привычные им ранее лучины. Хмыкнув, он решительно толкнул обитую по краям кожаными вставками тяжёлую дверь, прошёл через небольшой коридор, где висела одежда и, отворив ещё одну дверь, оказался в школе.

- Здорово, Прокопий, рановато ты пришёл, - пробасил казак, сидевший на лавке при входе.

- Да я так, токмо посмотреть хотел, - ответил Славков, косясь на приставленное к лавке ружьё.

- А поучиться грамоте не хочешь? - скалил зубы второй казак.

- Я грамоту знаю. И хорош шутковать, а то… - набычился Славков.

- Ладно-ладно, дядька Прокопий, не гневись, - миролюбиво проговорил казак.

- Кто сегодня учителем у моих-то?

- Выбор невелик, сегодня Сергей Палыч, - ответил казак у дверей.

В каждой из поселенческих школ работало по два учителя. Первый преподавал арифметику, основы физики и механики, включая рассказы о свойствах металлов и минералов, второй же рассказывал детям о биологии, географии, основах астрономии. Историю же преподавать стало незачем, по понятным причинам история моложе 17 века была не нужна, а в истории предшествующей сразу набралось столько несуразиц что лучшим решением стало рассказывать об этнографии Земли, а особенный упор делался на сибирско-дальневосточный регион. Историей же вплотную занялся Кабаржицкий, который после ссоры с Сазоновым более не лез на рожон, даже перестав появляться на собраниях. Однако он постоянно находился среди переселенцев, что-то записывая в процессе разговоров с ними. Наиболее интересными были для него разговоры с Карпом, священником Ангарска и Усольцевым, ангарским атаманом. Именно Усольцев впервые огорошил Кабаржицкого тем, что не знает никаких монголов.

- Так вон они, южнее Байкала и живут! - доказывал Кабаржицкий.

- И нешто они Русь поработили? - изумлялся Кузьма.

- Ну да!

Усольцев попал в Енисейск через Урал и Западную Сибирь, поэтому представлял себе протяжённость и запредельную сложность этого пути.

- И, сказываешь, до трёх сотен тысяч их было? А у каждого воина ещё и заводные кони! Это же сколько надо корма в пути - они же с голоду падут, токмо первыми идучие и выживут, первыми траву объедая. А в лесу зимой и вовсе корма нет.

- Так они не лесом шли, а через степи и полупустыни, прошли царства Средней Азии, Персию, Кавказ. Что ты смеёшься? - обиделся Владимир.

- В степи и пустынях корму ещё меньше. Ты не ходил отсель на Русь, потому и сказываешь такие несуразицы. Вовек не сподобится человек с великим войском отсюда до Руси дойти, да всех победить. Воинов потеряет всех, да и сам сгинет.

- Ты просто не знаешь ничего, Кузьма, - махнул рукой Кабаржицкий.

- То-то ты знаешь, - ухмыльнулся в ответ Усольцев.

Но и Карп ясности не внёс, монголов он также как и атаман, не знал, но зато мог часами рассказывать о татарах. Однако же татарами он считал не столько казанцев, сколько все народы, населяющие дикие, в его представлении земли, да не знающие Христа.

Казаки же, прошедшие половину Сибири и достигнув Енисейска ничего не могли сказать о землях бывшей Золотой Орды, некоторые поведали о Сибирском ханстве, некогда бывшем за Уралом. Кроме него, за Уралом, по сути, ничего и не было. Да и само ханство было таково, что рухнуло под напором нескольких сотен казаков.

- А как же монголы? - не унимался Владимир.

Кабаржицкий рассказывал Карпу о бедствиях Руси, жившей под вековым гнётом монголов, что жили южнее Байкала.

- Погодь, Володимер, ты сказываешь, что эти, как их… Монголы пройдя тысячи и тысячи многих вёрст, да покорив многие царства, пришли на Русь, да стали там властвовать?

- Да, - обречённо выдохнул Кабаржицкий, понимая что не может сейчас ничего доказать этим людям.

- И кто тебе этой брехни понарассказывал, монголы?

- Нет, это общеизвестные факты истории!

Славков уже битый час гутарил с казачками, ожидая окончания урока. Подходил он и к двери комнаты. где сидели дети, пытался послушать, о чём говорит учитель. Отдельные фразы, долетавшие до его уха ясности не вносили:

- …а когда идет дождь, вода падает с неба и собирается в лужах на земле. Когда же дождь кончается и выглядывает солнце, лужи высыхают, и вода исчезает. Куда же она девается? Солнечное тепло превращает воду в крошечные капельки, которые поднимаются в воздух. Это называется испарением, а крошечные капельки - водяным паром…

Пожав плечами, Прокопий возвратился к беседующим казакам.

- Эдак скоро все казачки сюда переберутся с Енисея да на Ангару.

- А ежели они и воеводу енисейского сюды затащат? Нешто и он им служить будет? - удивился Прокопий.

- Не, воевода - другого полёта птица. Он не будет, - заявил молодой казак.

- Откель знаешь? Вона Бекетов-то Пётр Иванович, служит ангарскому князю и ничего! - возразил ему второй.

- Дядька Чеслав, так у Петра Ивановича семья тут, а у иных-то в родном уделе родичи все, на Руси.

- Это верно, - согласились в один голос и казак и Прокопий.

- Батя! - совсем рядом зазвеневший голос дочки заставил Славкова чертыхнуться на лавке, где он коротал время за разговором с казаками.

- Ярушка! А Степан где?

- А вона, с Сергей Палычем. Он его забрать хочет в княжеский городок!

- Как это? - растерялся Славков.

Между тем, Степан показал учителю на стоящего у дверей родителя и тот уверенно пошёл к Славкову.

- Здравствуйте, Прокопий, как вас по батюшке?

- Васильев сын, - ещё не придя в себя, машинально ответствовал крестьянин.

- Так вот, Прокопий Васильевич, ваш сын Степан показал совершенно замечательные успехи в обучении и особенно в точных науках. По указанию нашего князя Вячеслава Андреевича, все особенно даровитые дети должны обучаться у нас. Гм, то есть в княжеской школе, там Степан сможет полностью развить свои таланты и тем самым, поднимет и ваш авторитет, то есть вы будете гордиться своим сыном.

- Погодь, учитель! Как же ты его заберёшь, ежели он мне нужен - старший сын, моя главнейшая опора в работе!

- Во-первых, забираю его не я, а наш князь. А во-вторых, не навсегда, а только на время обучения. А вы сможете приезжать к нему, он сам будет приезжать к вам - это не трудно, казаки каждый день ездят от Белореченска до Усолья. А летом он всегда будет с вами, да и весной тоже дома часто будет.