Андрей Семенов - Иное решение
XLIV
Москва, 28 мая 1942 года.
Головин сидел в своем служебном кабинете. Если бы кто-нибудь, упаси его боже, без разрешения вошел бы сейчас в его кабинет, то он удивился бы той позе, в которой генерал выполнял свой воинский долг. Начальник ГРУ развернул стул спинкой к письменному столу и сидел на нем, положив подбородок на ладонь. В этой почти роденовской позе он смотрел на стену, где висел портрет Сталина.
«Товарищ Сталин, товарищ Сталин, – думал он, глядя на портрет любимого вождя. – Вы, пожалуй, единственный, кого я не понимаю в нашей стране, единственный, кого я не могу просчитать. Какие курбеты вы выкидываете! Как ловко скрываете свои планы! Как искусно прячете свои стратегические замыслы не то что от посторонних – от ближайшего окружения! Если бы вы не помогали Тельману в начале тридцатых, Гитлер, возможно, и не пришел бы к власти. А взять тридцать девятый год. Как вы ловко все устроили! На одну чашу весов посадили англичан и французов, на другую – немцев, и спокойно смотрели, кто больше даст. Кто во всем мире в марте 1939 года мог предположить, что возможно хоть какое-то сближение между СССР и Германией? А в июне – кто? А в августе – бац! И нате вам «Пакт Молотова – Риббентропа». И двести миллионов золотых марок в копилку Страны Советов – как с куста. И огромный кусок территории к западной части Советского Союза. От чухонских болот до Карпатских лесистых гор.
Что же сейчас-то произошло? Куда вы нас всех в очередной раз повернули? Может, товарищ Сталин, я не соответствую занимаемой должности, раз не могу понять вас и ваших великих замыслов? Хотя вроде не дурак, орденами вы меня награждаете. Две звездочки в петлицы вставили».
Сталин ласково и лукаво улыбался с портрета, как бы отвечая: «Не волнуйтесь, товарищ Головин. Работайте спокойно. Я знаю вас и ценю как толкового работника. А замыслов моих никто в мире понять не может. И не должен никто понимать. Прочитайте еще раз Макиавелли».
Головин не сошел с ума и не ударился в лирику. За его спиной, на рабочем столе, среди прочих бумаг лежали три документа, внимательно изучив которые, он и повернулся к портрету.
Первый документ был известен во всем мире, он публиковался в советской и зарубежной печати.
Соглашение между правительствами СССРи Великобритании о совместных действияхв войне против Германии12 июля 1941 г. (извлечение)Правительство Союза ССР и правительство Его Величества в Соединенном Королевстве заключили настоящее соглашение и декларируют о следующем:
1. Оба правительства взаимно обязуются оказывать друг другу помощь и поддержку всякого рода в настоящей войне против гитлеровской Германии.
2. Они, далее, обязуются, что в продолжение этой войны они не будут ни вести переговоров, ни заключать перемирия или мирного. договора, кроме как с обоюдного согласия.
Ввиду того что положения, закрепленные в этом соглашении, носили самый общий характер, а само соглашение имело юридическую силу «моральной поддержки», оно не могло связать руки Головину в его поисках альтернативного решения вооруженного конфликта. Германия развязала войну против СССР. К тому моменту Англия ее вела уже почти два года. И что же должен был сказать Черчилль? «Разбирайтесь, ребята, с немцами, как у нас в деревне принято, один на один. Вы – сами по себе, мы – сами по себе». Вот сэр Уинстон и сделал то, что должен был сделать и что от него ожидали, – подписал со Сталиным соглашение и тем самым заявил Советскому Союзу так, чтобы весь мир его услышал: «Парни! Душой мы с вами! Как только будет такая возможность – всенепременно вам поможем, а пока, сами понимаете…»
Второй документ, который опубликуют в печати только через две недели, уже вышел из категории секретных и генералу «по дружбе» прислали его копию товарищи из Наркомата Иностранных дел.
Договор между СССР и Великобританией о союзев войне против Германии и ее сообщников в Европеи о сотрудничестве и взаимной помощипосле войны26 мая 1942 г. (извлечение)Часть I
Статья 1. В силу союза, установленного между Союзом Советских Социалистических Республик и Соединенным Королевством, Высокие Договаривающиеся Стороны взаимно обязуются оказывать друг другу военную и другую помощь и поддержку всякого рода в войне против Германии и всех тех держав, которые связаны с ней в актах агрессии в Европе.
Статья 2. Высокие Договаривающиеся Стороны обязуются не вступать ни в какие переговоры с гитлеровским правительством или любым другим правительством в Германии, которое ясно не откажется от всех агрессивных намерений, и не вести переговоров или не заключать перемирия или мирного договора с Германией или любым другим государством, связанным с ней в актах агрессии в Европе, иначе как по взаимному согласию.
Часть II
Статья 3.1. Высокие Договаривающиеся Стороны заявляют о своем желании объединиться с другими единомышленными государствами в принятии предложений об общих действиях в послевоенный период в целях сохранения мира и сопротивления агрессии. 2. Впредь до одобрения таких предложений они примут после окончания военных действий все меры, находящиеся в их власти, чтобы сделать невозможным повторение агрессии и нарушение мира Германией или любым из государств, связанных с ней в актах агрессии в Европе.
Статья 4. Если одна из Высоких Договаривающихся сторон в послевоенный период снова окажется вовлеченной в военные действия с Германией или всяким иным государством, упомянутым в статье 3 (пункт 2), в результате нападения этого государства на данную сторону, то другая Высокая Договаривающаяся Сторона сразу же окажет Договаривающейся Стороне, вовлеченной таким образом в военные действия, всякую военную и другую помощь и содействие, лежащие в ее власти.
Эта статья останется в силе до того, как по обоюдному согласию Высоких Договаривающихся Сторон будет признана излишней ввиду принятия ими предложений, упомянутых в статье 3 (пункт 1). Если таковые предложения не будут приняты, она останется в силе на период в 20 лет и после того впредь до отказа от нее со стороны любой из Высоких Договаривающихся Сторон в соответствии с условиями статьи 8.
Статья 5. Высокие Договаривающиеся Стороны с учетом интересов безопасности каждой из них согласились работать совместно в тесном и дружеском сотрудничестве после восстановления мира в целях организации безопасности и экономического процветания в Европе. Они будут принимать во внимание интересы Объединенных Наций в осуществлении указанных целей и будут также действовать в соответствии с двумя принципами – не стремиться к территориальным приобретениям для самих себя и не вмешиваться во внутренние дела других государств.
Статья 6. Высокие Договаривающиеся Стороны согласились оказывать друг другу после войны всякую взаимную экономическую помощь.
Статья 7. Каждая из Высоких Договаривающихся Сторон обязуется не заключать никаких союзов и не принимать участия ни в каких коалициях, направленных против другой Высокой Договаривающейся Стороны.
Статья 8. Настоящий договор… вступает в силу немедленно по обмену ратификационными грамотами и после того заменит собой соглашение между правительством Союза Советских Социалистических Республик и правительством Его Величества в Соединенном Королевстве, подписанное в Москве 12 июля 1941 года.
Часть I настоящего договора остается в силе до восстановления мира между Высокими Договаривающимися Сторонами и Германией и державами, связанными с ней в актах агрессии в Европе.
Часть II настоящего договора остается в силе на период 20 лет.
(«Известия». 12.06.42 г. – Авт.)
Это уже было весомо, конкретно и значимо. Лютые враги – Сталин и Черчилль, каждый из которых олицетворял собой одну из двух полярных и непримиримых систем, смогли перешагнуть через личное во имя блага своих народов, народов Европы и остального мира. Понятно, что мудрый Черчилль очень внимательно следил за положением дел на советско-германском фронте, отмечая малейшее колебание сил в ту или иную сторону, прежде чем пойти на подписание такого договора. Ни для кого не было секретом, что смысл своей жизни премьер-министр Великобритании сэр Уинстон Спенсер Черчилль видел в уничтожении СССР как такового и в предании вечному забвению самой идеи коммунистического переустройства общества. И то, что Черчилль решился-таки сделать шаг в сторону государства, которое ненавидел с самого момента его создания, с 1917 года, было, безусловно, целиком заслугой Рабоче-крестьянской Красной армии, ее бойцов и командиров и всего советского народа, рвавшего в тылу жилы на двухсменной работе во имя победы и впервые под Москвой зимой 1941/42 года жестко осадивших немцев. До Москвы немцы не проигрывали ни одной кампании, ни одного сражения.
