Черкес 2. Барочные жемчужины Новороссии - Greko
— Кто ж меня будет слушать?
— И то, верно, — быстро согласился граф и сунул мне несколько ассигнаций. — Ты вот что сделай. Ступай осторожненько на тракт и подожди. Постой у лавки господина Ашера, тебя заберут.
Лавка господина Ашера оказалась не просто торговой точкой, а, можно сказать, конкурирующей фирмой «с хорошим выбором». Она продавала еду и напитки проезжающим по южнобережному шоссе и предлагала комнаты для ночлега. Их следовало заранее резервировать. Все эти сведения я почерпнул из объявления у входа. И порадовался своему бизнес-плану. Идеи, в нем высказанные, хорошо ложились на фактуру заведения в Ореанде. Осталось их лишь до Воронцова донести. И тут без Спенсера не обойтись…
Он появился через несколько дней, загорелый до черноты и крайне довольный результатами своей поездки. Он не вдавался в подробности, а я поостерегся расспрашивать. Лишь попросил взять меня с собой на аудиенцию к Воронцову. Отказа не последовало.
За три дня до нашего предполагаемого отъезда и за день до официального открытия «Маленькой Греции» мы прибыли в Алупку. Проходя через роскошный парк, где садовые работы близились к завершению, и разглядывая недостроенную башню замка, я не мог в очередной раз не восхититься красотой дворца. Тем более мне странно было услышать от Спенсера его замечание:
— Такой замок, грозный в своем царственном величии, был бы наиболее характерен для былых времен, когда сила была законом.
Мне всегда казалось, что Алупка — это романтическое место, а не символ могущества сеньора, но спорить со своим спутником не стал.
Граф ждал нас в своем кабинете, где он временами работал и даже принимал гостей, несмотря на незавершенные в замке работы. Усталый щуплый человек в простом полувоенном сюртуке и с большим георгиевским крестом на шее. Без своей блестящей свиты он не производил впечатления всесильного распорядителя жизни всего юга России.
Он молча взял мои бумаги и стал их изучать. Вчитался. Вернулся к началу. Поднял на меня глаза.
— Мысли, высказанные в записке, — дерзновенные и оригинальные. Сам составлял?
— Так точно, Ваше Сиятельство!
— Похвально. И достойно копирования. Нужно будет моим чиновникам показать. Как образец. Как там у тебя… — он вчитался и процитировал. — «Не стоит плодить напрасной конкуренции, понижая цены на услуги. Лучше совместными усилиями всех хозяев заведений приюта странников действовать во благо приезжающих». Блестяще сказано! Именно — во благо!
Воронцов встал из-за стола и прошелся туда-сюда по кабинету.
— Не прогоришь с такими ценами? Полтинник за ночлег?
— Никак нет, Ваше Сиятельство. Ночлег — не главное и много не принесет. Постоялый двор способен принять лишь четверых гостей. А в таверне поместится до тридцати. От нее ожидаем главный доход.
— Да ты, гляжу, великий эконом! Чего же ты хочешь?
— Остановку дилижансную. А еще лучше превратить мою гостиницу в почтовую станцию.
— Конюшня есть?
— Никак нет, Ваше Сиятельство! Была, да в таверну переделана.
— Тогда не выйдет со станцией. На ней следует подменных лошадей держать. А про остановку я распоряжусь. Но сперва сам гляну. А за план твой — спасибо! Награды достоин!
Воронцов вернулся за стол. Уселся. Хитро на меня взглянул.
— Известно тебе, что я основатель Крымской дилижансной компании? Четвёртый год уж работает. Скоро и в прибыль выйдет. Ведь я у истоков транспортных акционерных обществ стоял. Первое в России «Общество первоначального заведения дилижансов». Первоначальное! А ныне у в Крыму имеем собственное. Пойдешь ко мне работать? — вдруг огорошил нас наместник. — Все почтовые станции отдам в управление. Будешь идеи свои воплощать, — он потряс моей запиской. — Положу тебе оклад щедрый. Пять с половиною тысяч ассигнациями в год! Ревелиоти, генерал-майор, пенсии в два раза меньше получает. Ну, как? Согласен?
Я растерялся. Взглянул на Спенсера. Он тоже был в смятении. Собственными руками разрушить свои планы! И ведь не станешь возражать такому начальнику!
— Благодарю Ваше Сиятельство за оказанную милость! Не сочтите за наглость, вынужден отказать. Имею обязательства непреодолимой силы. Мистер Спенсер, здесь присутствующий — вот мое обстоятельство! Обещал ему помощь в его путешествии. Слово дал — держи!
— Э-ка у тебя по-купечески выходит, — рассмеялся Воронцов и посмотрел внимательно на Эдмонда. — Дают — бери, а бьют — беги! Хорошего вы спутника нашли себе, мистер. Не боись — не осерчаю, — обратился уже ко мне. — Чем же тебя наградить?
— Желал бы войти в число акционеров Дилижансной компании!
— Ха-ха-ха! Губа не дура у тебя. Впрочем, обещал награду — так тому и быть! — наместник хлопнул ладонью по столу и полез в выдвижной ящик. — Так, где тут у нас? Вот!
На стол легла тонкая пачка акций с изображением шестиместной кареты, запряженной четверкой лошадей. «Акция Акционеру Компании Крымских дилижансов Его Сиятельству господину, Генералу от Инфантерии и Кавалеру графу Михаилу Семеновичу Воронцову, на которую аукционные деньги 1000 рублей внесены от него в Контору Дилижансов. Сентября 26 дня, 1832 года. Управляющий Конторою. За секретаря. Подписи».
— Каким капиталом располагаешь?
— На четыре акции хватит, — простодушно ответил я.
Наместник расхохотался.
— За четыре тысячи отдам три акции! Не думал же ты за номинал войти в число акционеров? Но и три — солидно! Весь капитал общества — семьдесят пять тысяч. Так что, считай, у тебя будет почти пять процентов!
«Вот, барыга!» — подумал я про себя, но вслух ответил:
— Золотом часть возьмете, Ваше Сиятельство?
— Отчего ж не взять, — Воронцов принялся что-то писать. — Вот тебе письмецо к Управляющему Конторы в Симферополе: сделать передаточную запись на имя подателя сей записки.
— Покорно благодарю, Ваше Сиятельство! — поклонился я графу и выложил на стол груду монет. Их я уже вытащил из пояса, который мне Мария соорудила, чтобы деньги с собой таскать.
Нас отпустили.
Спенсер выглядел чем-то встревоженным.
— Стоит ускорить, Коста, наш отъезд. Граф на это явно намекнул. Проедем через столицу Крыма, зарегистрируешь свои акции, и далее — в Евпаторию, оттуда нам нужно перебраться в Варну.
— Завтра же праздник! Голицына приглашена!
— Тогда тебе стоит кого-то отправить заранее в Симферополь, чтобы нам не задерживаться из-за акций. Потому что ты не знаешь расписания работы Конторы.
Кого я мог отправить? Разве что Вангелия Померанцева? На него у меня были большие планы. Такой человек мог бы пригодиться Умут-аге, если тот решит устроить в Ялте свой торговый апельсиновый дом. Почему нет? Фамилия — самая подходящая.
