Честность свободна от страха - Саша Фишер
Вокруг было невыносимо, обжигающе жарко. Шпатц приоткрыл глаза, потом снова зажмурился. Реальность казалась продолжением абсурдного сна — его комната была заполнена дымом, шкаф и стол облизывали оранжевые сполохи огня. Шпатц попытался вдохнуть, закашлялся и сразу пришел в себя. Пожар! Надо немедленно выбираться наружу!
Он скатился с кровати и пополз к двери. К счастью, на этот раз никто не подпер ее снаружи поленом, и она послушно распахнулась, выпустив в коридор Шпатца вместе с густым клубом дыма. Шпатц на ощупь схватил свой портфель и выкинул его наружу. Попытался отдышаться, но голова закружилась, перед глазами все поплыло и он сполз по стене на пол.
Дверь квартиры по соседству, той самой, из-за которой кто-то все время подсматривал за Шпатцем, распахнулась. В коридор выскочил субтильный сутулый старичок в кальсонах и майке и резво побежал по коридору, выкрикивая: «Пожар! Пожар!»
Когда суета с пожарными и полицаями стихла, оказалось, что еще только едва-едва за полночь, хотя Шпатцу казалось, что скоро рассвет. Полицаи, осмотрев залитую водой комнату Шпатца сообщили, что, кто-то закинул к нему в окно подожженную бутылку с керосином и посетовали утром навестить комиссара. Шкаф с одеждой и стол превратились в обгорелые головешки, кровать практически не пострадала. Но запах стоял такой, что находиться в комнате, а уж тем более спать здесь не представлялось возможным. Герр комендант кутался в байковый халат и смотрел, как Шпатц изучает останки своих вещей.
— Герр Грессель, давайте спустимся вниз, и я дам вам ключ от свободной комнаты, чтобы вы могли переночевать. А утром мы подумаем, что здесь можно сделать, хорошо?
Квартира была почти точной копией его собственной, с той лишь разницей, что этаж был третий, а окна выходили не во внутренний двор, а на Тульпенштрассе. Поблагодарив коменданта и пожелав ему спокойной ночи, Шпатц присел на стул и некоторое время бездумно смотрел на редких прохожих. В груди саднило от дыма, глаза все еще слезились. Как бы ни старался Шпатц чувствовать себя хладнокровным и бесстрашным героем, но руки все равно дрожали, и ложиться в постель совершенно не хотелось. Шпатц решительно встал, накинул плащ, единственный спасенный предмет верхней одежды, и спустился по лестнице. Не то, чтобы ему очень хотелось гулять, просто находиться в помещении стало совершенно невыносимо.
Шпатц открыл глаза и с минуту лежал неподвижно сжавшись. Свет косо проникал сквозь шторы, на круглом столе среди неубранной посуды стояло две пустых бутылки. Шпатц повернул голову. Рядом с ним на широкой кровати, свернувшись трогательным клубочком лежала Лейзе. На ее щеке наливался багровым свежий кровоподтек.
Ах да… Он решил пройтись. Было поздно, обычно в это время гости уже расходились из Фрау Вигберг, но он все равно решил проверить. Вдруг ему повезет, и все-таки удастся заполучить кружечку-другую черного пива?
Но ему не повезло. Фонарь над дверью пивной не светился, а это значило, что клиентов они сегодня не принимают. Потом его внимание привлекла возня в подворотне. Ему послышался женский вскрик, и он решил подойти поближе. Представшее зрелище ему совершенно не понравилось. Один парень крепко держал хрупкую тоненькую девушку, закрыв ей ладонью рот, а второй стягивал с нее белье. Девушка пыталась вырваться, беспорядочно дергала ногами. Стоявший спереди присел, удерживая ее за лодыжки, но одна нога вырвалась, и носок лаковой туфли воткнулся прямо в нос насильника.
— Вот дрянь! — прошипел он, вытирая кровь тыльной стороной ладони. Второй убрал руку от лица девушки, и первый с размаху ударил ее в скулу. Она снова сдавленно вскрикнула. Первый рванул на ней платье, раздался треск, с сухим стуком на брусчатку посыпались пуговицы.
— Эй вы, — тихо сказал Шпатц выступая из-за мусорного бака. — Отпустите девушку.
Шпатц потрогал языком разбитую губу. Один из подонков все-таки сумел разок его достать. Но вот в чем-чем, а в обычной уличной драке Шпатц никогда не чувствовал себя неуверенно. Даже когда был совсем юным мальчишкой. Пнув напоследок одного из убегавших несостоявшихся насильников, Шпатц повернулся к всхлипывающей у стены девушке.
— Фройляйн Лейзе?
Лейзе что-то пробормотала во сне и повернулась на другой бок.
Шпатц накинул на ее разорванное платье свой все еще пахнущий гарью плащ. Не стал выпытывать, как она оказалась ночью на улице, просто проводил до дома. Потом она достала бутылку шнапса. Они о чем-то долго болтали, Лейзе рассказывала о своей семье, Шпатц тоже что-то рассказывал. Потом появилась вторая бутылка.
Шпатц спустил ноги с кровати и подошел к окну. По его ощущениям было все еще довольно раннее утро. Голова, как ни странно, была ясной. Несмотря на то, что ему все еще мерещился запах дыма. Шпатц включил примус. Проверил, что в чайнике есть вода и поставил его на огонь. Устроился на стуле и посмотрел на спящую Лейзе. Его зеленый фрак, в котором он собирался идти на маскарад, сгорел вместе со шкафом. Следовало что-то немедленно предпринять по этому поводу, но ведь это может и подождать полчаса, верно?
Зашумел закипающий чайник, Лейзе заворочалась и подняла растрепанную голову. Охнула и снова опустила ее на подушку.
— Чаю, фройляйн Лейзе?
Через четверть часа девушка, приняв душ, пришла в себя. Ону забралась с ногами на стул, напротив Шпатца, стараясь не поворачиваться к нему той щекой, которую «украшал» синяк.
— Я же должна была что-то тебе рассказать, но вчера как-то забыла! — Лейзе отставила кружку чая. — Про нового парня Клод. Точнее, уже бывшего нового парня. Такой скользкий тип, мне он сразу не понравился. Его звали, кажется, Фриц. Или Фред. Дядечка такой средних лет. Когда он приходил, Клод меня сразу просила пойти погулять, так что я его только мельком видела. Позавчера… А, нет, три дня назад они поругались. Я не видела, Клод мне рассказала. Принес, говорит, букет цветов, подарил золотую цепочку и завел разговор про… тебя. Он хотел, чтобы Клод зазвала тебя в гости и подлила в выпивку какую-то дрянь. Говорит, разлился жидким медом, как озолотит ее за такую небольшую услугу. Сказал, что на самом деле он твой доктор, а ты опасный псих. И что тебе надо принимать лекарства, чтобы… В общем, Клод в его вранье не поверила, разбила склянку об стену, вытолкала скользкого дядечку за дверь и букет ему вслед зашвырнула. А цепочку мы отнесли
