Андрей Круз - На пороге Тьмы
— Есть, как не быть, — сказал Иван, присаживаясь напротив меня и открывая серую картонную папку. — Тут вот список мест, в которые надо бы скататься. Все места нехорошие, близко к Тьме и возможны нежелательные встречи.
— И что там искать? — заинтересовался я.
— Решили собирать всевозможную местную статистику. От исторических архивов до записей из архивов НКВД. Здесь же люди жили и информацию собирали, нам ее тоже почитать не мешает.
— Думаете, что то, что здесь случилось, и приход Тьмы совпали по времени? — уточнил я.
— Вне всякого сомнения, — решительно заявил Иван. — Не бывает так, чтобы в каком-то мире случились две подобных катастрофы. Одна из них наверняка следствие другой.
— Прикидываете, что могли быть какие-то признаки приближения?
— Может быть, почему бы и нет. Тем более, что Тьма хоть и наступает, но все же ее граница относительно стабильна. Относительно, — повторил он, словно сам себя убеждая. — Она усиливалась качественно, ее твари меняются и совершенствуются, но границы двигаются незначительно. Сейчас она почти там же, где и была в момент своего прихода, по крайней мере если верить наблюдениям и записям первых провалившихся сюда людей.
— Как они вообще выжили, кстати? — задал я вопрос, давно меня мучивший.
— Твари были слабее. Они появлялись куда реже. А вот износ всего вокруг был куда меньшим, так что первые люди сумели найти и укрытия, и оружие, и транспорт, ну а дальше…
— Развивались параллельно, так сказать, люди и Тьма?
— Именно, — кивнул Иван и взялся разливать чай по кружкам. — И людей становилось больше, и организовывались лучше, и темные твари крепли. Дальше сами видите. Так, к чему это я все… сбился… — задумчиво посмотрел он в потолок.
— О границе Тьмы, — напомнил Федька. — О том, что она почти не сдвинулась.
— Точно! — спохватился собеседник. — И поэтому есть простая идея — в городах возле этой самой границы должны быть какие-то записи. Что-то такое, что указывало на приближение катастрофы. Не слишком заметное, иначе упоминания мы бы нашли в основных архивах, а такое… местные наблюдения, которым никто особого значения не предавал.
— Хм…, - задумался я. — А ведь звучит логично, может и сработает. Кстати, а в том месте, где я провалился, что-то необычное обнаружилось?
— Есть некая аномалия магнитного поля, но она есть во всех точках провалов. А вот с очагами Тьмы подобного совпадения нет, — ответил Иван, после чего добавил, указав на кружки: — Сахар сами насыпайте, кому там сколько надо.
Металлическая кружка была горячей, пар шапкой, так что я пока просто поставил ее перед собой, опустив туда пару кусочков сахара, и оставил остывать, а то и губы можно пожечь о край.
— Хотя главный местом твоего провала заинтересовался сильно, — продолжил рассказ Иван. — Да он тебе говорил, наверное.
— Говорил, — подтвердил я. — Собственно говоря, он меня из-за этого, если ему верить, и привлек.
— Верно. Там сейчас думают вообще что-то вроде мобильной лаборатории разместить, поизучать поосновательней. Но подробностей не скажу, не мой отдел и не мой профиль. У нас задачи другие, как я сказал.
— А поконкретней можно? — спросил Федька, попытавшийся отпить чаю и обжегший язык, вследствие чего беззвучно выматерился.
— Город Красношахтинск, центр одноименного района, — сказал Иван, встав из-за стола и ткнув карандашом в какую-то точку на карте. — Нужны архивы местной милиции и отдела НКВД.
— Хренасе…, - аж присвистнул Федька, взглянув куда карандаш упирался. — Это почти в самой Тьме, гля, прямо как в карман заезжать надо. Туда разведбат даже не суется, кажись. Круто берете, товарищ начальник.
— Разведбат суется, но ненадолго и быстро уходит, — сказа Иван. — А вот нам надо сунуться всерьез, найти архивы, разобраться в них хотя бы в общих чертах и загрузить в машину.
— "Нам"? — переспросил я. — Ты тоже собираешься?
— А что, здесь отсиживаться буду, думаете? — даже вроде как оскорбился он. — Вместе, все вместе. Механик только здесь остается, за рычаги Федя сядет, не зря же мы его личное дело изучили.
— Рычаги? — переспросил уже Федька. — Гусеничное что-то?
— Именно так. Сделали машину по нашему проекту. Чай допьем и покажу.
Допивали чай недолго, тем более что любопытство начало распирать. Даже остыть только не дали, залили в себя кое-как и пошли на улицу.
На территории Фермы помимо стоянки были и боксы, переоборудованные из какого-то склада. Самые первые по счету ворота были открыты, и именно в них мы и зашли.
— Это че такое? — удивился Федька, увидев стоящую перед ним зеленую машину.
То, что я увидел, поначалу показалось мне переделанной «маталыгой», артиллерийским тягачом МТ-ЛБ, но потом я понял, что «маталыгам» браться здесь неоткуда, да и не она это вовсе. А вот что именно, узнать никак не получалось. Машина была не слишком большой, на узковатых, на первый взгляд, гусеницах, свидетельствующих о не великом весе, и здорово неуклюжей сверху, словно ящик стальной на нее поставили и кое-как приварили.
Присмотревшись, я понял, что так и было, кто-то действительно на боевую машину наварил относительно высокие прямые борта, словно стремясь увеличить ее внутренне пространство.
— Это было «сучкой». - раздался голос сзади. — Или «коломбиной». Или даже «жужей», как хотите, так и называйте. Бывшая СУ-76М, самоходная артиллерийская установка.
Мы разом обернулись, чтобы увидеть заходящего в ангар мужика лет пятидесяти, одетого в комбинезон и сейчас вытирающего руки тряпкой. Мужик представился:
— Меня Панкратовым зовут, но можно Степанычем, если проще. Я на этом самоваре вроде штатного механика, ну заодно и проект мой.
Мы с Федькой тоже представились, а Степаныч продолжил описание:
— Прикинули, что наравне с танками проходимость только у «сучки» была, а вот экономичность куда выше. У легких танков внутрь всего два человека лезут, а бронетранспортеры здесь или полугусеничные, или вообще колесные, так что проходимость не на уровне.
Он похлопал машину по тускло отозвавшемуся борту.
— Сняли пушку и надстройку, машину здорово облегчили. Крюк приварили под обычный прицеп, мало ли что тащить придется. Давайте отсюда покажу, смотрите…
Мы обошли машину сзади, где обнаружили немалого размера вертикальный люк вроде как на той же «маталыге». Степаныч его с усилием приоткрыл и пригласил залезть.
— Видите? — спросил он, сунувшись следом. — Водитель где сидел, там и будет сидеть, только у него кроме люка теперь еще и нормальное стеклышко, с триплексом. Триплекс хороший, кстати, с немецкого танка сняли, не то что наш. Боевое отделение, верхнюю часть, подрезали автогеном, добавили почти полметра вперед, просторно стало.
Зажглись плафоны на потолке, осветив десантное отделение. Действительно, тесно в машине не было. Нет, не спальный вагон, разумеется, и потолок низко, и все равно тесно, но три кресла, установленные вдоль бортов, вполне себя оправдывали.
— Дальше стенки приварили, добавили высоты, — объяснял Степаныч. — Сталь винтовку держит, если не в упор, но за счет того, что нет пушки и башни, по весу даже выиграли. Крыша тонкая, правда, так что сверху стрелять в себя не давайте. Но никакая тварь все равно не прокусит. Люки тоже есть, два, на всякий случай.
Повернув ручку, я открыл один люк из проштампованной стали и поставил его на стопор. Не тяжелый, и как раз встав, я высунулся из него по грудь. Удобно. Заметил и огромный желтый круг, нарисованный во всю крышу.
— Это чтобы с воздуха нас искать? — спросил я, похлопав по нему ладонью.
— Именно так. Вот эти щитки видите? — спросил Степаныч, гулко поелозив стальной задвижкой вроде печной, за которой открылось немалого размера овальное отверстие в стене. — Бойницы прикрыли. Оружия на машине нет, все равно без башни, но штатно вам положен РПД, ну и из своего постреливать можете. Их в каждую сторону по две. Закрывается все почти герметично, так что даже «призраки» просачиваться не должны.
— Не должны? — спросил я у Федьки.
— Не, они в совсем узкие щели не лезут почему-то, хотя под дверь вполне способны просунуться.
— Это обнадеживает.
— Тут вот вроде как столик впереди получился, за счет того, что стенку рубки сдвинули, — показал Степаныч. — И вот так можно лампочки включить, вроде как с картой поработать или еще чего.
— А запас хода? — обернулся к нему Федька.
— По пересеченной верст четыреста пройдет, без вопросов, по дороге все шестьсот, — уверенно ответил Степаныч. — От наставления ни хрена же не изменилось, сколько сказано, столько и поедет. И на корпус можно две бочки топливом подвесить, запас будет. Только с этим поаккуратней, бензин все же, не соляра.
— Да это понятно… Тест-драйв когда можно сделать?
