Пробуждение Зодиака - Кэти Чжао
Ты никуда больше не уйдешь.
Сердце Элис замерло. Она отшатнулась, но они окружили ее со всех сторон.
– Элис, возвращайся, – прошипел знакомый голос намного ближе, острее и реальнее.
Элис очнулась. Фейри и их голоса исчезли. Она моргнула раз, два, три раза и потерла глаза, чтобы убедиться, что вокруг никого нет. Была ли сцена плодом ее воображения? Это казалось невозможным. Элис никогда раньше не бывала в Фейриленде, по крайней мере, насколько ей было известно, и у нее не было воспоминаний о его жителях, которые могли бы помочь ей представить подобное зрелище. В их манере одеваться, в их вневременной и пугающей красоте было столько ярких деталей.
Теперь ледяная рука обхватила ее запястье, резко дернув ее назад. Элис повернула голову. Это была Эванджелина, и она с тревогой смотрела на девушку. Такого выражения лица Эванджелины Элис раньше не видела, и уж точно не обращенного к ней. Девушка не знала, радоваться ли ей или ужасаться тому, что вызвала беспокойство вампирши.
– Зачем ты бродишь одна? Ты заблудишься, или станешь добычей, или, что еще хуже, нас всех поймают, – отчитывала Эванджелина.
Элис поморщилась. Намек на то, что ее жизнь имеет меньшее значение, чем выполнение миссии, не ускользнул от нее. В конце концов, разве они все не потому здесь, что в той или иной степени были готовы рискнуть всем, чтобы вернуть сокровища, которые по праву принадлежат им?
– Нам нужно оставаться незаметными, – сказала Эванджелина, ее тон смягчился, как будто она осознала, что ее слова были слишком резкими. Она потянула Элис в заросли кустарника.
На мгновение они обе замерли, погруженные в напряженное, неловкое молчание. Чувства Элис были обострены, и она остро осознавала близость вампира-наследницы. Девушка съежилась, стараясь стать как можно меньше.
– Я не успела сказать это раньше, но то, как ты отвлекла стражников в Подземном городе, было умным ходом, – так быстро проговорила Эванджелина, что Элис чуть не упустила смысл ее слов, а когда поняла, не была уверена, что расслышала правильно. – У тебя есть смелость, Цзянь. Я рада, что ты согласилась помочь мне с миссией.
Элис моргнула, потеряв дар речи. Эванджелина ее похвалила. Она даже сказала, что рада, что Элис с ней. Возможно, когда они попали в страну фей, они попали и в параллельное измерение. И с комплиментом Эванджелины Элис воспряла. «У тебя есть смелость». Элис никогда раньше не слышала, чтобы ее описывали таким образом, и, возможно, время, проведенное среди наследников, пробуждало в ней другую сторону, часть ее натуры, о существовании которой она даже не подозревала.
Повисла пауза, чуть дольше, чем казалось естественным, прежде чем Элис смогла собраться с мыслями и ответить на комплимент Эванджелины. Она откашлялась.
– Эм… Спасибо.
– Твой отец был таким же. Умел удивлять в лучшем смысле слова. Досадно, что он покинул академию, чтобы жить нормальной жизнью.
Наконец-то она узнала хоть что-то, и Элис не собиралась упускать этот момент.
– Почему он ушел?
Эванджелина пристально посмотрела Элис в глаза, и впервые Элис уловила что-то искреннее в глубине ее черных глаз. Элис показалось, что Эванджелина собирается поделиться какой-то крупицей важной информации. Но вампирша отвернулась, и момент был упущен.
– Я не знаю. Наследники покидают академию, чтобы вести обычную жизнь, по разным причинам. Уход из академии означает отказ от своей магии. Это такой утомительный, трудный процесс, что немногие на это решаются, – но у твоего отца, должно быть, были очень веские причины.
Элис изо всех сил старалась справиться с разочарованием. Она думала, что наконец-то сможет найти ответы, но в итоге слова Эванджелины едва ли были ответом вообще – на самом деле они породили еще больше вопросов. Что побудило отца уйти от наследников? Неужели он просто хотел жить как обычный человек? Даже после ее краткого пребывания среди наследников, Элис не могла представить, что повернется к ним спиной, и она не могла понять, что вынудило отца поступить именно так.
Должно быть, в этой истории было что-то еще, возможно, Эванджелина что-то скрывала. Но Элис колебалась, прежде чем сказать больше. Она не хотела накалять обстановку после того, как Эванджелина, кажется, приняла ее.
– Надеюсь, ты не жалеешь, что помогаешь мне с миссией, – сказала Эванджелина спустя мгновение, и в ее голосе появилась хрупкость, настоящая уязвимость, которую Элис никогда раньше не слышала. – Я знаю, что для тебя это опасно. Поэтому так важно, чтобы мы добились успеха. Нам нужно снять это проклятие.
Элис посмотрела Эванджелине прямо в глаза:
– Я знала о рисках, когда соглашалась. Я бы не пошла, если бы не хотела.
Эванджелина долго и пристально смотрела на Элис, и уголки ее губ слегка приподнялись. Между ними промелькнуло понимание. Хотя они были совсем разными, в глубине души смертная девушка и проклятая вампирша были достаточно похожи, чтобы каждая могла распознать и уважать дух, горящий глубоко внутри другой.
Элис взглянула вверх и была поражена вечерним небом – еще один день подошел к концу – и внезапно вспомнила, что сегодня ее день рождения. Ей теперь официально семнадцать, но она не чувствовала себя иначе. На мгновение девушка задумалась, не упомянуть ли об этом другим, но затем проглотила слова. Были дела поважнее ее дня рождения, и она не любила устраивать из этого события что-то значительное. Ее единственное желание на семнадцатый день рождения – наконец понять, что случилось с папой.
– Ох, – простонал Лэй. – Ты ударил меня по голове, ты идиот, дворняга!
– Жаль, что не ударил сильнее, – парировал Тристан.
Элис посмотрела вниз. Ей потребовалось несколько секунд, чтобы разглядеть фигуры, скрытые в подлеске, но она увидела, что Тристан, Николас и Лэй тоже попали в Фейриленд. Парни сидели на корточках и смотрели на Элис – Тристан с безразличием, Николас с недоумением, а Лэй с любопытством.
– Хорошо, что ты вернулась, – сказал Лэй с улыбкой.
– Прости, – пробормотала девушка.
Кроме Лэя, никто не улыбался. Это был следующий этап плана Эванджелины, и напряжение висело в воздухе. Ошибкам здесь было не место, и уж точно было не время для праздных прогулок Элис в поисках воображаемых фигур и голосов.
Хотя Элис и говорила себе все это, она не могла избавиться от ощущения, что упускает
