Дядя самых честных правил 5 (СИ) - Александр Михайлович Горбов
Поправив пенсне, бывший офеня стал читать дальше:
— Для дворян, особливо табак курящих, — с серебряным убранством и каменьями по сто рублей не грех отдать. С лавочниками договорился, возьмут на продажу.
Ванька полез в карман, вытащил небольшой мешочек и положил на стол.
— Вот, всё, что наторговал, Константин Платонович. Триста рублёв серебром за ваши десять Муромских огнив. Себе только двадцать рублей взял за то, что в дороге потратил, да пятьдесят рублей на ювелира.
Высыпав деньги из мешочка, я отсчитал сотню и отдал будущему купцу-миллионщику.
— Молодец, Ванька. Не зря на тебя понадеялся.
Он расплылся в щербатой улыбке и быстренько прибрал деньги.
— Рад стараться, барин. Отслужу, как отцу родному, даже не сумлевайтесь
— Приедешь через месяц, заберёшь первую партию.
Я не надеялся сделать огромный капитал на зажигалках. Скорее, заложить с их помощью производственную базу. Делать корпуса будут крестьяне в зимнее время — приработок им не помешает. Для рисования Знаков отберу несколько мальчишек из школы, смышлёных и видящих эфир. Такая работа будет для них первой ступенькой в профессию эфирных инженеров, а копеечка поможет их семьям. Если всё получится и Ванька Щербатый не подведёт, это будет реальный шаг к созданию моей личной промышленной империи.
Глава 38
Магомеханика
Следующие недели были наполнены хозяйственными делами и вознёй с Вахваховой. Упорная княжна принималась тренироваться каждую свободную минуту и, если бы не Марья Алексевна, наверняка убилась бы. Только дней через десять она начала ходить без поддержки, но делала это всё увереннее и увереннее. Мне пришлось несколько раз выполнять тонкую настройку механизма, чтобы точно подогнать его работу под девушку. Каждый раз, как я снимал с неё «экзоскелет», она смотрела на меня будто на грабителя. А первые три дня и вовсе отказывалась расставаться с ним даже на ночь. Впрочем, я прекрасно её понимаю — дорогого стоит найти мечту.
А вот на меня горой дел навалились зажигалки. Это только кажется, что махнул рукой, приказал и всё завертелось. Ага, как же! На всё новое мои крепостные смотрели с подозрением, и лишь единицы были готовы к переменам. Пришлось лично организовывать всю цепочку, встречаться с крестьянами, убеждать, обещать и давать гарантии. В результате десяток мужиков согласились делать зажигалки, взяв «семейный подряд». Впрочем, ситуация меня не слишком расстроила — дети крепостных, что учатся в школе, уже мыслят по-другому, проявляют инициативу и в будущем станут мне опорой в задуманных делах.
Естественно, я не собирался лично рисовать Знаки на зажигалках, как и сажать на эту работу Сашку с Таней. Будущие «эфирные инженеры», как я называл их про себя, сидели за партами в отстроенном школьном флигеле. Только ещё не знали об уготовленной для них судьбе.
* * *
Отбирать подмастерьев в школе я отправился вместе с Таней и Сашкой. Первым делом мы заглянули в учительскую, небольшую уютную комнату, помесь библиотеки с чайной. Здесь обычно коротали время Апполинарий и Разумник, совмещающий преподавание с опричниной. Пусть учителей было всего двое, но их энтузиазма хватало на всех. Орчата боготворили эту парочку и чуть ли не на руках носили.
В учительской мы застали Разумника. Светловолосый орк сидел над книгой, прихлёбывая чай и ничего не замечая за чтением. Мне пришлось громко кашлянуть, чтобы он обратил на нас внимание.
— О, Константин Платонович! Какая неожиданность. Проходите, пожалуйста. Чаю?
— Нет, благодарю. Мы к вам по делу.
Я вкратце обрисовал Разумнику, что хочу обучить самых способных учеников азам деланной магии и привлечь к производству.
— Кхм, — Разумник слегка смутился. — Видите ли, Константин Платонович, какое дело. Вы были в отъезде, и я, на свой страх и риск, уже начал показывать старшим ребятам некоторые Знаки. Мне далеко до бакалавра, но базовым символам я обучаю неплохо.
— Да вы что, серьёзно? Вот это настоящий сюрприз! И как успехи?
— Неплохо, очень неплохо. — Увидев, что его не собираются отчитывать за самоуправство, Разумник слегка напыжился. — Дети схватывают всё на лету, в отличие от взрослых. Уже пяток простых Знаков освоили. Не все, конечно, только у семерых нашлась способность видеть эфир, вот их и учу.
— Отличная новость!
Кивнув, я не стал ему рассказывать, что видеть эфир могут все. Просто с остальными ему стоило повозиться чуть дольше. Но сейчас этого и не требовалось — столько деланных магов мне пока пристроить некуда.
— Вы сейчас их посмотреть хотите? Вызвать моих умниц с урока?
— Сделаем по-другому. Сейчас отправимся в класс, и я попробую их опознать.
— Сами? А что, это будет интересно. Теряюсь в догадках, как вы это сделаете.
— Тогда идёмте.
* * *
Ученики в школе были разбиты на два класса по возрастам: младшие и старшие. Занимались они чередуясь по дням, кроме воскресенья. Три дня в неделю не слишком много, но результат выходил замечательный: дети впитывали знания как губка. По словам Лаврентия Палыча, их родители тоже были довольны, что рабочие руки не отрывают от хозяйства полностью, и не настраивали детей против школы.
Сегодня был день старших детей. Стоило войти в классную комнату, как на меня уставились сорок пар глаз парней и девушек лет от тринадцати до пятнадцати. Я появлялся в школе редко, и они разглядывали меня: кто с любопытством, кто со страхом, кто со смущением.
Аполлинарий Крисанфович совершенно не удивился визиту. Он дал рукой команду встать.
— Здравствуйте, Константин Платонович! — раздался нестройный хор детских голосов.
— Здравствуйте, — я кивнул, — Аполлинарий Крисанфович, я хочу посмотреть, как проходит урок.
— Конечно, Константин Платонович. Прошу вас!
Я отказался пройти за учительский стол, а вместо этого сел на последнюю парту в конце класса. Таня, Сашка и Разумник остались у дверей, сложив руки на груди и наблюдая.
Дети пытались оборачиваться в мою сторону, но Аполлинарий быстро восстановил дисциплину и продолжил урок.
— Черницын, развернись, я здесь. Итак, мы остановились…
Только один лопоухий орчонок хулиганистого вида так и зыркал на меня жёлтыми глазами. Хитро щурясь, будто задумывая какую-то шалость. Э нет, дружок, главный по каверзам здесь я!
Незаметно я достал из кобуры small wand. В воздухе перед собой начертил эфиром неприличное слово и лёгким толчком отправил невесомое плетение в сторону чёрной доски, исписанной мелом.
Рисунок, абсолютно безопасный в магическом плане, но невидимый обычному глазу, повис рядом с учителем. По классу прокатились редкие смешки, некоторые из девочек стыдливо отвернулись, а хулиган громко фыркнул и с восторгом покосился на меня.
— Черницын! — учитель хлопнул по столу указкой, заставив его вжать голову в плечи. — Вот ты мне и ответишь
