С.С.С.М. - Марципана Конфитюр
— Сколько нам еще ехать? — спросил Краслен.
— Часов шесть, — отвечал шармантиец. — В Ля Корне будем перед рассветом. Может, там выйдет немного поспать на вокзале…
— Боюсь, у всего поезда планы точно такие же, так что найти свободное место будет проблематично, — сказал Вальд.
— Не будьте столь пессимистичным! — Кирпичникову хотелось поднять настроение товарищей. — У нас есть шанс получить бесценный опыт сна на качающиейся крыше поезда! Во многих кинофильмах герои бегали и стреляли на таких крышах, но вот спать — это совершенно ново и оригинально! Только представьте, какое впечатление произведет рассказ об этой ночевке на наших внуков! Кроме того, по сравнению с теми, кто висит между вагонами и на дверях, мы невероятные везунчики, едем сидя! Лишь бы ночью не было дождя…
— Или чего похуже, — сказал Вальд. — Например…
Слова брюнна потонули в грохоте идущего навстречу состава с шармантийскими солдатами. От пронесшейся мимо сотни одинаковых окошечек с одинаковыми головами в одинаковых пилотках зарябило в глазах. Над поездом проплыла уже знакомая Краслену местная патриотическая песня.
— Задайте им жару, ребята!!! — крикнула с крыши какая-то женщина.
— Так точно, мадам!!! — проорали солдаты.
Поезда расстались, вдохновленные друг другом. Шармантийские ребята еще не догадывались, что едут воевать с бессмертными солдатами.
Следующий эшелон с призывниками Краслен увидел, когда через час после отправки поезд остановился на какой-то мелкой станции. Солнце уже окончательно зашло, освещения, дабы не тратить энергию и не быть заметными с воздуха, не включали. Лишь полная луна позволяла разобрать стоящий на путях состав с военнослужащими, поезд с беженцами из Берр-сюр-Ривьер, на который коммунисты не успели, еще какие-то вагоны, и суетящихся служащих железной дороги, не способных справиться с неразберихой. Свежий воздух пах морем. На фоне всеобщего страха и замешательства эта приятная мелочь казалась печальной и неуместной.
— Что, портовый городок? — спросил Краслен.
— Похоже на то, — ответил шармантиец. — Думаю, это Сен-Рок. Хотя точно никто нам не скажет. Сейчас не до нас. Пойдемте-ка разомнемся.
— От поезда не отстанем? — забеспокоился Вальд.
— Еще неизвестно, когда его отправят! Предыдущий до сих пор тут, так что не исключено, что мы простоим здесь не один час, а может быть, и всю ночь. Пропускаем солдат и военные грузы.
Большинство эвакуантов, особенно те, кому нашлось место внутри вагонов, не спешили покидать состав: опасались, как бы их места не заняли. Краслен, по природе своей не склонный к беспокойству и чересчур обдуманным поступкам, первым соскочил с нагретой людьми крыши. Юбер и Вальд последовали сразу за ним: у первого затекли ноги, второму хотелось по нужде. Заборский, увидев, что его товарищи спускаются, побоялся остаться в одиночестве, взял с соседей по площадке обещание не занимать его места, и присоединился к спутникам.
Разговор не клеился. На ум Краслену шли одни вопросы, но и без слов было ясно, что ответов на них ученые не знают. Что делать дальше? Близко ли фашистские войска? Как выжить? Как добраться до Ангелики? Удастся ли воскресить Вождя, прежде чем Шпицрутен сможет синтезировать оживин? Хотелось забыться, отвлечься, не думать ни о чем, но новые вопросы лезли и лезли в голову. Как скоро отправится поезд? Что сейчас с Жакеттой, в безопасности ли она? Смогли ли уехать мадам Луиза, бедные художники, обманутый тапер, девочки из заведения? Цел ли Берр, не разбомблен ли еще кинотеатр, как себя чувствуют кованые балкончики и фонари с завитками? И что это за грохот вдалеке — разрывы снарядов или просто гроза, пока еще просто гроза?.. Можно было бы спросить у ученых, они старше, они видели Империалистическую, но Кирпичников боялся. На фоне пения ночных птиц и романтического стрекотания насекомых разрывы звучали особенно устрашающе.
Коммунисты пару раз прошлись по платформе. Свободных лавок не было, присели прямо на бетон.
— Неплохо бы перекусить! — заметил Яков Яковлевич.
— Да уж, не помешало бы, да нечем, — отозвался Юбер.
Вдалеке еще раз бухнуло. Все сделали вид, что не заметили, а Краслен в очередной раз сказал себе: "Это гроза. Это, несомненно, гроза".
— В то время, как вы бежали из города сломя голову и радовались отсутствию багажа, я кое о чем позаботился, — сказал, хитро прищурившись, Заборский.
Из глубоких карманов плаща он извлек кусок хлеба — небольшой, грамм на триста — и два вилка эндивия.
— На кухне было еще рагу, — прокомментировал ученый. — Но его не унесешь. Ухватил, что сумел.
— А может, побережем еду? — предложил Юбер. — Теперь неизвестно, когда случится добыть еще чего-нибудь.
— Лучше сейчас, — мрачно отозвался Гюнтер Вальд. — В случае чего убегать лучше с пустыми карманами и полными желудками.
Насчет "полных желудков" он, конечно, преувеличил: трапеза оказалась более, чем скудной, особенно для четверых. Но приятной она, несомненно, была. Краслен так увлекся сырым эндивием, что поначалу не заметил ни гудения над головой, ни испуганных возгласов окружающих. Только крик Юбера "Самолеты!!!" заставил пролетария забыть о еде и посмотреть на небо — туда, куда уже были направлены взгляды всего вокзала.
С мрачным гудением над головами прошла первая девятка летающих лодок… затем вторая… Аппараты развернулись, сделали круг над станцией. Судя по выражениям лиц, большинство присутствующих видели подобные машины впервые.
— Это наши? Наши, да? — с надеждой просил кто-то. — Шармантийские самолеты пришли защитить нас?
Опознавательных знаков, если они и имелись, в темноте было не разглядеть.
— Наши, наши! — поддержала испуганная толпа.
— Это не наши! — мрачно объявил Юбер. — На вооружении Шармантии нет таких машин. Это брюннские самолеты.
— Но они же не будут бомбить? — загудели со всех сторон.
— Это разведчики, просто разведчики!
— Да нет же, это наши самолеты!
— Все в порядке!..
Краслен и ученые обеспокоенно переглянулись.
— Надо уходить. Пока не поздно, — сказал Вальд.
— А может быть?.. —
