Охота на "Черный аист" - Артём Март
— Чего-чего⁈ — Вдруг раздался крик Нарыва сверху.
Я поднял голову, чтобы посмотреть, что там происходит.
— Конники⁈ — Крикнул Нарыв удивленно. Потом стал орать в колодец: — Саша! Конники приближаются к кишлаку! Наливкин приказывает укрыть коней и занимать оборонительные позиции!
Я тихо выматерился себе под нос.
— Понял. Я проверю быстро и поднимусь!
— А⁈ Что⁈ — Закричал Нарыв кому-то на поверхности. — Есть, товарищ капитан!
Потом он снова обратился ко мне: — Капитан приказывает в бой не вступать! Наблюдать только! Ну все, я пошел!
Я ничего не ответил Нарыву. Только глянул, как голова его скрылась куда-то за край ярко-голубого блюдца.
Ну что ж. Ситуация неприятная. Я остался тут без поддержки, да еще и наши заметили каких-то всадников. Если это «Аисты», то возникла настоящая проблема.
Тем не менее я невозмутимо зашел в туннель. Каждый шаг мой сопровождался всплеском, звук которого тут же отдавался эхом по всему сводчатому проходу.
Меня вел луч фонаря. Он пронизывал тьму, скакал по стенам, отбрасывал блики в мутноватой воде.
Когда я преодолел примерно треть туннеля, луч смог дотянуться до его конца. Судя по гладкой, округлой стене из природного камня, ход вел меня в какой-то другой колодец. Этот кяриз был закрыт сверху. Свет туда не попадал.
Я замер, пошарил фонарем по видимой мне стене второго колодца. А в следующий момент, справа, почти на периферии зрения, что-то мелькнуло. Затем послышался ряд громких всплесков.
«Шаги.» — Тут же догадался я.
Я вынул из ножен штык-нож. Медленно и аккуратно, держа его наготове, пошел дальше.
Когда оказался у входа во второй колодец, то резко ринулся вперед, подсвечивая себе путь фонарем. На ходу сориентировался и поймал боковым зрением другой проход, что оказался немного вкось, на юго-западной части скважины.
Мой луч мелькнул туда и на одно-единственное мгновение, вырвал из темноты лицо. Человеческое лицо. Которое, впрочем, тут же исчезло за аркой прохода в новый туннель. Некто спрятался где-то справа.
Послышался резкий всплеск. А потом кто-то пискнул.
К этому моменту я догадался, в чем тут дело. Спрятал нож. Как можно спокойнее начал говорить, не надеясь, впрочем, что меня поймут. Полагался я только на доброжелательный тон:
— Все хорошо. Выходи. Я тебя не обижу.
Я немного подождал. Ни ответа, ни движения. Только гнетущая тишина, разрываемая, время от времени, эхом, падавших с потолков капель воды.
— Я друг. Тебе не стоит меня бояться.
С этими словами я медленно двинулся вперед. Вошел во второй туннель и осветил незнакомца, что прятался там. Вернее, незнакомку.
— Привет, — улыбнулся я.
Это была девочка. Возрастом, не больше десяти лет, она захныкала, когда я приблизился. Спиной, сползла по стене и осела в воду, прикрывая лицо руками от яркого света фонаря. Я поспешил отвести луч.
«Я ее уже где-то видел», — промелькнула в голове мысль.
Несколько секунд мне потребовалось, чтобы вспомнить это знакомое лицо.
Я видел ее не так давно. Тогда на мосту, когда мы передавали заблудившегося теленка местным. Она была там. Была с отцом и братом.
— Тихо. Все хорошо.
Я было потянулся к ней, но забившаяся в угол девочка вздрогнула, пискнула и вжалась в стену еще сильнее. Тогда я замер.
Я стал быстро соображать.
Перед вылазкой в Афганистан я вспомнил рассказ Наливкина о том, что душманы, забравшие Искандарова, прихватили с собой еще и девочку с ее матерью, прятавших разведчика. А еще убили ее отца и брата.
Сидящая в воде девчонка обхватила сбитые в кровь коленки руками. Спрятала от меня лицо.
— Я тебя знаю, — тихо и очень доброжелательно проговорил я. — Не бойся меня.
Девчонка почти беззвучно плакала. Я видел, как содрогались ее плечи. А потом она все же решилась. Подняла на меня большие, красные от слез глаза. Утерла лицо обратной стороной ладони.
Я ей улыбнулся.
Девочка непонимающе округлила глаза. Казалось, она не знала, что ей испытывать: страх или удивление.
— Тихо, — сказал я и сделал примирительный жест.
Потом медленно полез в карман и достал маленький газетный сверточек. М-да. Кажется, Огоньку придется остаться без гостинца, что я для него припас.
Развернув сверточек, я показал девочке маленький кусочек сахара. Неспешно протянул ей ладонь, на которой он покоился.
Свободной рукой я коснулся губ, ешь, мол. Возьми.
Девчонка уставилась на сахар. Потом на меня и снова на сахар. Протянула руку и быстро схватила кусочек. Тут же отправила его в рот. Захрустела им, торопливо пережевывая.
С доброй улыбкой я рассмеялся.
— Я не причиню тебе вреда, — сказал я и протянул ей руку. — Прошу, пойдем. Я помогу тебе выбраться отсюда.
— Так, давай. Держу!
Когда я выбрался по цепи из колодца, Нарыв снял девочку у меня со спины. Вытянув ее, посадил на землю. Потом протянул мне руку и помог покинуть зев кяриза.
— Так вот кто там прятался? Девчонка? — Нарыв удивленно уставился на девочку, прижавшуюся к стене колодца. Потом добродушно сказал: — ну привет…
Старший сержант опустился к ней, но слишком резко. Девчонка испугалась, пискнула и кинулась ко мне. Вцепилась в ногу и прижалась, словно приблудившийся кутенок.
— Не пугай ее, — сказал я, — она и так натерпелась.
— Это что? — Нарыв нахмурился, — та самая девчушка, о которой говорил нам Наливкин? Ее духи увели?
Лицо Нарыва сделалось скорбным, когда он рассмотрел, что девочка осталась в одной только длинной рубахе. Ее намокший подол был порван в нескольких местах. Застарелые пятнышки крови остались на некогда белой, но теперь посеревшей ткани.
— У нее даже обувки нет, — сказал грустно Нарыв — босоногая ходит.
При виде бедной девчонки лицо старшего сержанта сделалось темное, словно грозовая туча.
Нарыв стянул вещмешок со спины. Принялся в нем рыться. А потом достал свежую пару портянок. Протянул девочке
— Обувка, — сказал он, — давай, хоть это тебе дам. А то ж ноги об колючку поколешь.
Девчушка со страхом и непониманием посмотрела на Нарыва. Когда я тронул ее за плечо, она вздрогнула. Подняла на меня взгляд.
Я медленно и деликатно усадил ее на краюшек колодца. Указал сначала на портянки, потом ей на ножку.
Она ничего не ответила. Только отвернулась.
— Давай. Вяжи, — сказал я Нарыву тогда.
Наливкин с Особистом пришли через несколько минут после того, как Нарыв закончил
