Запад-81 (СИ) - Александр Викторович Горохов
Сразу же после неё части ребят пришлось срочно срываться с места, чтобы помочь двум отделениям в Занарочье, вступившим в бой с развед-дозором, пытающимся нащупать путь к нам в тыл вдоль юго-восточного берега озера Нарочь.
К утру в дефиле между озёрами Нарочь и Свирь подтянулось суммарно около двух полков подкреплений, и люди продолжали прибывать. В основной массе — обстрелянные, прошедшие путь, кто от Гродно, а кто и вовсе от Белостока. С противотанковой и полевой артиллерией, даже с бронемашинами. Так что командование бригады, наладив связь с командиром дивизии, которой приказано заменить нас на этом участке, приказал «десантуре» возвращаться в Мядель.
У нас там тоже народ без дела не сидел. Я не про работу в моём батальоне. Немцы несколько раз пытались атаковать со стороны села Нарочь подразделениями уцелевшего полка 253-й пехотной дивизии. Они атаковали, мы контратаковали. В результате отодвинули линию обороны на запад до деревни Черёвки. Сапёры минировали дорогу, идущую с севера, вдоль восточного берега озера Мядель, устраивали на ней мощные завалы, тоже минированные, чтобы предотвратить удар с этого направления.
Утро 8 июля принесло три новости: одну хорошую, одну не очень хорошую, а третью и вовсе плохую. Хорошая заключалась в том, что к нам, в Мядель, перебрасываютсяподкрепления. Пока подошёл только один сводный полк, но в течение дня ожидается ещё столько же.
Вторая гласила, что ошмётки 253-й пехотной дивизии немцев отводились в тыл, а вместо неё подошла свеженькая 12-я пехотная дивизия. Ещё полная энтузиазма после расправ над разрозненными группами красноармейцев, ловлей которых они были заняты в Литве.
Плохая касалась того, что 100-я дивизия, державшая оборону возле Шарковщины, не выдержала совместного удара двух дивизий немцев, одна из которых была эсэсовской моторизованной, и открыла фашистам путь по левому берегу Ди́сны к Западной Двине. Обхода с востока нам пока опасаться не следует, поскольку южнее её подпирает 161-я стрелковая, но теперь натиск 36-й пехотной дивизии на Глубокое может усилиться ещё и подразделениями 121-й пехотной, шедшей на Шарковщину с запада и теперь повернувшей на юг.
От «родного» 38-го корпуса мы уже оторвались километров на восемьдесят, и нас, по слухам, вроде бы, передали в подчинение 11-й армии, которой поручена оборона в районе Полоцка. А заодно придали бригаде статус «отдельная». Точно не скажу: из штаба бригады мне об этих пертурбациях ещё не доложили. Шутка.
Не доложили, но приказ передали: в полдень начинаем перебазирование в район населённого пункта Глубокое. Позиции западнее Мяделя оставляем одному из сводных полков, а сами уходим сначала на восток к Докщицам, а от них движемся на Глубокое.
С тех пор, как я оказался в 1941 году, марши вызывают у меня душевный трепет. А всё из-за того, что у меня нет уверенности в том, что старая (не устаревшая, а именно старая по возрасту) техника дойдёт до точки назначения. Ведь ту САУ, у которой на предыдущем марше полетел фрикцион, нам так и пришлось бросить. Техники, конечно, молодцы: два дня трудились, чтобы ободрать вставшую намертво боевую машину на запчасти, топливо слили досуха, боезапас выгребли подчистую. А потом ещё и гранату в ствол орудия забросили, чтобы немцам не досталось. Но подобные небоевые потери лично для меня — нож в сердце. Неужели недолгое пребывание в должности зампотеха свой отпечаток наложило?
С топливом и боеприпасами, кстати, скоро начнутся проблемы. Мы в Вилейке, конечно, пополнили запас топлива на местной нефтебазе, но ведь и запас хода у моих ИСУ-152 всего-то триста вёрст. По шоссе. Только дорогу до Мяделя никак не назовёшь словом «шоссе». Хотя, конечно, и не назовёшь пересечённой местностью. Но расход солярки всё равно больше, чем в идеальных условиях. А теперь ещё такая же «дорога» к Докщицам. В общем, если бы при ТО снова баки «под завязку» не залили, то приползли бы к Глубокому на последних каплях.
Задал вопрос об этой проблеме командиру полка, и то меня успокоил:
— Полковник Мотовилов в курсе. Какие-то запасы топлива есть в Глубоком и в пятнадцати километрах от него на узловой станции Крулевщина. Иначе бы не было смысла затевать этот контрудар, для которого нас перебрасывают.
Контрудар, значит… Улучив свободную минутку, раскрыл карту и поднапряг мозги.
Что мы сейчас имеем, исходя из, наверное, неполного знания мной обстановки? 3-я моторизованная дивизия СС «Мёртвая голова» прорвалась под Шарковщиной и наверняка уже вышла к Двине в районе Дисны. Там она либо будет переправляться через Двину, либо пойдёт на юг к Полоцкому укрепрайону. За укрепрайон я более или менее спокоен: и в известной мне истории он держался достаточно долго. Причём, против одной из танковых дивизий Гота, а не против моторизованной эсэсовской. А сейчас, как я понимаю, его ещё больше усилили войсками.
Теперь с кем мы будем иметь дело в районе самого города. 121-я пехотная дивизия наступает с запада. 36-я «додавливает» 100-ю стрелковую дивизию с севера. Задача 2-го стрелкового корпуса, в которую входят 100-я и 161-я дивизии — не допустить прорыва немцев к Минску с севера. Их отход на восток, к Полоцкому УРу вызовет повторение известного мне сценария: прорыв к Борисову и скорая сдача Минска. Значит, корпус будет упираться из последних сил и, если припрёт, начнёт отходить на юг, а не на восток.
И ещё один нюанс. Следом за эсэсовцами движется какая-то пехотная дивизия. Номера, к сожалению, не помню. Именно в полосе её движения проходят линии снабжения вырвавшейся вперёд эсэсовской дивизии. И перерезав их, мы «перекроем кислород» эсэсовцам. Дивизия, следующая за «Мёртвой головой» сейчас находится на марше, и контрудар будет наиболее эффективен именно против неё. В перспективе. После прорыва фронта севернее Глубокого.
Кажется, стало понятно, ради чего нас снова сорвали с места, не жалея и без того небольшого моторесурса нашей потрёпанной временем боевой техники. Даже разгром на марше немецкой пехотной дивизии — очень достойная задача.
Лейтенант Сергей Крапивин, 9 июля 1941 г., 9:00, неподалёку от будущего Новополоцкого НПЗ
Дорога на Молодечно, а потом и на Вилейку забита войсками. Нет, не отступающими. Из-под Воложина их перебрасывают туда, где создалась вероятность прорыва с севера. Частям 38-го моторизованного корпуса, в который вошла мотострелковая бригада, сформированная из техники, что мы так и не расстреляли на учениях «Запад-81», пришлось отойти из Ошмян и Сморгони под Молодечно. 24-я стрелковая Самаро-Ульяновская дивизия усилила оборону Воложина с севера. Её, кажется, передали другому корпусу. А 50-я стрелковая при поддержке остатков 5-й танковой дивизии, задавшей немцам жару под Алитусом, окапывается северо-западнее Молодечно. Отступающие же из-под Гродно войска направляются на север, чтобы прикрыть Вилейку от
