Господин штабс-капитан - Александр Айзенберг

составе трёх пехотных дивизий, одной кавалерийской и двух танковых полков с общей численностью в 130 танков, попытались перейти реку Халхин-Гол в районе горы Баин-Цаган, но сначала были остановлены державшими тут оборону нашими частями, а на следующий день, когда сюда была срочно переброшена ещё одна механизированная дивизия, совместными силами были отброшены назад. Удар наших танков и бронетранспортёров был страшен, первыми шли Т-20, как имевшие лучшую лобовую броню и более подвижные, это именно они стали выбивать японские танки, в том числе и своих кузенов от СЕМАГ-Арес, которые тоже оказались в составе японских частей. Второй волной шли Т-28 и бронетранспортёры, которые огнём своих пулемётов буквально выкашивали японскую пехоту. Одна стальная линия, заливавшая огнём всё перед собой, она неумолимо шла вперёд, буквально перемалывая всех, кто только пытался её противостоять. Меньше чем за час, вся японская бронетехника была уничтожена и после этого вперёд рванули КТ-25. Настал их звёздный час, достаточно ровные монгольские степи были практически идеальны для них, подымая за собой столбы пыли, они мчались вперёд, мгновенно настигая отступающих японцев, и либо заставляли их сдаться в плен, либо, в случае сопротивления, просто уничтожавших их. Разгром генерал-майора Кобаяси был полным, от всей его группировки не осталось ничего и его штаб был взят в плен, вот только сам Кобаяси не вынеся такого позора, в последний момент совершил сеппуку. Развивая успех, наши части рванули вперёд, особенно КТ-25 и бронетранспортёры, сея панику в японских штабах. Кроме того и остальные наши части наконец получили приказ наступать и по всей линии конфликта переправившись через Халхин-Гол, переходили в наступление. Вместе с нашими войсками наступали и монгольские кавалерийские части, поэтому наступление было быстрым, любое сопротивление японцев мгновенно подавлялось превосходящей огневой мощью, все встречные части или брали в плен, или уничтожали. Попытки японцев задержать нас авианалётами успеха не принесли, кроме авиаподдержки, у нас было также большое количество мобильных зениток, которые просто не давали японцам прицельно бомбить и штурмовать, а тех, кто пытался идти напролом сбивали, слишком велик был зенитный огонь. Кроме самих мобильных зениток, на каждом танке стоял зенитный пулемёт, а потому прорваться к нашим частям было практически нереально. В итоге осознав всю грозящую им катастрофу, 12 июля японцы запросили перемирия, и 23 июля был подписан мирный договор.

Глава 16

Глава 16

После того, можно сказать феерического разгрома, что наши войска устроили японцам, теперь точно можно было рассчитывать, что когда немцы полезут к нам, джапы будут тихо сидеть на попе не помышляя ни о чём, лишь опасливо поглядывая в нашу сторону, в ожидании очередной партии люлей. После подписания мирного договора, переброшенные на Дальний Восток два мехкорпуса стали отправлять назад, зато прибывшая отдельно техника вся оставалась на Дальнем Востоке. Японцы это отслеживали, к сожалению своих агентов у них на Дальнем Востоке хватало, но это не особо их радовало. Они уже поняли, что наша бронетехника превосходит их, а её в войсках не уменьшалось, а наоборот увеличивалось, так как часть техники мехкорпусов тоже решили оставить на месте, это что бы не таскать технику туда — сюда. Спрашивается, зачем увозить технику назад в Западные округа, если потом всё равно придётся везти сюда новую. Гораздо проще оказалось оставив боевые машины на месте, просто передав их новым экипажам из местных, а отправленный назад личный состав снабдить новой техникой уже на месте. Благо, что военных заводов выпускавших бронетехнику теперь хватало и они работали в три смены, круглосуточно, спеша полностью насыть войска танками, самоходками и бронетранспортёрами, фактически перейдя на военные рельсы.

Через две недели у Сталина состоялся разбор полётов по произошедшему конфликту и больше всего его интересовали две вещи, во-первых, как себя показала в боях новая техника, а во-вторых, как себя проявили мехкорпуса и по обоим вопросам ответы его полностью устроили. Специально для этого к себе в кабинет Сталин вызвал Шапошникова, который в это время был начальником Генштаба РККА, Ворошилова, Будённого, отличившегося в боях Жукова, и меня, как начальника ГАБТУ и инициатора создания мехкорпусов.

— Итак товарищи, как себя проявили в прошедшем конфликте новая техника и наши войска, особенно новосозданные мехкорпуса?

Отвечать Сталину стал Шапошников, как начальник генштаба.

— Товарищ Сталин, и техника и мехкорпуса в прошедшем конфликте с японцами проявили себя исключительно хорошо, по технике думаю более подробно нам доложит товарищ Разумовский, а по поводу мехкорпусов, то в ходе боёв они показали свою отличную выучку, действовали грамотно и умело, в результате потери в личном составе хоть и есть, но крайне небольшие. К сожалению бойцы Дальневосточной армии оказались не на высоте, им не хватало выучки, а потому их потери в 3 — 4 раза выше, чем в мехкорпусах и это не смотря на то, что их успели перевооружить на новую бронетехнику.

— Спасибо Борис Михайлович, а что вы, товарищ Разумовский, можете сказать по бронетехнике?

— Товарищ Сталин, сказать можно только положительно, в отличие от Испании, где использовать уже наши, доработанные модели бронетехники было нельзя, на Халхин-Голе они показали своё полное превосходство, как над чисто японской бронетехникой, так и над купленной ими у СЕМАГ-Арес прототипов нашей. По поводу наших потерь в бронетехнике, то в основном она произошла у бойцов Дальневосточной армии, в мехкорпусах в основном произошли не боевые потери от поломок техники. Которые к слову оперативно исправлялись ремонтными бригадами, которые тоже отлично себя показали. Общие потери в технике составили девятнадцать процентов, из которых безвозвратных только три, что является просто отличным показателем.

— Спасибо товарищ Разумовский.

Разбор полётов шёл еще два часа, после чего очень довольный Сталин нас отпустил. Я тоже был очень доволен результатами, и техника себя отлично показала и мехкорпуса, значит не зря я их всё последнее время дрючил и в хвост и в гриву. Вот только почивать на лаврах нельзя, я ведь тоже упустил один очень существенный момент, а именно инженерную технику, а она понадобится уже через полгода, когда начнётся финская война. Хотя по обычной бронетехнике всё было в полном ажуре, то по поводу эвакуационных и инженерных машин был провал, каюсь, за ходом гонки, я как-то упустил этот, несомненно, тоже, очень важный аспект. Хорошо ещё, что время не упущено окончательно, и на основе Т-34 и КВ ещё можно успеть не только разработать, но и запустить в производство эту технику. Я долго размышлял, что куда пустить, так как у каждого варианта были, как свои плюсы, так