Дмитрий Рыков - Урусут
– Палван, смотри, – указал один из воинов, Камал, на небо. Огромная туча от горизонта наползала на голубое доселе небо. – Будет дождь, а то, по зиме, и снег. Горы, все-таки.
Олег спрятал книгу в походную суму.
– Эй, весельчаки! – обратился он к своим бойцам. – А ну-ка, шевелитесь быстрее! Нам еще своих догонять!
Кади оставил для выполнения приказа профессионального джандара, и тот чересчур щепетильно – а иначе, наверное, и не умел – подошел к своему заданию. Мрачный афганец с бородой почти до пупа кивнул добровольным помощникам – воинам того же отряда Ильгаму и Фариду – и они поволокли несчастного Ризвана к лесам.
Древоделя поражался – ну ведь правда, ничего святого! Деньги, только деньги, только желание выслужиться и добыть награду! Еще неделю назад эти двое плюс осужденный могли играть ночь напролет в кости, биться здоровыми кулачищами до крови с кашгарцами за красавицу-кумай, делить по справедливости марсум, жрать осыпанные сахаром вяленые персики, запивая щербетом, а сегодня с подобострастными улыбками – смотри, начальник, как стараемся! – помогали посадить своего бывшего друга на кол.
Когда с Ризвана стягивали одежду, он взмолился:
– Братья! Заклинаю вас этим и другим светом – заколите меня скорее! Не дайте умереть, подобно собаке!
– Ты и скулишь, как пес! – заорал Камал. – Вот и умрешь псом, предатель!
Несчастный завыл, афганец повалил его лицом вниз. Помощники связали осужденному руки за спиной, а джардан вынул длинный кривой нож и разрезал тому штаны. Фарид и Ильгам растянули веревками в стороны ноги, палач взял кол и воткнул конец сзади. Тело Ризвана содрогнулось, выгнулось дугой, будто он хотел вскочить, и упало на землю. Взяв молот, глухими неспешными ударами афганец стал ударять кол по тупому концу. После каждого толчка он подходил к лежащему осужденному, осматривал его, приказывал, каким образом тянуть веревки, и бил снова. Ризван выл, не переставая, кто-то смотрел с любопытством, кто-то отводил глаза. Олега трясло, как в лихорадке.
– Эй, давай скорее! – прикрикнул он на истязателя.
– Я делаю все, как положено, – огрызнулся тот и продолжил.
Распластанное тело переметнувшегося на сторону Тохтамыша бойца при каждом ударе выгибалось, хребет горбился, но натягивались веревки, и Ризван выпрямлялся. Белому Лбу показалось, что кости казнимого трещали. Бывший гулям бился головой о землю. Джардан подошел, посмотрел, убедился, что внутренние жизненно важные органы не повреждены, и продолжил свое страшное дело.
Вдруг стук молота оборвался. Палач увидел, что кожа над левой лопаткой шпиона вздулась бугром. Он быстро прошагал вперед, и ножом крест-накрест разрезал вздутие. Полилась кровь, и показался железный наконечник. После еще трех ударов он дошел до уха. Афганец обошел две лужи, у места входа и места выхода кола, и вгляделся в лицо преступника. Джардан удовлетворенно кивнул – тот был жив. Помощники перевернули беднягу на спину и принялись привязывать ему ноги к основанию орудия убийства. Потом втроем начали поднимать – афганец кричал, чтобы действовали осторожней, не дергали и не трясли. Когда кол прислонили к балке, палач проворно взобрался на леса и привязал кол к ней. Сзади орудие убийства укрепили подпоркой.
Лицо казнимого окаменело. Глаза бегали, но рот застыл в судорожном оскале, зубы, скрипя, стирались в порошок, на шее вздулись жилы. Вниз по колу стекала кровь. Дышал бедняга часто и прерывисто.
– Смерть!.. – вдруг прохрипел Ризван. – Всем вам смерть!.. Близко!.. Скоро!..
Голова несчастного упала на грудь, но он еще оставался живым. Смысл подобной казни в том и состоял, чтобы преступник мучался как можно дольше.
– Всё, забери тебя Иблис?!! – заорал на джарвана урусут.
– Да, сахиб, – удовлетворенно улыбаясь, ответил тот. Назвав ратника гражданским чином, пусть и самым высоким, афганец оскорбил его – намеренно или случайно, последнему разбираться не хотелось.
– Пять минут на сборы! – прокричал он и поскакал к кутарме, в которой стоял ящик с Камнем. Спрыгнул с Кара-Чулмуса, влез, открыл, проверил, на месте ли, закрыл, и тут его вырвало. Затем еще и еще. Ну сколько можно крови! Какое человеческое сердце может это все преодолеть? Бежать? Но куда?! Но как?!
Вытер губы, выполз наружу. Поднялся ветер, гоня перед собой сухие листья. Будет сильная непогода.
– Поспеши! – крикнул он своему главному пехлевану Салавату. Тот привязал боевого коня к повозке, сам устроился на козлы и, причмокнув, пустил вперед запряженную лошадь.
Джардан, сделав дело, галопом погнал своего скакуна за ушедшим войском – с чужаками ему было скучно. Как только афганец скрылся из вида, Белый Лоб приказал Камалу:
– Вернись, прикончи Ризвана.
Сказал громко, слышали все, кто-то от испуга втянул голову в плечи – а вдруг узнает Покоритель Вселенной, что его ослушались? Казнят всех!
– Давай, ну! – прикрикнул командир.
Камал повернул коня назад.
– Чу! Чо! – послышалось из-за спины.
– А где Усман? – оглядев отряд, вдруг спросил Олег. Лучший друг Ризвана – два сапога пара – исчез.
– На казни видел, – прокряхтел Фарид. – Шайтан его знает! Может, живот прихватило? Сейчас догонит.
– Дисциплинушка, мать вашу! – выругался ратник, пятками ударил коня и вырвался вперед. Скотообразные. Или просто скоты!
Струйки холодного воздуха забирались в рукава. Становилось зябко. Сначала медленно, затем быстрее закружились белые мухи. Ветер дул в одну сторону, сильно, затем рывками – в другую. Походило на начинающуюся бурю.
– …А-а-а! – донесся издали крик. – А-а-а!..
Древоделя в недоумении оглянулся – вихрем мчался, пристав на стременах, Камал. Все остановились. Как только стало можно докричаться, всадник заорал:
– Татары! Много! Сотня! Или полторы!
И, уже подъехав к своему десятку, закончил:
– Их Усман ведет!
– Значит, они вместе шпионили, шакалы! – завыл Ильгам, встретившись глазами с начальником.
– Ты! – указал на него Олег. – Быстро по ущелью, догонишь арьергард Тимура, попросишь помощи. Давай!
Тот мгновенно ускакал. Влажная от начавшегося снега земля не поднимала пыли. Белый Лоб огляделся. Ввосьмером? Против сотни?
– К Альборсу! – указал он на высившуюся двумя ледяными шапками над остальным хребтом гору.
– Палван! – сказал Салават. – Говорят, что ты один пятьдесят человек как-то раз убил! Давай драться – справимся!
– Дурак! – коротко ответил командир. – В горы, на скалы, как можно выше – пока помощь не придет!
Кутарму бросили, ящик разбили, кожаный мешок с Камнем Олег запихнул в походную суму. Во всю мочь погнали лошадей к вершине кавказского великана. После двух часов изнуряющей скачки кто-то прокричал:
– Догоняют!
Плотницкий сын обернулся – ряды татарвы в алых плащах – а это боевой порядок! – споро нагоняли маленький отряд. Да, видно очень нужен Тохтамышу талисман Увечного. Купил не только Ризвана, но и Усмана. Прошли с обратной стороны вдоль Черного моря, устроились неподалеку, и только ждали, когда эмир отправится с основными силами в поход, оставив позади ценный ящик. Наверное, Усман и подкинул записку Ризвану, чтобы в последний момент перед походом устроить казнь и тем самым задержать отряд. Он и вызвал врагов из засады.
Поднимались выше и выше, наконец, кони уже не могли идти.
– Спешиться! – приказал Олег. – На скалы – своим ходом!
Снег кружился, лип к лицу, не видно было ни черта. Кряхтя, полезли вверх. И тут посыпались стрелы. Отвыкнув за время необременительной службы по охране талисмана от настоящих боев, ратник растерялся. Они ведь – без всякого прикрытия, хоть и стреляет недруг вслепую!
Вслепую, но раздался один крик, другой, пока Белый Лоб не увидел расселину и не крикнул своим, чтобы лезли в нее. Всех вместе оказалось пятеро.
– Как фазанов, перестреляют, – завыл Фарид.
– Сначала я тебя сам зарежу, – сказал Салават, – если не перестанешь стонать. Что будем делать, Палван?
– Подыхать! – ответил начальник. – Молитесь Аллаху, чтобы снегом вообще все запружило – тогда под его покровом незаметными пройдем выше и спрячемся, пока от Тимура помощь не придет.
– А если гнусные предатели поставили заслон? – предложил версию Камал. – Если перехватили Ильгама?
– В таком случае ты говоришь с мертвецами, – усмехнулся древоделя. – Ну, ветерок, давай! Сильнее! Еще сильнее!
Снег уже сыпал вовсю, попадал за шиворот, в сапоги, резко похолодало. Олег поднял голову к небу – и поразился: для звезд вроде еще рано! Но это не звезды – редкие проблески света в начавшейся снежной буре.
– Бе-е-е-лый Ло-о-об! – вдруг раздалось снизу. – О-о-оле-е-ежка! Не губи себя! Спускайся к нам!
– Туглай!!! – заорал опешивший плотницкий сын, высунувшись из расселины. – Ты какого хрена здесь делаешь?!
– Выполняю задание! Иди вниз, приноси Камень! Он не стоит твоей жизни!
– А жизней моих людей?
