Чжунгоцзе, плетение узлов - Татьяна Никитина
— Но Юньфэн-сюн, это самое главное, это суть, — возразил Нежата. — Все остальное вообще не имеет смысла. Или ты скажешь, что главное — это найти свое место на земле, свое предназначение… Но ведь наше предназначение и есть — стремление к Богу.
— Я думаю об этом, пытаюсь это понять и привыкнуть к этой мысли. Не торопи меня, — Ао Юньфэн улыбнулся. — Я скажу так: найти свое предназначение — вот цель моей жизни.
— Вот-вот. Я согласна с Юньфэн-ланом. Только нам, женщинам, особенно не приходится выбирать: наше дело — сидеть в женских покоях, шить-вышивать, играть на пипе, готовить сладости и ждать, когда муж придет навестить, оторвавшись от своих важных дел, — Сюэлянь бросила кокетливый взгляд на Юньфэна. — А потом ублажить его так, как он пожелает.
— А как же твоя любимая Ли Цинчжао? «Я жажду найти небывалое слово»? — спросил Юньфэн, пропустив мимо ушей ехидный выпад жены.
— Да, Ли Цинчжао необыкновенная женщина, вот и цели у нее были необыкновенные. А кто такая я?
— Ладно вам, дети, не ссорьтесь. Лучше скажите мне что-нибудь напоследок, а? Что скажете?
— Я могу только повторить слова апостола-евангелиста Иоанна Богослова: «Заповедь новую даю вам, да любите друг друга; как Я возлюбил вас, так и вы да любите друг друга».[3]
— Что? Еще какое-то мудрое изречение надо изречь? — усмехнулся Юньфэн. — Учитель Кун говорил: «На самом деле, жизнь проста, но мы настойчиво ее усложняем».
— Мне что, опять цитировать Кун-цзы, чтобы не отстать от моего многомудрого мужа? — рассмеялась Сюэлянь. — Попробую вспомнить что-нибудь достойное. «Как мы можем знать, что такое смерть, когда мы не знаем еще, что такое жизнь?» А? Как вам такие слова?
[1]1 Кор. 13:4.
[2] Ин 14:6.
[3] Ин. 13:34-35.
Глава 15. Воспоминания в сезон дунчжи
Истории написаны вдогонку челленджу #BoF_box:
К началу я, как всегда, опоздала, но идея мне ужасно понравилась. Четырнадцать неожиданных предметов, которые вызывают воспоминания у персонажа. Вместо четырнадцатого предмета у меня будет зарисовка из другого челленджа:) Все равно этот предмет был "какой угодно". Трудность заключалась в том, что предметы из современности, а мне нужно было их адаптировать к моему полуисторическому-полуфэнтезийному миру. Но в этом и интерес.
А у Ао Юньфэна как раз возник повод повспоминать…
Все тексты написаны, как говорится, «в фокале» Ао Юньфэна, потому Нежата везде назван своим китайским именем.
Эпиграф:
Перенести разлуку с любимою душою — это подвиг немалый: для него нужна и очень мужественная душа, и любомудрый ум.
Св. Иоанн Златоуст, Письма Олимпиаде, письмо 2
Портрет тушью
[черно-белое фото]
Прошло уже больше полугода с тех пор, как Чжайдао покинул Сун, но, кажется, не проходило дня, чтобы Юньфэн не вспоминал о нем. Он почти сразу перенес свой кабинет в павильон, где прежде жил Чжай-эр, и каждая мелочь здесь твердила Юньфэну о друге.
Чжайдао не захотел брать с собой ничего, кроме двух картин, нарисованных для него Юньфэном, опасаясь, что там, куда он отправляется, он не сможет сохранить то, что было ему дорого здесь. Уж лучше пусть все останется Юньфэну: он-то сумеет распорядиться нехитрыми сокровищами друга — кипой бумаг и горсткой безделушек.
Время от времени Юньфэн пытался разобрать и упорядочить их, но каждый раз воспоминания обрушивались на него, и его несло течением в те невозвратные счастливые годы, проведенные рядом с Чжайдао.
В тот день Юньфэн хотел перебрать рисунки и, наткнувшись на два портрета, буквально оцепенел, так ясно предстал перед ним тот вечер, когда они ради забавы сели рисовать друг друга.
Чжайдао поначалу сомневался: ему никогда прежде не приходилось рисовать людей. Но Юньфэн успокоил его, утверждая, будто внешнее сходство в портрете не самое главное: «Гораздо важнее, — уверял он, — то, что ты ценишь и любишь в человеке, его самые дорогие черты, самые лучшие свойства души».
— Но ведь тогда, — спорил Чжайдао, — тогда ты нарисуешь не самого человека, а лишь свое искаженное представление о нем.
— Не ты ли говорил мне, что человек и сам о себе почти ничего не знает? Не значит ли это, что человек — только отражение различных представлений?
— Конечно, нет! — горячо возражал Чжай-эр. — Ведь если ты видишь лишь часть пейзажа, скрытого туманом, это не значит, что другой части не существует.
— И все же если я нарисую видимую часть, ты не станешь утверждать, будто я рисую лишь свое представление о пейзаже? Да, оно будет неполным, но будет достоверным на момент создания картины.
— Верно, — невольно согласился Чжайдао. — С этим, кажется, трудно спорить…
— Так что рисуй, не бойся.
